Едва не расцеловав охранника за информацию, я еще спросила у него фамилию и имя девушки и стремглав понеслась наверх. Там я вошла в кабинет, который сегодня уже посещала, и спросила:

— Извините, где я могу найти Веру Павловну Бокову?

Трое сотрудников, сидящих в кабинете, обернулись к девушке с длинной косой, и я поняла, что она и есть Вера Бокова. Особенно же меня удивило то, что с ней я беседовала и она, взглянув на фотографию, так же, как и остальные, сказала, что данного человека знать не знает. Стало быть — соврала.

Не желая компрометировать девушку перед остальными, хоть и очень разозлившись, я попросила ее выйти со мной в коридор. И там, отведя к окну, сказала:

— И ты снова будешь утверждать, что не знаешь Виталия Викторовича Дубровина?

Секретарша покраснела как рак, опустила глаза, а я продолжила:

— Почему ты не признала его сразу?

Немного осмелев, девушка произнесла:

— Я… я испугалась.

— Почему? Ты что-то знаешь? — давила на нее я.

— Нет-нет, что вы! — еще больше испугалась Вера. — Я испугалась, вдруг он что-то натворил и теперь его ищут.

— Так оно и есть, — подтвердила я. — Но разве ты не в курсе, что за укрывание преступников можно попасть в тюрьму?

Глаза Верочки наполнились слезами, и она стояла, не в силах что-то сказать, а лишь хлопала длинными ресницами за стеклами очков в круглой оправе. Я поняла, что немного переусердствовала, желая заставить ее говорить, и более мягко добавила:

— Будет намного лучше, если ты расскажешь мне все, что о нем знаешь, и ответишь на некоторые мои вопросы.

Девушка кивнула и предложила пройти в другой конец коридора, где сейчас никого не было. Мы отошли и, расположившись на стульях, стали беседовать.

— Виталик — друг моего парня, — призналась она, утирая скатившиеся слезинки. — Они вместе учились, ходили в один спортзал, даже в деревню к родственникам вместе ездили: сначала к одним, затем к другим. Я некоторое время назад с ним встречалась, а потом… — она замялась. — Ну, так получилось, что мы стали встречаться с Мишей. Виталя был на меня не в обиде, они так и продолжали общаться, вот он и заглядывал ко мне иногда: с праздником поздравить, помочь резюме составить, еще чего сделать.

— А где сейчас работает и живет Дубровин, ты знаешь? — спросила я.

Вера кивнула и продиктовала мне адрес дома, где я уже побывала, не обнаружив там, правда, того, кто мне был нужен. Пришлось уточнить, где найти ее парня. Уж он-то должен хоть что-то знать.

— Миша сейчас на работе, — испуганно посмотрев на меня, произнесла девушка, но, поймав мой взгляд, добавила: — Дом три, квартира девятнадцать, улица Мигунова.

Что ж, теперь мне предстояло найти некоего Михаила Михайловича Зимлиницина, друга Дубровина.

* * *

Только я отъехала от офиса компании «Сигара-нэв», как заиграл свою мелодию звонок сотового.

— Иванова Татьяна?

— Да.

— Это хозяйка квартиры Павла, которого вы искали, — донеслось из телефонной трубки, и я напряглась. — Он сегодня заходил, но сразу же ушел. Я спросила куда, но он ответил, что к друзьям.

— Когда это было? — притормозив машину у тротуара, спросила я.

— Десять минут назад. Как только он ушел, я сразу вам звонить стала.

Так, кажется, мне вновь начинает везти — еще один из подозреваемых наконец появился.

Поблагодарив женщину за помощь, я развернула машину и направилась в сторону особняка Россовой, попутно набирая номер их домашнего телефона. Трубку взяла Анна Николаевна:

— Да, я слушаю.

— Анна Николаевна, это Татьяна, — торопливо произнесла я. — Света дома?

— Света? Не знаю, я ее не видела пока, — не совсем уверенно ответила старушка, и в ее голосе появились нотки тревоги.

— Посмотрите, пожалуйста, а потом сразу перезвоните.

— А что случилось? — еще более взволновалась старушка.

— Ничего серьезного, не беспокойтесь, просто она должна встретиться с человеком, который мне очень нужен, и я бы хотела его перехватить, — не вдаваясь в подробности, сказала я. — Только ничего Свете про мой звонок не говорите, иначе спугнем.

Немного поохав, но больше ничего не спросив, Анна Николаевна повесила трубку и, по всей видимости, отправилась проверять, дома ли младшая внучка.

«Только бы еще не уехала. Только бы не уехала», — твердила я сквозь зубы.

— Да, — схватив вновь зазвонивший телефон, практически закричала я.

— Она уже пошла к машине, — донесся до меня голос матери Инны. — Сказала, что едет к подруге.

— О черт! Попробуйте ее как-нибудь задержать дома, хоть ненадолго, я уже подъезжаю.

Бросив ни в чем не повинную трубку на сиденье, я еще сильнее надавила на газ и понеслась по трассе, совершенно не следя за знаками и обгоняя все впереди идущие машины. До особняка оставалось еще километров двадцать.

Наконец крыша дома Россовых показалась в поле зрения, я подлетела к воротам и принялась нервно давить на сигнал. Ворота медленно поползли в стороны, пропуская меня внутрь. Я заехала во двор и пулей выскочила из машины. Навстречу мне уже неслась Анна Николаевна.

— Уехала, уже уехала. Я ее как могла удерживала, а она ни в какую. Села в машину и как угорелая куда-то понеслась.

Я нервно пнула ногой низкий кирпичный заборик, отделяющий асфальт от цветов.

Черт! Черт! Тысячи чертей! Она ведь наверняка помчалась к нему на встречу. Теперь Светлана расскажет Павлу, что я его ищу, мальчонка запрячется так, что днем с огнем не найдешь. Или они оба могут укатить. В ближнее зарубежье, например. И избавиться тем самым от всех проблем разом. А там уж ищите, где хотите.

Последняя мысль особенно мне не понравилась: а ведь и правда ребята могли решить смыться. Наверняка же обо всем договорились заранее. Может, даже и по телефону. И почему я не прослушала записи «жучка» перед тем, как вышла из дома?

— Анна Николаевна, что Света взяла с собой? Что было у нее в руках?

— Я… я не знаю. Вроде бы ничего.

— А документы, они у нее всегда при себе или хранятся где-то дома? — пыталась прояснить ситуацию я.

— С собой. А что случилось? Вы меня пугаете…

Пришлось кратко пересказать старушке, что мне удалось выяснить и почему я так просила задержать Светлану дома. Как только я закончила, она начала вздыхать:

— О боже! Да как же это? Да что ж за напасти на наш дом?

— Успокойтесь. Еще пока ничего не произошло. Может, я ошибаюсь, и Павел ни в чем не виновен. Но пока он скрывается, и это наводит меня на мысль, что он видел, кто убил вашу дочь.