— Бертан, будь человеком, посади меня вертикально.

— Мой повелитель.

— Что? — не расслышала я.

— К правителю принято обращаться «мой повелитель».

«Вот сноб высокопоставленный!» — ругнулась я про себя и прислушалась: где Стейк? Через несколько минут езды в таком положении у меня болело все тело и кружилась голова. Я уже не думала о Микаэле, свою бы шкуру спасти от этого изверга.

— Мой повелитель! Смотрите!

Так, это голос Кисо. Что он там увидел? Микаэля? Я отчаянно завертела головой, но видела только копыта, стремительно взбивающие пыль и мелкие камни, которые летели в меня.

— Где? О, небеса! Что это мальчишка со мной делает?

Конь тем временем взлетел на холм и остановился. Я вдруг почувствовала, что меня никто не держит, и стала сползать с крупа лошади. Когда ноги почти коснулись земли, сильная рука удержала меня от падения. Я плавно опустилась, но головокружение было таким сильным, что я сразу повалилась набок.

— Разве можно так поступать с беззащитной женщиной? — простонала я, давя на жалость, но, не получив реакции, осторожно огляделась.

Возле меня топтались конские копыта, а чуть поодаль переминались сапоги из мягкой кожи. Я резко села. За нами прискакало ещё несколько всадников. Они спешились и ждали команды правителя. Кажется, Микаэль создал проблему.

— Ты не пострадала? — услышав в голове родной голос, я обрадовалась ему так, что чуть не расплакалась.

— Жива, как видишь. Ну, у тебя и скорость! — подивилась я. — Наравне с лошадью бежал.

— Я дурак, что ли? — обиженно воскликнул кот. — Я в седельную сумку под шумок забрался. Посмотри направо.

Я подняла глаза и сразу наткнулась на родной рыжий глаз, выглядывавший из-под крышки.

— Ух, ты, котяра мой любимый! Что бы я без тебя делала? — умилилась я.

— Мадам Виолетта, вы идёте с нами? — услышала я, как меня зовёт Кисо, вскочила на ноги.

— Да. А куда надо идти?

И тут я заметила одинокую лошадь, неторопливо прогуливавшуюся по краю утеса.

— Ой! Микаэль упал?

Ужас охватил меня. Я взмахнула руками и бросилась бежать к лошади, наступая на сползшую на бёдра юбку. За мной понеслись и остальные. Только на краю я поняла, что свалиться отсюда невозможно: высокий кустарник сплошь покрывал все видимое пространство склона до берега реки. Где же мальчик?

— Микаэль, — звала я и всхлипывала, — выходи, не бойся. Мама пришла, солнышко. Никто тебя не обидит.

— Виолетта, хватит причитать! — я повернулась: рядом стоял Бертран. — Ты распугаешь всех моих людей. Мы видели, как Микаэль побежал туда.

Он махнул мечом в противоположную от склона сторону, и я заметила засеянное поле, а за ним лес. Прямо посередине тянулась темная тропинка.

Мне вдруг стало стыдно за свою панику и истерику. Я пошла к полю, наступила на юбку, чуть не упала и растерянно посмотрела на себя. Вот зараза! Юбка болталась на бёдрах, рубашка выбилась и теперь неопрятно торчала во все стороны. У горла покачивался кусок оторвавшегося кружева.

Мой бант где-то потерялся в пути. От неудобного перемещения вниз головой деревянные шпильки, придерживавшие прическу, тоже остались в дорожной пыли. Волосы мешали, поднявшийся ветер постоянно бросал их мне на глаза.

Я поправила юбку и поискала глазами, чем бы завязать волосы, потом просто заплела их в косу и перевязала кусочком кружева. Неопрятно, зато не мешают. Вся процедура заняла не больше минуты. Мужчины молча ждали и смотрели на меня во все глаза.

— Котик, они женщин никогда не видели? Своих баб мало? Чего уставились?

— Таких, как ты, точно нет. Они и детей делают целомудренно под одеялком. Ты их сразила наповал распущенными волосами.

— И куда я попала? Доисторический мир какой-то. И мужики тут замороженные. — проворчала я и повернулась к правителю. — Мы искать Микаэля будем или нет?

Все зашевелились. Ощущение было, словно мы развлекались детской игрой «Море волнуется раз».

Кисо пошёл вперёд, за ним я, а сзади — Бертан и остальные стражники. Вдруг я почувствовала, как мои плечи что-то накрыло. Я обернулась: Правитель набросил на меня свой плащ и теперь смотрел застывшим взглядом.

— Спасибо, — буркнула я и скосила глаза: мне показалось, что параллельно нашему пути кто-то ещё прокладывает дорожку. — Стейк, это ты?

— А кто же ещё? Без меня, Виолетта, ты опять попадёшь в переплёт.

Мы шли гуськом и вскоре добрались до леса. По дороге я несколько раз звала Микаэля, но мальчик не откликался. На опушке Кисо преградил нам дорогу.

— Мой повелитель, дальше мы сами. На днях в этом лесу охотники видели огромного хищника.

— Какого?

— Никто не успел его разглядеть. Он черной молнией сорвался с дерева, прыгнул на голову охотнику и скрылся в кустах.

— Почему решили, что это хищник?

— У охотника все лицо, как у Мадана, располосовано когтями. Чуть без глаза не остался.

— Котик, это ты пошалил? — спросила я.

— Ну, было дело. Да я напугался больше их. Чуть не описался, когда мимо носа пролетела стрела. Вот и пришлось сигать, куда придется.

Бертан важно остановился, я зло посмотрела на него: папаша называется! Он первый должен бежать за сыном, а не позволять это делать слугам за себя.

— Виолетта, не глупи! — голос кота зазвенел в голове беспокойством. — Это другой мир. Правители все ведут себя так. И этот не может потерять лицо перед подданными.

— Я пойду с вами. Подождите меня!

Я кинулась следом за Кисо и охраной. Я же не обязана сохранять лицо. Пусть стоит один, раз такой важный! Но Бертан перехватил меня и удержал возле себя.

— Вы останетесь здесь, — властно приказал он.

— Но Микаэль не выйдет к чужим людям!

Стражники уже скрылись в лесу. Мы стояли на опушке и оглядывались, в надежде понять, куда мог спрятаться мальчик.

— Виолетта, недалеко отсюда есть пещера. Может, Микаэль спрятался там?

— Повелитель, давайте посмотрим за этими камнями, — я показала пальцем в ту сторону, где видела качавшуюся траву — это Стейк показывал мне дорогу.

— А что там?

— Ну, не стоять же нам на месте, пока ребенок в беде!

Я схватила Бертана за локоть и потащила за собой, еще не зная, к чему приведут мои необдуманные действия.

Мадану доложили о побеге принца самому первому. Гвидо как раз на это время назначил встречу с Рисой, но ему и доклад не понадобился: видел всю суматоху своими глазами.

— Мой господин, эта дерзкая девица кричала на повелителя, а потом его ударила, — с восторгом рассказывал он.