Говоря это, урядник, присмотрев место поудобнее, присел. И кивнул подпоручику – мол, и вы тоже садитесь, в ногах правды нет!

– А! – кивнул турок. – Вот, значит, кто Ильяса-то застрелил… А я-то всё думал: кто таков в него пальнул? Откуда? Рядом-то никого не было, а тут – вон, значит, как! Издали! Хороший у тебя стрелок, Кафтанов!

По-русски Рауф говорил легко, в словах не путался. И никаких ошибок не допускал. Видно было, что чужой язык знаком ему хорошо.

– Добегался, стало быть, злодей? – ухмыльнулся урядник.

– Кому злодей – а кому и герой! Все будут знать только одно – он вас выследил! И сообщил об этом мне!

Вот, значит, как?

Ильяс, стало быть, только прикидывался испуганным да сломленным…

А на самом-то деле…

Что ж, есть, однако, справедливость!

Случайно, наугад почти выпущенная пуля – и нашла-таки конкретного злодея!

Антон про себя торжествовал!

– Я сразу ему не поверил, – пожал плечами казак.

– Поверил или нет – сейчас уже не так важно. Ты – пришёл! И он свою задачу исполнил. Именно так, как это и требовалось. Ты и твой отряд – здесь.

– Ждали нас?

– Ты не поверишь – и уже давно! Каких трудов мне стоило распустить слухи про своего проводника… Да ещё и таким образом, чтобы всё это дошло до твоих ушей! И главное – чтобы ты во всё это поверил!

– Значит, и Ахмета…

– Да, его убили именно потому, чтобы ты понял – других сведений обо мне тебе получить не от кого. Ты не мог не прийти, и вот – вы все здесь! И никуда вам отсюда не уйти!

– Про медведя байку слыхивал ли?

Рауф наклонил голову на бок.

– Какую же?

– А кричит охотник из кустов: «Медведя споймал!». – Друзья и ответствуют: «Так к нам его веди!». – Он им: «Так не идёт же косолапый!». – Ну, бают: «Сам иди…». – А он: «Не можно то, медведь не пускает!».

– Шутишь, Кафтанов? – недобро усмехнулся турок. – Ну, пошути… Напоследок…

– Хотел-то чего?

– Вы окружены, у вас кончается порох. Воды – нет, за еду и не спрашиваю, без питья с неё пользы немного. Помощи не будет.

– Не впервой… – пожал плечами урядник. – Бог не выдаст – свинья не съест!

– Нас больше, – парировал турок. – На каждого твоего бойца я выставлю десять!

– Чего надо-то тебе? Говори уж…

– Ты выйдешь на площадь – вот сюда! И я тебя убью – чтобы все мои люди это видели! Чтобы каждый смог потом сказать: «Белый волк умер! Его зарубил сам Рауф-бей!». И никто более не войдёт ночью в твою саклю, никто не встретит на тёмной тропке… Тебя боятся!

– Правильно делают, – кивнул урядник. – До бога – высоко, до царя – далеко… А я – вот он!

– Был… – осклабился Рауф. – Теперь уже всё это – в прошлом. Твой отряд более никого не будет пугать!

– Почему ты думаешь, что я соглашусь?

– Тогда мы отпустим твоих товарищей. И даже разрешим увезти твоё тело! Чтобы тебя достойно похоронили. А иначе… Вечером привезут пушку – и ты всё понимаешь…

– Ты так уверен, что выйдешь победителем?

– Да. Так было всегда – и так будет! Ты хороший боец, не спорю. Тем больше чести победить в поединке такого противника! Не сомневайся – я тебя убью!

– Посмотрим… – поднялся на ноги казак. – Когда придёшь-то?

– Как солнце встанет повыше – сюда выйдут мои люди. Расчистят тут всё, приберут всякий мусор… Нехорошо, когда глаз на что-то отвлекается! Тогда я и выйду – один!

– Добро, – кивнул Кафтанов. – Я тоже буду тут…

– Попа вашего, извини, пригласить не могу! – ухмыльнулся турок. – Но, думаю, тебя потом отпоют… По всем вашим правилам!

Кафтанов какое-то время раздумывал, что-то разглядывая на земле. Потом поднял глаза на собеседника.

– Хорошо… Допустим, что ты и взаправду так хорош, что сможешь меня победить… А что тогда будет с моими ребятами?

– Клянусь – я и пальцем их не трону! Хочешь, я принесу клятву на Коране? – пылко ответствовал турок.

– А если господь наш вседержитель не попустит – и я тебя одолею? Тогда как?

Рауф только усмехнулся.

– И тогда тоже вы все сможете беспрепятственно уйти – никто не встанет на вашем пути! Но… Ты же понимаешь, что этого не произойдёт?

– Хорошо, – урядник посмотрел по сторонам. – Биться, значит, тут будем?

– Да, – кивнул собеседник. – А чем тебе это место не по нраву?

– Ну… Как тебе сказать… Тута и пальнуть откудова-нибудь можно… Ежели всё вдруг не по-твоему складываться станет…

– Кафтанов… – укоризненно покачал головою турок. – Что мне мешает попросту подождать пушку? И не терять более своих людей? Да и своей головою не рисковать? Ответь!

– Ничего не мешает, – согласился казак. – Да только лично тебе с того прибытку мало – чай, не один такой отряд супротив вас здесь воюет. И твоей особливой заслуги в том немного, коли тут мы все ляжем…

– Э-э-э… Не скажи! – рассмеялся Рауф. – Такой отряд – только один! И Белых волков тут более не имеется! Таких, как ты – больше нет!

– Так и Рауф-бея я токмо одного знаю…

– И тут ты прав! Второго такого нет – да и быть не может! Ну, что? Соглашаешься?

– Ин, быть по-твоему! Как тень от вот того дерева до дувала дойдёт – я выйду. Один. С саблей.

– И чтобы ты ничего такого не думал… – кивнул собеседник. – Все мои джигиты отойдут на… На двести шагов! Чтобы даже твой стрелок никого достать не смог! И по тебе уже никто не выстрелит – рядом никого не будет, а издали не попадут – даже если и захотят! Только уж и ты смотри… Чтоб никто из твоих казаков не пальнул, когда они из домов выходить сюда станут!

– За то не волнуйся, – наклонил голову урядник. – У нас слово твёрдо держат!

Рауф отошёл на три шага и обернулся.

– Его с собою возьми, – указал он на Антона. – Спокойнее всем будет, если твой стрелок на виду стоит, а не прячется где-то…

Уже войдя в дом, подпоручик повернулся к уряднику.

– И вы ему верите?

– Нет, конечно… – пожал плечами тот. – Заметьте, он ведь поклялся, что и пальцем нас не тронет, так?

– Да. Думаете, что обманет?

– Всенепременно, Ваше Благородие. Даже если и на Коране поклянётся – а это для них, как для нас на святом писании.

– Но… Это же…

– А что там написано – у них, я имею в виду – про клятву, данную неверному?

– Э-э-э… – совершенно по-простецки почесал в затылке Сиверцев. – Не знаю! Не читал, к сожалению…