– Но ведь вы сами воспитываете людей в Эрафии в поклонении вашим выдуманным образам. Церковь Велеса, орден работают разве не над этим?

– Я всё сказал. Они люди, им свойственно ошибаться, они с этим живут! А мы маги, и если хочешь стать одним из нас, ты должен перестать мыслить, как про-стой че-ло-век!

Последние слова Солмир сказал по слогам, с каким-то яростным придыханием, когда договорил, из его левой руки прямо в грудь Гримли ударила цепная, разящая как змея молния. Инстинктивно, после боев с Синкатом и вампирами, опыта Клекстонской академии и турнирных боев, учителя Мантиса, учившего его бороться без жалости к себе и противнику, из всего пережитого Гримли смог подобрать ту долю интуиции, что кажется, спасла ему жизнь.

Юноша отпрянул назад и выставил гладиус на пути белой ветвящейся молнии. Она впилась в лезвие. Он почувствовал удар, жжение. Его откинуло к вертикальному спуску с холма, на вершине которого было озеро.

Он что, не шутит? Что, если он и вправду…

Гримли посмотрел на мага, тот шел прямо к нему. Вокруг кистей рук Солмира искрилось белёсое свечение, пальцев почти не было видно. Гримли вскочил в тот момент, когда вдвое сильнейший удар резанул воздух, и из того места, где он только что был, два ярких разряда высекли гроздья камней. Трава и лишайники полыхнули открытым огнем. Фолкин отскочил в сторону, в воздухе перевернулся и, не выпуская гладиуса, из рук упал на дорогу. Новый разряд поразил землю под его ногами. Но юноша снова успел и оказался прямо перед магом, применив магию «ворот», которую нойоны называли телепортом. Он замахнулся, ожидал встретить на пути меча щит Анора или ещё что-нибудь, но вместо этого он увидел, как жезл Солмира, лежавший все время около обрыва на камне, в тот же миг оказался в руках мага и встретился с лезвием гладиуса. Астрал дико колебался, Гримли был поражен. Он узнал, что есть вещи, которые не горят и не гибнут в огне меча судьбы!

Солмир встретил удар Гримли и, перехватив свой жезл двумя руками, отбросил того назад. Далее картина перед глазами Гримли и в его воспоминаниях регулярно пропадала.

Весь астрал был полон наступательными заклятиями Солмира. Молодой чародей не успевал отражать одно колдовство за другим, срывать одни волшебные путы, расслаивать, разгонять чары, как на него со всех сторон сыпались гроздья и сходили лавины новых. Как будто, кроме Солмира, здесь в реальности перед ним, там, в астрале он бился с доброй сотней ярко-белых ангелов, которые летели на него со всех сторон, и удар каждого в той или иной мере ослаблял его. В реальности в то же время старик обрушил на юношу град ударов своего посоха. Гладиус едва поспевал с нечеловеческой ловкостью отражать эти выпады.

Вокруг сражавшихся учителя и ученика возник огненный шар, вернее, два сросшихся шара избытка магических энергий астрала, которые, не вмещаясь в столь маленькое пространство зыбкого мира, брызгали сполохами раскаленного газа в нашу реальность. Весь холм трясся. Деревья ходили ходуном, свистел ветер, нагревавшийся так, будто в печи работали два яростных кузнеца, тратящих последние силы в раздувании невиданных мехов.

Гримли почувствовал, что слабеет, и он, казалось бы, знавший многое и имеющий тайные задатки, сейчас будет сражен. Ему вспомнился тот страшный случай на крыше Авлийского консульства в Александрете, два года назад. Темная фигура, до небес развевающийся фиолетовый плащ, руки в механических полуживых перчатках, смявшие его меч, как жалкую поделку. Какая мощь и сила стояла за этим существом, как она была похожа на Солмира, что сейчас вновь надвигался на него сквозь все выставленные магические барьеры. Как же велика разница между сильными и слабыми в этом мире, и первая сила – знание, подумал он.

Маг света приблизился вновь. Гримли стоял на воздушной прослойке у самой стены отвесного спуска холма. По сути – завис в воздухе. Его собственная аура жгла землю. Скала трещала, и камни, сперва мелкие, а потом и крупнее, покатились с вершины вниз. Несколько стоявших неподалеку деревьев сгорели до обугленных пеньков. Солмир перебросил посох в правую руку и левой начертал перед собой какие-то горящие белые руны. Сделал кистью крутящий жест. В астрале тело Гримли объяла могучая, неодолимая сила, со всех сторон – его защита была прорвана. Воздушная прослойка распалась, его подняло в воздух и закрутило. Посох взмыл в руке мага и ударил Гримли точно в середину кисти правой руки. Он не задел даже кожу юноши, маг точно попал в рукоять гладиуса и выбил её из рук Гримли. Страшный грохот раздался у него за спиной, клочья порванной защитной ауры молодого мага, распадаясь, ударили в склон холма.

Скала разошлась, и поток бурлящим водопадом, увлекая мелкие камни, деревья, тину и придонную грязь, хлынул на дорогу и затопил её. Вмиг все покрылось паром от кипящего остывающего камня. Гримли оказался внутри потока, его, обезоруженного и обессиленного, погребло под валом воды и грязи.

Все, как тогда, в Александрете, не отпускала мысль. Он из последних сил у самого края пропасти смог взлететь из утягивающего вниз потока и оказался немного правее того места, среди валунов у поворота дороги. На другой стороне утихающего потока стоял Солмир, спокойно прятавший рукоять гладиуса себе за пояс. Магия и наваждение рассеялись – поток, уже не столь бурный, как вначале, стекал с озера на вершине и обращался у обрыва в искрящийся и парящий водопад, не меньше трех ярдов в ширину.

Гримли ещё раз взглянул сквозь поднимающийся пар и никого не увидел. Тут же приятная теплая, греющая рука легла ему на плечо. Солмир был рядом, в левой руке он держал посох, а в правой непонятно откуда взявшуюся белую пушистую тогу – вроде горного плаща из бараньих шкур или белого барса, но столь совершенную и красивую, какой не было ни у баронов Лордарона, ни у королей Кревланда.

– Ты не простудился? – посмеиваясь, спросил маг, набросив накидку на плечи юноши.

– Вы меня чуть не убили, учитель! – обиженно, но уже без ярости ответил Гримли. – Что это за жуткое испытание, у меня, кажется, треснули несколько ребер.

– Это не проблема, вспомни то, что я говорил. Сконцентрируйся на своем собственном строении, и ты сможешь излечить свое тело от любых ран, кроме общего старения.

Гримли не мог даже пошевелиться, так сильна была его слабость, но последовал совету учителя. Он сотворил заклятие лечения, и Солмир ничем ему не помог, но и не помешал.

– Да, три ребра и сотрясение внутренних органов, – заметил маг и сел рядом на камень. – Я не хотел тебя убить, но ты должен быть готов к бою с истинными, а это сложнее чего-либо другого. Кроме того, ты не должен забывать первое правило мага – никогда не желай другим, чего не желаешь себе!

– А как же нойоны?

– Это особый случай, нежить лишь исключение из правил, его подтверждающее. Заметь, в нашем бою мы не убили ни одного насекомого. Ни одна рыба или жук наверху не пострадали. Мы же спасли озеро от заболачивания, теперь там будет больше живности.

– А эти деревья? – юноша указал на сорванные взрывом стволы и стоящие рядом обугленные пни.

– Они были поражены грибками и вредителями, больше мешали лесу – их изменить было сложнее, чем сжечь, тем самым обезопасив лес. – Маг улыбнулся. – Я за свою жизнь не убил ни одного человека, а ты, к сожалению, убил!