– Но те орки в Карстольде, – сразу вспомнил Гримли, – они как звери, они шли грабить, убивать и жечь! И получили по заслугам!

– С твоей точки зрения – да, но мы выше этого. Конечно, наша армия совершает ошибки, иногда. Титаны из-за своих размеров поражают союзников и нейтральных мирных жителей, но мы лишь изгоняем нежить. Оставляем её, так сказать, там, где лежала, пока щупальца воли Темного круга не пробудили её к действию. Если ты хочешь стать белым магом, ты должен это запомнить. Не мы даем жизнь, не нам и отнимать её!

Гримли молчал. Ведь такое количество злодеев, душегубов, предателей и убийц, разве они не заслуживают смерти? – думал он.

Между тем его тело очень быстро восстанавливалось, и они побрели вниз, перейдя посуху поток новой реки.

– В каждом существе будто двое других живут. Один любит, другой убивает. Великая, неразрешимая проблема, познать можно любого из них, и все будет не сам человек, а лишь часть его. Мы сводим разрушительное начало к минимуму.

Они более часа шли до святилища, Гримли спросил еще про излечение ран, про то, почему гладиус в его руках казался тяжелым, про свою новую одежду.

– Уникальный, кстати, артефакт, – заметил Солмир, – он излечивает раны и греет в самый лютый мороз, никогда не теряет цвет. Нам, магам, в принципе, ни к чему это всё. Нас астрал греет, а вот нашим гостям в Арагоне или в высоких горах – очень нужная вещь. В такой одежде один бывший король Кревланда тридцать дней во льду провел без еды. Правда, потом умер от сердца, банально, во сне.

Ещё две недели длилось обучение Гримли под чутким руководством Солмира. Во время тренировки по нанесению рун на арену не сел голубь, к его ноге был привязан крепко сжатый кусок пергамента. Гримли, а он был обнажен до пояса и вспотевший от сопротивления астральных узлов вдруг почувствовал, этот посланник не к Солмиру прилетел, не в святилище, а к нему лично. Он подманил птицу, и голубь, воркуя, спрыгнул со столбика арены и сел ему на плечо.

– Ах ты, устал, наверно, долго летел, – погладил его Гримли и аккуратно развязал позолоченную нить, которая сама говорила об отправителе. Он вспомнил прием у короля в Клекстоне. Его двор и украшения, запахи. Это письмо из Энрофа, неужели от неё?!

Торопясь, но бережно перебирая пальцами, он раскатал узкую свернутую бумагу. Солмир в своем зале связи подошел к окну и смотрел на привечающего птицу ученика заботливо, как орел на птенца, который вот-вот покинет гнездо.

«Милый Гримли, я уже так давно тебя не видела и была так рада тому письму, что прислал твой учитель. Я так рада, что ты совершенствуешь свое мастерство, и достиг, по его словам, столь крупных успехов. Как жаль, что эта ужасная война разлучила нас. Я вновь вернулась ко двору королевы Анны, ей стало много лучше, после лечения магией. Многолетняя болезнь прошла. Слухи о твоем подвиге в Карстольде дошли до столицы. Все смеются над генералом Велеском, а мне стараются угодить. Все стали такие услужливые, когда узнали о тебе. Даже канцлер. Он встречал меня на приемах, был галантен и добр, спрашивал о тебе, переживал, будто он ошибочно отправил тебя на погибель в Карстольд. Говорит, у него есть подарок (какая-нибудь очередная подлость), но не бойся, меня все при дворе защищают. Толин, Илирвен и Марк записались в новую армию, но всех направят в разные места. Лазарен уехал куда-то в Таталию с секретной миссией. Эй-Той очень добр ко мне, но все время молчит, и я уже перестала спрашивать. Я очень жду тебя. Солмир сказал, что я скоро смогу тебя увидеть. Милый, целую тысячу раз. Люблю тебя!»

Маленький листок был много раз сложен и исписан с обеих сторон мелким женским почерком.

– Вот что он имел в виду мудрый мастер, – пробормотал Гримли и побрел к своему убежищу, писать ответ.

Спустя два дня после этого письма Солмир сказал ученику, что должен покинуть святилище и не может взять его с собой. Ему нужно посетить Рейхавен. Но долго в одиночестве он не останется.

– Я просил прислать к тебе Ивора. Скоро он прибудет.

– Хоть кто-то знакомый. Учитель, я не сказал вам, как благодарен за то письмо. Я понимаю, почему вы разделили нас, теперь понимаю. Расстояние ещё больше привязывает друг к другу.

Солмир ничего не ответил. Вечером того дня белый всадник прибыл в Рейхавен. Маг не думал там серьезно задерживаться, нужно было посетить Ивора. В загородном поместье разведчика Солмир планировал встретиться с его попавшим в опалу начальником. Также о многом следовало поговорить с Эльзой Грифонхат. Она была на два года старше Гримли и Аделаиды, могла что-то знать о прошлом королевского дома. А в нем, возможно, скрывалась тайна появления на свет юного чародея.

К сожалению, остановка в Рейхавене оказалась более долгой, чем хотелось бы. Его настойчиво просили посетить главу Совета Правды. Маг застал старших эльфов в центральном дворце, в покоях Эллезара. Хозяин был мрачен, глава города Рилант – растерян. Они сразу, не мешкая, выдали причину искренних просьб.

– Наше посольство в Ангкоре послало сигнал бедствия и больше не вышло на связь. По слухам, нойоны открыто вторглись и пытаются оккупировать Карн, начав со столицы. Они больше не прячутся и не выжидают! – заявил Эллезар.

Карнская империя, Ангкор. 8-й путь Лун, 989 год н. э.

Столица могучей морской державы раскинулась на пологом склоне холмистой гряды, поросшей саговниками, баньяном и гингковыми деревьями. Несмотря на близость гор, здесь было тепло и всегда очень влажно. Растительность шла из воды, и огромные деревья запускали могучие корни прямо в мутные воды реки Тай-куин, в дельте которой располагался город. Вернее, старая его часть находилась на берегах реки, а новый Ангкор, богатый и каменный, протянулся вдоль берега моря. Раньше корабли теснились в узких мутных протоках, между десятками деревянных причалов, представлявших собой простенькие настилы поверх гингковых корней. Теперь же большие суда, перевозящие тысячи фунтов груза, становились у длинных каменных причалов торгового порта, защищенных двумя огромными молами от бурь и штормов, приходящих с юго-запада в период муссонов.

Рядом, вдоль гранитно-мраморной парадной набережной, располагался речной порт и место стоянки тысячи лодок, каноэ и гондол, которые, как водомерки, шустро носились по глади искусственных бухт и каналов, соединявших старую и новую части города. Так гости из предместий и отдаленных карнских областей попадали в новый город. На юрких ботах с десятком гребцов развозили вверх по реке все, что приходило на больших кораблях из самых далеких портов, купцы которых считали честью торговать с Ангкором. Сотни лет морская стихия была покровителем, кормильцем и защитником Карнской империи. Недалеко от порта находился гигантский рынок. Кого там только не было! Эльфы и гномы, гноллы и степняки из северного Хорда, богатейшие азахарейские купцы, посланцы султана Муссвата в шелковых халатах, грозные эрафийские рыцари и надменные таталийские вельможи. Правда, с утверждением торговой блокады против стран севера гостей из Эрафии и Авлии поубавилось, но дипломатические контакты полностью разорваны не были. Потому здесь все ещё можно было встретить и эльфов, и гномов, и людей с берегов Прады. Между рынком и главной набережной, напротив Императорского дворца, возвышалось огромное монументальное здание, все ещё опутанное лесами. Сотни ремесленников и тысячи рабов трудились здесь под руководством и не без помощи чародеев сумрака. Ни один десяток колдунов: и недавние ученики, и признанные мастера – нашли здесь приют, не желая быть брошенными на произвол судьбы после катастрофы, произошедшей на Зейлоте. Под общим крылом и защитой своего лидера, бывшего посланника в стране пепла Малькольма-воина, они пытались воссоздать хоть какое-то подобие своего прежнего мира.