— С подготовкой к Прибалтийской операции, — сказал довольный Виссарионыч, — нам существенно помог товарищ Брежнев, а товарищ Чжоу Эньлай обещал помощь с налаживанием производства самых перспективных образцов авиатехники, которых будет достаточно для того, чтобы поставить колом весь этот мир.

— Вот это правильный подход, — одобрил я, — сначала дотянуться до уровня Китая семьдесят шестого года, потом вместе с ним — до уровня Советского Союза того же мира. Ну а потом я найду, куда вам всем месте тянуться дальше, не забывая, что главная задача — это переход всем вместе на пятый цивилизационный уровень и противостояние цивилизации Кланов Эйджел, которые присутствуют везде и всюду — от мира Аквилонии до самых отдалённых будущих времен, а также во всех боковых мирах, сколько их ни есть в Мироздании. А сейчас идемте в главный командный центр, там уже, наверное, все собрались и ждут только нас.

Десять минут спустя, линкор планетарного подавления «Неумолимый», главный командный центр

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Сказать честно, народу в главном командном центре присутствовало гораздо меньше, чем в прошлый раз, когда я перегонял «Неумолимый» из мира Смуты. Отсутствовали и представители Аквилонии, потому что мне теперь не надо привлекать со стороны даже навигаторов тёмных эйджел. Все у меня теперь своё.

Вот все готово, адмирал Гай Юлий командует приступить к подъему — и три с половиной миллиона тон массы начинают плавно выступать из вод Пуцкого залива. На верхнюю обзорную площадку выходить нет необходимости, весь процесс отбытия прекрасно можно наблюдать и на обзорных экранах. Живого персонала у меня в рубке тоже нет, ибо девочки-детдомовки, навербованные по всему Советскому Союзу на основании строжайшего отбора, только начали процесс обучения. Однако в простой ситуации, не связанной с боевым маневрированием, псевдоличности справляются и без них.

И вот мы в космосе, на расстоянии одного планетарного диаметра от поверхности Земли. Время пить херши. В левый пилотский ложемент садится Колдун (при прыжке из одного мира в другой тут главный именно он), а в правый опускается тёмная эйджел навигатор Тила Мио из бывшего клана «Звездных Искр». Данные способности вычислены у неё по результатам посещения кабинета профориентации, а в реальном прыжке в своём профессиональном качестве она ещё ни разу не была. На головы навигаторов опускаются глухие массивные шлемы, оборудованные индукционными линками, которые соединяют их сознание с обиталищем псевдоличностей. Клим Сервий докладывает, что все системы корабля функционируют нормально, а Виктория Клара сообщает, что джамп-генератор «разогрет» и готов к приёму прыжковых данных. Я мысленно беру Колдуна за руку, посылая ему свою поддержку, он мысленно кивает и находит нужную межмировую нить, которая в данном случае должна напоминать толстенный якорный канат. Изображение на обзорном экране моргает — и вот мы уже в мире семьдесят шестого года, что подтверждает смена идентификации выходящей на связь орбитальной сканирующей сети, а так же поступившие на внешние приемники позывные Рион. Ну что, мистеры — теперь кто не спрятался, я не виноват… И, будто специально, вынырнули мы опять над Североамериканским континентом, только на этот раз над Тихоокеанским, а не Атлантическим побережьем. Ну что же — летим на восток, улыбаемся и машем; уж ни за что не поверю, чтобы в Америке нас не заметили, благо там сейчас как раз поздний вечер-начало ночи. Особенно интересно это будет тем людям, которым по долгу службы положено следить за окружающим космическим пространством.

25 марта 1976 года, 06:35 мск, Пуцкий залив, линкор планетарного подавления «Неумолимый», главный командный центр

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

По пути от Северной Америки к месту посадки, в районе Дюссельдорфа, на высоте примерно двадцати километров, нас попытались обстрелять групповыми залпами американские ЗРК «Найк-Геркулес», причём четверть запущенных ракет несли ядерные боеголовки. Почти все запущенное системы ближней самообороны сбили влет, но одна ядерная боеголовка рванула на внешнем слое защитного поля «Неумолимого». Галактическому линкору это было как слону мелкая утиная дробь, но меня взбеленило… Как смеет эта американская подзаборная бл… то есть женщина нетяжелого поведения, гавкать на мой мирно проходящий мимо галактический линкор!

— Капитан первого ранга Виктор Корнелий, — рявкнул я, — приказываю открыть огонь по наземной военной инфраструктуре противника из пакетных лазеров дальней самообороны. Жертв среди гражданского населения должно быть ноль, потерь военного персонала минимум, зато материальный ущерб должен быть максимальным, чтобы там, внизу, поняли, какую большую глупость они совершили, открыв по нам огонь. Пусковые установки ракет, радары, самолеты на аэродромах, склады топлива и боеприпасов — все это твоя законная цель. Выполняй!

В дополнение к лазерному шоу я сначала хотел выпустить порезвиться «Каракурта» и стаю «Шершней», но потом передумал. А оно мне надо — преждевременно начинать тут общеевропейскую войну? Что американцам, что их белым неграм (западным немцам) хватит и той порки, которую им отвесят пакетные лазеры.

Дальнейший полет проходил без особых приключений, и закончился приводнением в предрассветных сумерках в Пуцком заливе. Сразу после приводнения я отправил переполненного впечатлениями товарища Сталина к нему на Ближнюю дачу, Чжоу Эньлая переправил в Запретный город в Пекине, а вот с товарищем Брежневым и четырьмя Самыми Старшими Братьями у нас ещё предстоял серьёзный разговор. Это хорошо, что я так шумно зашел — легче будет ломать янки через колено.

25 марта 1976 года, 06:55 мск, Пуцкий залив, линкор планетарного подавления «Неумолимый», императорские апартаменты

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

— Ну что, товарищ Брежнев, с почином нас, — разгоряченно произнёс я, когда мы оказались в моей каюте. — Не успел я войти, а уже потребовалось бить кулаком в наглую рыжую американскую морду.

— А может быть, Сергей Сергеевич, не надо было так резко? — спросил Ильич Второй. — Насколько я понимаю, никакой опасности не было.

— Дело не в опасности, — ответил я. — Меня проверяли «на слабо». И если бы я не ответил, то в дальнейшем цена моим предупреждениям была бы как у протухшей дохлятины в базарный день.

— А я, Сергей Сергеевич, скажу вам «браво», — произнесла Нина Антонова. — После такой резкой реакции никто не посмеет сомневаться в серьезности ваших намерений, и китайские товарищи тоже. Я имею в виду, что маоизм ещё, можно сказать, не закончился, и значительная часть тамошнего истеблишмента не любит Советский Союз значительно больше, чем Америку.

— Чтобы в Поднебесной все окончательно устаканилось, после смерти Мао должно пройти от шести до десяти лет, — сказал Александр Тамбовцев. — Но, как я понимаю, товарищ Серегин хотел говорить не о Китае, иначе бы он не отправил домой товарища Чжоу