– Привет, – сказал он.

Я выронила свои покупки. Бутылка разбилась и растеклась красной лужей. Дыня сломалась, вывернула своё ароматное нутро на асфальт и смешалась с пылью. Я шагнула назад, первая мысль -бежать. Но сзади кто-то крепко схватил меня за локоть. Машина открылась, меня грубо затолкнули на заднее сиденье.

– У меня щенок остался дома, один, – растерянно сказала я, понимая, что сбылся один из самых навязчивых моих страхов – меня просто увозят неизвестно куда средь бела дня. И всем вокруг это безразлично.

Я подергала дверную ручку. Зачем не знаю. Представила, как я вываливаюсь на дорогу, качусь по асфальту и моя кровь разливается и стекает струйками, вбирающими в себя пыль, также, как моё вино буквально несколько минут назад. Саша посмотрел на мои усилия и хмыкнул.

– Куда ты меня везешь? – спросила я, не очень рассчитывая на ответ. – Если обратно в твой дом - я удавлюсь.

– Это было бы просто прекрасно.

Мои пригороды растворились вдали, мы въехали на промзоны. Я приуныла: они мне не нравились от слова "совсем". Длинные, бетонные заборы в пару метров высотой, колючая проволока, редкие чахлые деревья. Железные ворота, покрашенные в голубой цвет, открылись, мы въехали на территорию какого-то предприятия, которое судя по всему переживало не самые лучшие времена. Серые бетонные коробки зданий тянулись по обе стороны, внизу растрескавшийся асфальт, худая собака, спящая у стены, не обратившая внимания на наше появление. Открылись очередные ворота и мы заехали в тёмный ангар. Щелкнул свет, освещая пыльные углы. Водитель ушел, за ним захлопнулась одна из дверей, мы с Сашей остались одни.

– Выходи, – сказал он мне. Я вышла, стиснула руки. – Мой покойный папа был очень богат. Теперь соответственно богат я. Этот чахлый заводик часть моего наследства. Как думаешь, если я закатаю тебя в бетон прямо здесь, тебя скоро найдут?

– Думаю не скоро, – отозвалась я.

– Может даже никогда, – задумчиво отозвался Саша. Достал пистолет. Я посмотрела назад, на плотно закрытые снаружи ворота. Множество дверей в одной из стен. – Замечательно, да?

Он словно забавлялся моим страхом. Я прислушалась к себе – так ли я боюсь? Выходило, что не очень. Жить вроде как хочется, а с другой стороны уже и незачем. Саша стоял опираясь о капот машины. Я прошла назад, попинала ворота. Потом подергала все двери, даже ту, за которой скрылся наш водитель. Заперто. Саша курил. Меня начала напрягать эта ситуация.

– Давай, – повернулась к нему я. – Стреляй. Чего тянешь?  Там твои ребятки, наверное, бетон разводят, а вдруг встанет? Нехорошо переводить хозяйское добро зазря.

Он докурил, бросил сигарету на бетонный пол. Она чадила ещё долгую минуту прежде чем погаснуть, а я не могла отвести от неё взгляда.

– Ты как убежала? Максим?

– Кто это? – спросила я и схлопотала пощечину.

Я упала. Потом поднялась на колени, бетонная крошка впивалась в кожу. Я подумала: Господи, это уже не смешно. Когда-то это уже должно закончиться. И я даже не против, чтобы сейчас.

– Ты так под ним стонала, – произнёс задумчиво Саша.  - У него что, х*й больше?

– Да, – честно ответила я и схлопотала ещё одну оплеуху.

Во рту стоял привкус крови. Привычный, уже почти родной. Все шло так, как, наверное, должно было быть. Глупо надеяться, что я смогу что-то изменить. Саша подошёл ко мне, сидящей на бетоне. Поглядел на пистолет в своей руке. Помолчал. А затем поднял пистолет, приблизил его к моему лицу. Я смотрела в чёрное дуло и… скучала. Сказал бы кто раньше -  не поверила бы.

– Я могу убить тебя прямо сейчас, – сказал он.

– Да, – снова сказала я.

Ситуация меня напрягала. Утомляла. Она мне надоела. Единственное, что меня сейчас волновало, это то, что щенок сидит на веранде дома один. Я гадала, заберёт ли его в приступе ностальгии Максим или оставит там же? Может все же заберёт. В память обо мне, о Бульке, о Даньке…

– Почему ты меня не боишься? – в очередной раз спросил Саша.

Ну как ему объяснить, что мне надоело бояться? Что ко всему привыкаешь? Что шестая погашенная об тебя сигарета уже не такая болезненная, как первая? Что Саше просто не повезло, и он не первый урод в моей жизни? Я смотрела в чёрное дуло пистолета и пыталась не улыбаться. Чувствовала себя всесильной, а это, согласитесь, смешно, когда твоя жизнь зависит от решения вот такого мудака. Во мне разливалось веселье, я поддалась вперёд и лизнула пистолет.

– Ты больная, – констатировал мой персональный палач.

– Да, – в очередной раз согласилась я.

Открыла рот и обхватила дуло пистолета губами. Представила, как мои мозги сейчас разлетятся по бетонному полу грязным пятном. Была Вера, и кончилась. Стало страшно. Но не настолько, чтобы отступить назад. Я закрыла глаза, чтобы не видеть Сашу. Холодный металл согревался моими губами, а он все медлил. Наконец я почувствовала его движение, оно отдалось лёгкой вибрацией металла. Подумала: вот и все. Курок щелкнул, а я….не умерла. Открыла глаза, посмотрела вопросительно на Сашу. Тот ругнулся, бросил пистолет на пол и пошёл прочь. Одна из дверей открылась,  а потом закрылась.

Я подождала несколько минут, затем поднялась, отряхивая колени. Присесть было некуда, но оставалась все ещё незапертая машина. Я села на переднее сидение и включила негромко музыку. Вот, чуть не умерла, а эмоций никаких. Саша вернулся через полчаса. Сел рядом со мной. Помолчал несколько минут.

– А ведь нет тебя, – сказал он. –  Я пробивал. Нет девушки с таким именем и фамилией. Откуда ты появилась? Откуда у тебя документы, а? Кто тебя подослал?

– У тебя паранойя, Саша, – устало ответила я.

– Ты знаешь Максима?

– В тот вечер видела первый и последний раз.

Он завёл двигатель, ворота открылись. Мы выехали на улицу, светило солнце  - даже не ожидала, что буду так ему рада. Рада тому, что жива. Что отделалась всего разбитой губой. Хотя, если подумать, что меня может ждать впереди, то поводов для веселья становится гораздо меньше.

– Я не хочу ехать в твой долбанный дом.

– А я тебя спрашивал?

Мы ехали по городу. В этом районе я ещё не была. Остановились перед одной из жилых высоток, въехали на подземную парковку. Я подумала, что здесь смогу привлечь чьё-то внимание, но было пусто. Дом выглядел богатым, наверняка здесь есть охрана. Хотя бы консьерж пенсионного возраста.  Мы поднялись по лестнице, а затем на лифте, не встретив ни единого человека. Двери лифта открылись прямо в холл квартиры. Персональный лифт? Может он вводил код, а я не заметила? В голове ровным фоном гудело, все же сказывалось перенапряжение. Мысли ворочались медленно, со скрипом, даже самой шевелиться было тяжело.

– Добро пожаловать в мою холостяцкую берлогу. Лифтом воспользоваться ты сумеешь. Полная звукоизоляция. Шестнадцатый этаж. Хочешь в окошко – милости прошу. А вообще, будь добра, подожди, пока я не придумаю, что с тобой делать. Можешь даже душем воспользоваться. А ещё пожрать приготовь, а? Я замучился тебя искать.