– Ты охренела? – Макс даже машину остановил.

– Ненавижу, – сказала я. – Мы едем, или так и будем стоять?

Максим молчал. Я даже не спрашивала, куда он меня везёт, и нисколько не удивилась, когда автомобиль остановился возле моей покосившейся избушки.

– Вытряхивайся, – велел Макс.

Я вытряхнулась. Прошла к дому не оборачиваясь, достала ключ из-под ступеньки, отперла. Максим следом. Я ждала, что он ударит меня. Прямо в спину. Терпела, чтобы не вжать боязливо плечи. Никому никогда не буду показывать свой страх, даже ему. Но он просто шёл сзади.

– У тебя едой пахнет? – удивился он.

– Да, – согласилась я.

– А ты готовить умеешь?

– Да, – снова сказала я.

– Продемонстрируешь?

Я включила духовку, разогревая курицу, согрела суп, разложила по тарелкам. Отделила одну куриную ножку и себе, отрезала от неё кусочек, с трудом прожевала. Ожидание тяготило: он вел себя так, словно ничего не случилось. И это пугало больше всего. Максим съел все до крошки. Встал и сам поставил чайник.

– Кофе есть?

– Откуда бы, –  покачала головой я.

– Если бы ты знала, как я устал, – сказал он. Налил кипятка в две кружки, опустил пакетики, снова сел. – Смертельно устал. Я не спал два дня. А тут ещё ты.

– Сорри, – пожала плечами я.

– Мне ещё Лене что-то говорить.

– Ты хочешь, чтобы я помогла тебе оправдаться?

Я собрала посуду, перемыла её в раковине, поставила в шкафчик. Оперлась ладонями о столешницу. Что происходит вообще? Обернулась. Макса нет. Выглянула в окно – машина на месте. Прошла в комнату. Спит. На диване. Ладошку под щеку подложил. Идиллия, мать вашу. Я ушла в комнату и тоже легла.

Проснулись мы далеко за полдень. Я – от свиста чайника. Давно я не выпивала столько чая, пожалуй. Максим сидел на кухне, босой, с кружкой в руках, судя по виду, думы думал.

– Она не живёт ещё у меня, – сказал зачем-то. – Иногда остаётся.

– Мне-то какая разница?

– Ну… по сути ты ещё моя жена.

– Не смеши.

Он допил чай и поднялся. Посмотрел на наручные часы, потянулся, достав пальцами до низкого потолка.

– Ну что, поехали?

– Куда?

– Будешь смотреть мой дом. Ты же этого хотела? Лены сейчас нет.

Я торопливо, в три глотка, допила чай, умылась, влезла в кроссовки. Не знаю почему он добрый такой, и знать не хочу. Не хочу думать о том, что он меня обманывает. Он даёт мне возможность осмотреть его дом -  я ей воспользуюсь.  Доехали мы быстро - это вам не такси ночью искать. Максим открыл дверь, вошли. Днём здесь было ещё уютнее. Я бы хотела жить в таком доме. Он казался таким… безопасным.

– Валяй, – бросил Макс и ушёл в ванную.

Я обследовала каждую комнату. Каждую. Зашла даже в комнату Макса. На стуле с резной спинкой перекинут почти прозрачный пеньюар. Развратная Леночка. Нигде и следа ребёнка. Ни одной игрушки. Ни одного детского рисунка - ничего. За полчаса я словно постарела на десять лет. Тяжело прощаться с мечтами, особенно такими сладкими.

– Удостоверилась?

Я кивнула. Говорить не хотелось: не находилось слов и сил. Я прошла к выходу, на улицу, на солнце. Остановилась на ступенях, вздохнула полной грудью.

– Отвезешь меня обратно?

Он был в простой футболке, джинсах и пляжных тапках. Волосы ещё мокрые после душа. Такой чужой, человек, от которого я родила ребёнка.

– Садись, – кивнул на автомобиль.

Уже возле дома я спросила, не знаю зачем. Словно это могло что-то прояснить.

– Ты меня любил когда-нибудь? Тогда, когда это все ещё… не произошло?

– Нет, –  ответил он. Посмотрел на меня с сожалением. И даже разозлился, на меня ли, на себя, не знаю. – А ты чего хотела услышать? Я о женитьбе даже не думал. Работал тогда с твоим отцом. В моём кругу общения -  одни доступные бабы. А я-то знал, что жениться на таких не стоит. А ты была такая чистая… как кошка домашняя.

– Ага, – сказала я. – А потом испачкалась. Не боишься, что и Лена не унесёт далеко нимба?

– Шла бы ты, – посоветовал Макс. – Я, на удивление, добр. И учти - ты обещала исчезнуть из моей жизни. Навсегда.

– Я помню.

– И сиди дома. Ты и так засветилась везде, где только могла. А Санёк очень сердит, не знаю, чем ты ему насолила.

Так мы и разошлись. Почти с миром. Мне оставалось ждать сутки. Я стояла в воротах, Макс в машине, его даже не видно было, стекло бликовало. Не уезжал. Окно открылось, стекло поехало вниз.

– Я завтра заеду. Ближе к обеду. Ты это, пожрать приготовь. На прощанье.

И уехал. Я была паинькой. Мне велели сидеть дома, я сидела. Не хотелось моря, ничего не хотелось. Хотелось таблеток своих, да и те остались у Саши. Меня внезапно осенило. Я кормила щенка. Тот уже узнавал меня и встречал с бурными восторгами. Я решила, что может не зря мы встретились, два одиночества? Нет у меня сына и быть не может. Зато будет Булька. Я ждала до полуночи, ожидая появления соседа. Свет в его окнах так и не зажегся. Складывалось впечатление, что щенка просто посадили на цепь и оставили сдыхать. В первом часу ночи я перелезла через забор, сняла с Бульки ошейник и забрала его к себе. Тот с полчаса обнюхивал своё временное, новое жильё. Потом побежал в туалет на улицу – умненький. Ночью скулил до тех пор, пока я не подняла его на постель. Устроился в ногах, словно кошка, и уснул. И спалось мне на удивление спокойно, и просыпаться было радостнее.

– К нам приедет Макс, – сказала я утром псу. – Что будем готовить?

Припасы, принесенные мужем, уже подошли к концу. Суп я забыла убрать в холодильник и он скис, всю мякоть с курицы с превеликим удовольствием съел щенок.

– Значит я пойду на рынок, – решила. – На цепь тебя сажать не буду, будь умницей, жди.

Он остался сидеть на веранде и смотреть мне вслед. И правда умненький, весь в Бульку. Я дошла до рынка, долго думала, что купить. Решила готовить рыбу. Купила бутылку вина. Зачем я её купила? У нас явно не романтический ужин. Их и в лучшие времена не было. Но последняя встреча тоже неплохой повод выпить. Подумала, и купила половинку огромной дыни. Она сочилась соком и так одуряюще пахла, что у меня буквально текли слюнки. Я шла по тротуару,  прижимала к груди дыню, второй рукой держала пакет, из которого торчало горлышко винной бутылки. На душе царил странный покой – вроде как все паршиво, но привыкла же…

– Вон она! - крикнул кто-то.

Явно незнакомый мне мужской голос. Я даже не всполошилась. Мало ли ходит вокруг женщин? А потом рядом со мной тормознула машина. Окно приоткрылось, в нем показался улыбающийся Саша.