– Да так, упала неудачно, – замялась Катя.

Она не знала, как объяснить произошедшее с ней и не сойти, при этом, за сумасшедшую. К счастью, в этот момент в коридоре вновь началась суматоха и женщина отвлеклась. В вагон ворвалась процессия врачей и полицейских. Они стремительно двигались к выходу, расталкивая зазевавшихся пассажиров.

– В сторону, граждане, в сторону! – закричал один из полицейских. Затем он повернулся к остальным. – Несем его к следующему выходу, а то снаружи слишком много зевак. Я договорился, дальше двери оцепят!

Перед лицом Кати проплыли носилки, которые тащили мужчины в белых халатах. Медицинская простыня скрывала содержимое, но, очевидно, кроме тела там ничего другого быть не могло.

Его очертания ужасали. Из-под простыни, окрашивая ткань в красный цвет, торчали острые бугры. Они выпирали в тех местах, где у нормального человека их быть не могло: со стороны груди, головы и таза.

Протискиваясь сквозь узкий коридор, один из врачей неловко мотнулся в сторону. Кусок ткани зацепился за металлический выступ. Он кинулся ее поправить, но сделал только хуже – простыня сползла и изуродованное тело было обнажено

Пока врачи суетились, Катя не могла оторвать взгляд от лица мертвеца. Это был Седой. Именно его чудовище продавливало сквозь отверстие в окне. Вот почему, тело под простыней выглядело так.

Катя почувствовала, что ей срочно требуется выйти в ближайший туалет. Промочить лицо холодной водой, успокоиться.

Катя приподнялась, но сильная рука одного из полицейских мигом усадила ее обратно на койку. Обернувшись в сторону большинства пассажиров, он громогласно сказал:

– Граждане, полиция проводит доследственную проверку! Всем оставаться на своих местах. Все, абсолютно все, будут опрошены, и мы обязательно установим, что произошло!

– Но мне правда нужно в туалет, – пыталась сказать Катя. – Посмотрите на меня! Я вся в грязи и…

– Я сказал, оставаться на местах! – рявкнул полицейский и нервно поправил кобуру. – Без исключений!

Катя отвернулась к окну, чувствуя, как по щекам катятся крупные капли слез.

«Ничего не закончилось, – думала она. – Ничего еще не закончилось».

Полицейские опросили каждого из пассажиров, следующих поездом №44 «Киров-Москва». Кате пришлось ожидать своей очереди больше часа. До нее доносились их бестолковые ответы: «ничего не видел», «ничего не знаю» или «я буду разговаривать только в присутствии своего адвоката». В этом не было ничего удивительного. Никто из них не побывал в фальшивом ночном мире, кроме Кати. Но даже она толком ничего не смогла сообщить.

Что ей следовало рассказать полицейскому? Как она осталась одна на поезде? Как за ней гнались дикие звери или, может быть, про одноглазое существо, карающее тех, кто причинил смерь? Протокол с таким содержанием можно было бы смело отправлять в музей сверхъестественных наук. Катя прекрасно понимала, что расскажи она правду, дальнейший разговор будет продолжен в психиатрической больнице. Благо, врачи были поблизости.

В перерывах между вопросами ее все же отпустили в туалет. Правда, один из полицейских, стоял за дверью и подгонял ее нетерпеливым стуком. Она с облегчением сбросила с себя грязную одежду. Натянула, взятые наспех из чемодана, майку и джинсовые шорты. Они были слишком короткими, едва прикрывали ягодицы.

«Зачем я их вообще взяла с собой?» – подумала Катя.

Уж не для того, чтобы отвечать на вопросы полицейских. По крайней мере, шорты вполне соответствовали погоде. Температура поднималась, в туалете стало душно и некомфортно.

Из кармана джинсов она достала пузырек со снотворным. Поднесла его к урне. Катя пыталась разжать кулак, но что-то ее сдерживало.

Она вздрогнула, когда в дверь вновь громко ударили. Урна так и осталась пустой.

«Нужно просто быть порешительнее, – подумала Катя. – Ладно, разберусь с этим позднее».

Через несколько часов мучительных ожиданий всех, наконец, отпустили. Не последнюю роль в этом сыграл начальник вокзала, который сходил с ума из-за того, как нарушилось расписание. Полицейские сдались, когда он пообещал предоставить паспортные данные всех пассажиров, купивших билеты.

Катя вышла из вагона, таща за собой чемодан на колесиках. Она ненадолго остановилась, наслаждаясь шумом большого города. После тишины ночного леса он казался не меньше, чем произведением искусства. На вокзале царила повседневная суматоха: пассажиры спешили к поездам, продавцы протягивали ненужные товары, бесноватые таксисты зазывали в свои автомобили.

В хаотичной массе людей она сразу заметила Максима. Он стоял недалеко от ее вагона и разговаривал по телефону. Катя неуверенно махнула рукой. Было так непривычно видеть его здесь, в этой «реальности» без диких зверей и всепоглощающего тумана. Похоже, он тоже успел переодеться, правда, не изменив своему прежнему стилю. Такие же рубашка и брюки. Даже цвет похож. Заметив ее, Максим сразу же подошел, прекратив разговор по телефону.

– Привет! – поздоровался он. – Я тебя даже не сразу узнал. Классные шорты, кстати.

– Спасибо, – смутилась Катя.

– Признаюсь честно, уже минут пятнадцать я пытаюсь патрулировать перрон, чтобы тебя поймать. У меня ведь даже номера твоего нет!

– Что ж меня ловить, я – не рыбка, – отшутилась Катя, хотя ей было приятно. – Выходит, полицейские и тебя не сразу отпустили. Хотя ты, вроде как, свой?

– Если приказано опросить всех, то, будь уверена, они так и сделают. Я дольше ждал, пока они разберутся с остальными. Хотя со мной закончили быстро – мне ведь все равно еще рапорт писать.

Максим бросил взгляд на ее чемодан.

– Помочь донести?

– Было бы здорово.

Они пошли по направлению к выходу. Только сейчас Катя заметила на голове Максима красную полосу разорванной кожи – последствие удара об стену в доме чудовища. Она начиналась на лбу и уходила далеко вглубь волос.

– Сильно болит? – спросила она.

– Что? – не понял он.

Катя кивнула на рану.

– А, это… – Максим потянулся ко лбу. Его руки были покрыты царапинами. – Ноет неприятно. И чешется. Хотя, в целом, чувствую себя нормально, правда. Воспоминания о том, как это случилось, гораздо болезненнее.

– К слову, о воспоминаниях. Помнишь, я снимала Лихо на камеру? Так вот, я загрузила его в интернет.

– Да? – удивился он. – И как реакция публики?

– Сам посмотри.

Катя протянула ему смартфон. Максим провел пальцем по экрану. Комментарии были все как один.

«Да это плохая графика!»

«Рендер видно по теням. Брехня!»

«Моя бабушка с хромакеем и то лучше бы справилась».

– Никто не поверил, – произнес он. – Нисколько не удивлен. Люди стали слишком испорченными современными фильмами и массовыми фейками. Они не поверят, даже если увидят своими глазами. Пока чудовище не ухватит их за задницу, так и будут считать его фейком.