Пытаясь выиграть побольше времени, прежде чем придетсявернуться в экипаж, Александра наклонилась и сломила длинную тонкую ветку споваленного дерева.

– Никого, но когда путешествуешь с двумя кучерами, двумяфорейторами и шестью сопровождающими, трудно угадать, кто появится первым.Настоящая армия! – рассмеялась Александра и, молниеносно отсалютовав прутиком,как шпагой, уперлась им в грудь Джордана. – К бою! – шутливо провозгласила онаи, опустив деревянную шпагу, встала в классическую позицию. В это мгновение онавыглядела необычайно хорошенькой фехтовальщицей.

Выпад деревянным оружием был сделан так безупречно, чтоДжордан не поверил, будто Александра подражает когда-то виденному поединку. Сдругой стороны, трудно предположить, что она владеет столь сложным искусством.

– Ты фехтуешь? – спросил он, удивленно подняв брови.

Алекс с широкой улыбкой кивнула:

– Хотите проверить?

Джордан поколебался, сознавая, что вот-вот наступят сумерки,но любопытство быстро взяло верх над здравым смыслом. Кроме того, он тожезадыхался в духоте экипажа. – Может быть, – протянул он, намеренно поддразниваяее. – Надеюсь, ты окажешься достойным противником?

– А это можно выяснить только одним способом. Давая знатьвеселым взглядом, что вызов принят, Джордан повернулся в поисках веткипокрепче. К тому времени, как он нашел подходящую, Александра уже успеласбросить ротонду и шляпку. Джордан зачарованно наблюдал, как она развязываетшарф и расстегивает верхние пуговки блузки. Услышав шаги, Алекс обернулась ввихре желтых юбок – лицо раскраснелось, аквамариновые глаза возбужденносверкают.

– Жаль, что нельзя избавиться от туфель и нижних юбок! – посетовалаона и приподняла подол, обнажив изящные щиколотки и удивительно стройные ножкии хмуро С разглядывая изящные желтые туфельки. – Но если их снять, чулкипорвутся… верно? Она посмотрела на мужа, очевидно, нуждаясь в совете, ноДжордан в этот миг думал лишь о том, как восхитительно она выглядит в этойпозе… словно статуэтка. И тут его пронзило иное, куда более неожиданноеощущение. Желание. Мгновенное, жгучее желание, горящее в крови, – непонятнооткуда взявшееся, ненужное, но тем не менее неоспоримое.

– Милорд?

О?? немного опомнился.

– Почему вы так свирепо – воззрились на меня? Джорданусилием воли заставил себя вспомнить о предстоящем поединке, но где-то вглубине души осознал, что намеревается овладеть ею еще до конца путешествия.

– Если ты волнуешься из-за чулок, лучше их снять, –откликнулся он, мысленно поражаясь ее наивности, когда девушка немедленноповернулась к нему спиной и стащила чулки, позволив Джордану снова увидетькрошечные ножки.

Тем временем Александра подняла «шпагу» и коснулась ею лба,как подобало настоящему дуэлянту перед началом поединка, Джордан вернулприветствие, хотя на уме у него были лишь чарующие искорки вгипнотически-притягательных, широко раскрытых глазах и неотразимо прекрасноеличико.

Она успела дважды «ранить» его до того, как Джордан смогнаконец сосредоточиться на поединке, но даже после этого показала себядостойным соперником. Недостающую силу Алекс восполняла молниеносными выпадамии ошеломляюще ловким маневрированием. Но в конце концов именно эти маневрыстоили ей победы. Она загоняла его на край поляны и отступала лишь в томслучае, когда он подавлял ее своей мощью. Теперь исход дуэли зависел только отодного укола, и Александра, увидев, что муж открылся, поспешила воспользоватьсяблагоприятной возможностью и ринулась на него, но, к несчастью, запуталась вподоле юбки, потеряла равновесие и упала прямо на Джордана.

– Ты проиграла! – усмехнулся он, подхватывая жену.

– Да, но всему виной чересчур длинная юбка, а не вашеискусство владения шпагой! – весело парировала она, торопливо отступая ипытаясь отдышаться. Грудь тяжело вздымалась и опускалась, но темная краска,выступившая на щеках, очевидно, была результатом не столько усилий, сколькоприкосновения мужа.

– Вам следовало бы дать мне фору, – упрекнула она. – Что ниговори, а вы вдвое сильнее.

– Верно, – кивнул он без малейших признаков раскаяния, – ноя не воспользовался своим преимуществом. Более того, ты забываешь, что янамного тебя старше. Александра, смеясь, вызывающе подбоченилась:

– Вы настоящая древность, милорд. Через год-другой, пожалуй,будете проводить дни в кресле, с шалью на плечах, а Генри станет мирно дрематьу ваших ног.

– А где в это время будешь ты? – осведомился он, притворнохмурясь и сгорая от желания сжать ее в объятиях. Девушка кокетливо покосиласьна него:

– В детской, играть с куклами, как пристало моему нежномувозрасту.

Джордан громко захохотал, представляя, что за сплетни поползлибы в обществе, знай его досточтимые члены, с каким полнейшим отсутствиемпочтительности обращается с ним эта деревенская восемнадцатилетняя девчонка!

– Но где же еще мне быть, – лукаво осведомилась Александра,– если не в детской?

«У меня на коленях, – безмолвно ответил он. – Или в моейпостели».

Смех мгновенно замер, и девушка в ужасе прижала ладони кщекам, глядя куда-то вдаль, поверх его плеча.

– Господи помилуй!

Джордан резко обернулся, чтобы понять причину еенеожиданного оцепенения, и заметил стоявших плечом к плечу всех шестерыхсопровождающих лакеев, двух кучеров и двух форейторов. Удивленные лица прислугинедвусмысленно свидетельствовали о том, что она невольно стала очевидцем нетолько поединка, но и дальнейшего обмена колкостями между герцогом игерцогиней. Губы Джордана плотно сжались, ледяной взгляд лучше всяких приказовзаставил слуг молниеносно исчезнуть.

– Весьма впечатляюще, – пошутила Александра, застегиваяблузку. – Я имею в виду то, что вы проделываете одними глазами, – пояснила она,осматриваясь в поисках «сэра» Генри. – Вы убиваете взглядом, и шпага вам ни кчему. Это природный талант или умение, которое приобретается позднее и присущелишь людям вашего положения и происхождения?

Она нашла Генри, увлеченно рывшего землю под кустом, иприжала к себе.

– Ваша бабушка тоже прекрасно это умеет. При одном ее виде ядрожу от страха. Вы не подержите это немного?

И прежде чем Джордан сообразил, о чем идет речь, она сунулаему в руки шляпку, ротонду и щенка.

– Пожалуйста, отвернитесь, пока я надену чулки. Джорданпокорно подчинился, невольно представляя потрясенные лица друзей, в комическомужасе взирающих на него, двенадцатого герцога Хоторна, владельца самых обширныхземель и самого огромного состояния в Англии, стоящего в эту минуту на поляне сгрудой одежды и назойливым щенком, норовящим лизнуть его в губы.