— Она такая же, как твой отец?

Диккан отрывисто рассмеялся.

— Нет. Намного хуже.

Грейс собралась с духом. Оглядела свое практичное серое платье. Она знала, что ее волосы почти незаметны, стянуты узлом на затылке, чтобы не падали на лицо. Нога по-прежнему болела после проведенной в кресле ночи. Как же в таком виде встречаться со свекровью?

— Она ведь не захочет увидеть тебя одного, — со слабой улыбкой проговорила Грейс.

В ответ Диккан протянул руку.

— Идем, моя девочка. Она всего лишь старуха. Я всегда могу положиться на мою Боадицею.

Грейс взглянула на его лицо и не могла поверить его словам. Правда, у нее не было выбора, поэтому, опершись на руку Диккана, она позволила ему провести себя через весь холл в одну из гостиных.

Леди Ивлин стояла у камина, в таком месте, где утренний свет не мог выдать ее возраста. Среднего роста, она не могла похвастаться ни особенной красотой, ни белокурыми волосами. Но было в ней что-то царственное. Любой сержант позавидовал бы ее выправке. Юные девушки на балу робели под взглядом этих холодных серых выпученных глаз. А самодовольной улыбке позавидовал бы сам дьявол. В обманчиво неброском кремовом платье из индийского шелка, зеленом жакете и шляпке она являла собой воплощение элегантности.

Было очевидно, что Диккан унаследовал черты своей матери, хотя угловатые линии лица и широкий лоб более естественно смотрелись у темноволосого мужчины. Глядя на выражение леди Ивлин, Грейс поняла, что мать неплохо научила своего сына притворству. Она поняла это, как только дама взглянула в ее сторону. Призрачно-серые глаза блистали острым умом, в них читалось выражение превосходства. Привычная презрительная усмешка.

— Ясно, — протянула леди, медленно и безжалостно поднимая монокль, как это умел делать Диккан, — значит, твой отец не преувеличивал.

Она не предложила им сесть. Грейс подумала, что так она еще больше подчеркивала собственное превосходство. Должно быть, это производило удручающее впечатление на юных девушек. К несчастью для матери Диккана, Грейс общалась с генералами, которые могли бы преподать старой женщине хороший урок. Она возвышалась над ней, и леди Ивлин было не так-то легко сохранять презрительное выражение лица.

Диккан безупречно вежливо поклонился матери.

— Не сомневаюсь, что лорд епископ поставил тебя в известность, как мне повезло. Мама, я рад представить тебе твою сноху, Грейс Фэрчайлд Хиллиард. Грейс, это моя мать, леди Ивлин Хиллиард. Как мило, что ты решила повидать нас. Полагаю, поэтому с тобой нет Уинни и Чарли. Это мои сестры, — объяснил он Грейс, которая не сводила глаз с матери Диккана.

Реакция леди Ивлин была в точности такой же, как у ее сына: многозначительный вздох, правда, лишенный иронии, которая смягчала его самые резкие выходки.

— Уинифред и Шарлотта, — кротко ответила она, — в школе, как тебе прекрасно известно.

— Рада вас видеть, миледи, — сказала Грейс, делая реверанс.

Мать Диккана даже не взглянула на нее.

— Если это твое представление о бунте, Диккан, — не спеша произнесла она тихим голосом, от которого мурашки побежали по коже, — то это не остроумно.

Грейс собиралась отпустить руку Диккана и сесть, пусть даже и без разрешения. Она чувствовала напряжение в его теле и не желала оставлять его наедине с этим существом.

— Я разочарована, — продолжала мать, бросая монокль, словно он стал слишком тяжелым. — Тебе всегда старались привить хороший вкус.

На лице Диккана появилась жесткая улыбка.

— Мы с Грейс счастливы принять твои добрые пожелания.

Ноздри леди Ивлин чуть заметно раздулись. Ее хищная улыбка стала шире, и Грейс почувствовала, как ее охватила тревога.

— Добрые пожелания? — повторила леди Ивлин, и в ее тихом голосе прозвучало удивление. — Да, полагаю, ты прав. Но правильнее было бы сказать, что наконец-то ты получил по заслугам. Он знает, кто твоя семья, дорогая?

Тревога, охватившая Грейс, переросла в страх.

— Ему повезло встретиться с моим отцом, миледи.

— И конечно, твой отец ему все рассказал, — продолжала женщина, чуть заметно улыбаясь.

Грейс молча смотрела на нее — мышь, парализованная змеиным взглядом. Почему она этого не предусмотрела?

— На что ты намекаешь, мама? — спросил Диккан. — Хочешь сказать, что семья Грейс недостаточно хороша? Позволь тебе напомнить, она связана родственными узами с благородным домом Хиллиардов.

— Да, — почти прошипела леди Ивлин, склонив голову. — Верно. Но ведь ты не знаешь, как именно, Ричард. Подозреваю, не ты сочинял заметку для газет.

Диккан поморщился.

— Заметку…

Грейс чувствовала себя побежденной. Об этом должна была позаботиться леди Кейт. Но как она это сделала? Она ведь ничего не знала о ее семье.

Леди Ивлин усмехнулась, и от этого звука мурашки побежали у Грейс по коже.

— Ты даже не знаешь, кто ее мать, верно, Ричард?

Диккан взглянул на Грейс. Она изо всех сил старалась не покрыться жалким румянцем.

— А должен?

И снова его мать рассмеялась. Кивнув, взяла сумочку и зонтик.

— Нет, если судить по внешности твоей жены. Но думаю, скоро узнаешь. И тогда зайди ко мне. Не хочу ничего пропустить.

И не говоря ни слова, она вышла из комнаты.

Грейс бесцеремонно опустилась на стул. Ей хотелось свернуться комочком и исчезнуть. Как она могла не предусмотреть подобного унижения? Как могла решить, будто никто не узнает про ее мать?

— Я должна тебе сказать, — произнесла она, зная, что ее голос звучит жалко.

Диккан вздохнул:

— Как давно она исчезла?

— Моя мать? — Грейс с трудом сглотнула. — Когда мне было семь.

Сунув монокль под жилет, Диккан протянул ей руку.

— Тогда это не имеет значения.

Грейс взглянула на него, зная, что леди Ивлин была права. Кто-нибудь узнает правду о ее матери. И с радостью сообщит Диккану в самый неподходящий момент.

— Боюсь, это имеет значение. Тебе следует знать.

— Не думаю. — Диккан махнул Грейс рукой, приглашая ее встать. — Идем, я опаздываю.

Грейс знала, что скажет ему всю правду сейчас или никогда. А его мать, в свою очередь, примет соответствующие меры. Так что лучше покончить со всем сразу, пока они одни. Глубоко вздохнув, она поднялась со стула.

— До того как она вышла замуж за моего отца, — начала Грейс, чувствуя холод во всем теле, — мою мать звали леди Джорджиана Хьюитт.

Реакция Диккана была именно такой, какой она боялась. Конечно, он слышал о ее матери. Про нее знали во всех крупных городах Европы. Особенно мужчины. Особенно красивые мужчины.