— Я не знаю, откуда этот взялся, но тем неменее он взялся. Если не веришь, то подойди к окну. Он стоит там вместе сосвоим ножом. Подойди к окну!!!

Анатолий бросился к окну и даже открыл егонараспашку.

— Здесь никого нет! Пойди сюда и убедись, чтоздесь никого нет! — закричал он на весь дом.

— Я боюсь…— замотала я головой и смахнуласлезы.

— Но я же рядом!

Я вновь отчаянно замотала головой. Тогда,видимо, у Анатолия окончательно сдали нервы, и он силой подтащил меня к окну изаставил посмотреть на море. За окном и в самом деле никого не было.

— Вот, видишь, никого нет! Вот, видишь… Ну,где твой ковбой?! Где?! Ковбой, ты где?! Ковбой, ay?! Ау! Мы хотим тебя видеть!Где твоя шляпа?! Где твой плащ?! Где твои ковбойские сапоги?!

— Немедленно закрой окно! — закричала я изабилась в истерике.

— Да там никого нет! Ты же видишь сама, чтотам никого нет!

— Закрой окно!

— Почему ты боишься, если там никого нет?!

— Пожалуйста.

— Но почему?! Я же тебе доказал, что тамникого нет!

— Ты его совсем не знаешь. У него большой нож.Анатолий закрыл окно и посмотрел на меня усталым взглядом.

— Маша, у кого большой нож?

— У ковбоя.

— У какого ковбоя?

— У того, кто убил спасателя, а теперь хочетубить меня.

— Ты хоть понимаешь, что ты несешь бред?!

— Понимаю.

— Тогда зачем ты его несешь?

— Потому что я боюсь.

— Но я же рядом.

— Толя, а дом заперт?

— Заперт. Рядом с домом есть службабезопасности.

— А дом хорошо заперт? — не услышала его я.

— Хорошо. Послушай, давай спать. Мне завтранужно встать пораньше.

— Почему?

— В девять за мной приедет наш гид Махмед. Мненужно съездить с ним по делам в город.

— Зачем?

— Затем, что у меня могут быть свои дела, вкоторых женщинам нет места, — раздраженно сказал Анатолий и лег на кровать.

— А я?

— А ты можешь спать до обеда.

— А ты когда приедешь?

— К обеду или чуть позже.

— А меня с собой взять нельзя?

— Нет, нельзя.

— Почему?

— Потому, что я никогда не беру женщин, когдаеду по своим делам. Есть дела, которые касаются только мужчин.

Как только я легла рядом с Толей, я вытерласлезы, уткнулась ему в плечо и тихо спросила:

— Толя, ты считаешь, что я сумасшедшая?

— Каждый из нас немного сумасшедший. Ты водном, а я в другом. А если серьезно, то ты не сумасшедшая. У тебя просто нервыне в порядке. Это лечится. А того козла, из-за которого это с тобой случилось,я бы своими руками задушил. Ну ничего, завтра позвоню в Москву, переговорю сврачом, посоветуюсь, какие лучше препараты тебе принимать, и завтра к обеду ихпривезу. Я думаю, что это будет какое-нибудь сильнодействующее снотворное.

Как только Толя вытер мои слезы, я тяжеловздохнула и произнесла уже более спокойно:

— Никогда в жизни со мной не происходилоничего подобного. Я понимаю, что в это трудно поверить, прямо чертовщинакакая-то. Может, я и в самом деле сошла с ума. Словно судьба играет со мнойзлые шутки. Познакомилась с мужчиной, которого столько ждала, а судьба,наверно, посчитала, что ты для меня слишком хорош и принялась выкидыватьподобные коленца.

— Ты сказала, что ты долго меня ждала?

— Да.

— А ты уверена, что ты ждала именно меня?

— Вполне.

— Тогда не переживай. Все будет хорошо, поверьмне. Я уверен, что у нас с тобой все получится.

— Ты действительно уверен, что у тебя всеполучится с чокнутой?

— А кто чокнутая-то?

— Я, конечно. Я уверена, что ты так считаешь.

— Конечно, получится. Ты самая восхитительнаяиз всех чокнутых, которые встречались в моей жизни. По тебе дурдом плачет, но яуже не могу без тебя.

— И тебя не пугает то, что по мне дурдомплачет? — задав этот вопрос, я даже смогла улыбнуться.

— Нет. Я обязательно постараюсь тебя вылечить.Прижавшись к горячему телу Анатолия, я вновь почувствовала себя в безопасностии, поняв, что лучше прикинуться чокнутой, чем доказывать свою правоту, крепкоуснула.

Я проснулась намного раньше Анатолия и постараласьне думать о том, что произошло вчера ночью. Мне было приятно от того, что яуснула в его объятиях и всю ночь могла слушать умиротворенный стук его сердца.Я посмотрела на лицо Анатолия и отметила, что оно на редкость спокойное. Слова,которые он сказал вчера, приятно волновали меня и одновременно тревожили. Мойспутник сказал, что он положит к моим ногам весь мир, но сможет ли он этосделать? Никто и никогда не дает никаких гарантий на будущее, и есть ли у менябудущее с этим мужчиной, никому не известно… При мыслях о будущем у менявздрагивало сердце, и я сама не понимала, может ли быть будущее с человеком,которого, в сущности, ты совсем не знаешь. Почему я так сильно к немупривязалась? Я и сама не могла ответить на этот вопрос. Быть может, в нем быликачества, которыми должен обладать настоящий мужчина, и этих качеств оказалосьдостаточно для того, чтобы завладеть одиноким сердцем женщины. А может, моивозникшие чувства помогут мне понять, что, к счастью, я не из тех женщин,которые, однажды обжегшись в любви, проклинают всю сильную половинучеловечества до конца своей жизни.

Анатолий открыл глаза и посмотрел на менявлюбленным взглядом.

— А ты почему не спишь? — удивился он.

— Не знаю. Я переживаю, что ты опоздаешь.

— Я завел будильник. Сейчас восемь. Наш гидзаедет за мной через час.

— А куда вы поедете?

— Маша, можно я не буду отвечать на этотвопрос? Это касается только меня и не имеет к тебе ни малейшего отношения.