Он сухо поблагодарил коллег за работу. Главы Коллегий стали переглядываться. Бывший декан темных не позволял себе и этого, а обычно сразу начинал распекать нерадивых преподавателей. Потом Мортер неожиданно перескочил на ситуацию на южной границе Империи. Там все было плохо – прорывы иномирных чудовищ стали возникать в самых неожиданных местах, иногда одновременно. Сил на то, чтобы заблокировать границу, у магов не хватало, приходилось вести долгие затяжные бои, в которых количество раненых увеличивалось с каждым днем.

В свете таких новостей Высший совет магов рекомендовал Академии усилить изучение блокировки и защиты магии, потому что убивать нечисть маги худо-бедно научились, а вот защищаться от их вредоносного огня, яда, шипов и зубов – нет.

Поэтому светлые всех Коллегий получали дополнительную нагрузку в виде индивидуальных занятий с каждый схоларом, от первого до третьего курса.

– Как известно, ничего лучшего, чем передача знаний от мастера к ученику, не существует, – изрек Мортер банальную сентенцию и обвел взглядом слушателей. – Допускаются занятия группами до трех человек. Но повторяю – обучение должно быть в первую очередь персональным, а уже потом – профессиональным.

Он уселся на свое кресло и отдал распоряжение:

– Коллегиям за день нужно принять решение о необходимом количестве часов обучения, исходя из численности схоларов. Оплата будет производиться согласно этим расчетам, поэтому постарайтесь не делать ошибок. Если все будет сделано оперативно, расписание появится к началу триместра.

Разумеется, львиная доля работы пришлась на Беату. Распределял учебную нагрузку светлых Извид Полторацкий, а значит, и Беатрикс. Они с утра до вечера, не разгибая спины, считали часы и пытались свести их в хронологическое и территориальное соответствие, чтобы удобно было всем – и схоларам и преподавателям.

Когда расписание занятий светлых мастеров было составлено, Беате пришлось идти к Мортеру, чтобы еще раз сверить его с темными коллегами.

Она настороженно отнеслась к такому визиту и неторопливо поднималась по ступенькам башни, думая об ожидающих ее очередных каверзах декана. Но Мортер встретил ее очень тепло. Мало того, вышел из-за стола, обнял и поцеловал. В губы. Сомкнутые и мельком, но все-таки. Беата смущенно отстранилась и пробормотала, что они не любовники, и так здороваться с коллегами не принято.

– Тебе не кажется, что мы стали бывшими, так и не успев побыть настоящими любовниками? – проницательно заметил Мортер.

– Мне вполне хватает одного «бывшего», – деликатно ответила Беата. – Иметь с деканом темных незаконченные любовные отношения – для светлой хуже нет.

– Согласен, – неожиданно легко согласился декан. – Но кто говорит о приличиях и морали, когда речь идет о чувствах и эмоциях? Почему мы не можем позволить себе хотя бы поцелуй, не говоря о более важных вещах?

И он снова притянул девушку к себе и крепко поцеловал. Властно и сильно, не скрывая своего желания обладать ею прямо сейчас, в эту же минуту. Поцелуй кружил голову, и она отвечала со всем пылом, пока с ужасом не поняла, что где-то в глубине ее существа поднимается… даже не отвращение, а страх! Дикий первобытный страх перед мужчиной-самцом, который может сломать, ударить и растоптать. Она попыталась отвлечься от этого чувства, но страх ледяной рукой сдавил ее сердце, спина покрылась потом, а лицо, наоборот, похолодело. Она застыла, не в силах ни отвечать на поцелуй, ни оттолкнуть декана. Тот, мгновенно оценив ситуацию, целоваться прекратил, и произнес заклинание покоя, которое, впрочем, мало помогло.

Он усадил ее в кресло и насильно заставил выпить бокал красного жгуче-пряного вина, после которого она немного пришла в себя.

– Дело зашло слишком далеко, – осуждающе отозвался он. – Фазы заклятья слишком быстро набирают силу. Девочка моя, ты должна что-то сделать! Может, я тебя привяжу к кровати и закрою глаза? Чтобы ты не боялась?

– А потом – отшлепаешь меня? – невесело пошутила Беата. Она не удивилась такому экзотическому предложению, зная вольные нравы темных. Ее всю колотило, и озноб еще не прошел.

– А потом сделаю все, что нужно, – не оценил шутку декан, оставаясь серьезным.

– Не надо делать из Темной башни место темной оргии, – также серьезно ответила она.

– Как знаешь. Но учти, когда я увижу, что ты балансируешь на грани, я приму меры, захочешь ты этого или нет! – пригрозил Мортер. – Давай работать.

Пока Беата разворачивала гигантский свиток расписания, он подошел к окну и неслышно хмыкнул, увидев под окнами у фонтана одинокую фигуру мужчины, который якобы отдыхал. И на протяжении двух часов, пока они с Беатрикс разбирали премудрости организации труда преподавателей, – мужчина не уходил.

Пока Мортер развлекался, периодически поглядывая в окно, Беата опять кипела от возмущения. В индивидуальное обучение ей давали ее бывших школяров, чему она обрадовалась. И пресловутого Дана Гласа.

– Он же явный боевой маг! Да еще и огневик! При чем здесь я? – восклицала она.

– Ваш последний бой показал высокую степень сработанности и взаимодействия, – не слушая ее возражений, проговорил декан. – Ваша связь мастера и ученика состоялась, и это данность, которая обсуждению не подлежит!

– Я практикующий магистр созидания, а не огня, – пробовала убедить его Беата, но все было бесполезно.

– Мне ты можешь не рассказывать про свою специализацию, точнее, свои специализации. – Он выделил голосом слово «свои», подчеркивая, что прекрасно осведомлен о ее природной огневой ипостаси. – Ты можешь работать больше и лучше, – непреклонно добавил декан и этим прекратил спор.

Пора было расходиться по домам. Мортер, предчувствуя, что сейчас может произойти, нарочно ничего не сказал Беате о фигуре внизу и легонечко поцеловал ее напоследок на фоне освещенного окна.

Беатрикс спускалась осторожно, памятуя о крутых ступеньках и собственной усталости. И тем неожиданней для нее оказалось появление Дана Гласа, героя их последней перепалки с деканом, на площади у фонтана, прямо под окнами башни. Весь в черном, он не преминул надеть камзол, украшенный богатейшей золотой вышивкой, которая поблескивала в свете луны.

«Опять подглядывает!» – возмутилась она. Тот вальяжно прислонился к ограде фонтана, скучающе наблюдая за ней, и только согнутые руки на груди выдавали его внутреннее напряжение.

Мельком взглянув на его презрительное лицо, она вызывающе бросила:

– Даже не начинай! Никаких нотаций от схоларов.

И не сбавляя шаг, прошла дальше. Как работать с этим заносчивым аристократом – она не представляла. Одевается нарочито роскошно, вечно водит своим высокородным носом, и делает все, чтобы унизить ее, – носит на руках, смущает пошлыми шуточками и торчит под окнами декана, явно намекая, что считает ее любовницей Мортера!

Глас пожал плечами и пошел прямиком к декану темных. С ней он поговорит позже, а сейчас нужно разобраться с Мортером. Эти совместные совещания на двоих стали ему надоедать.