Даже в зале ожидания оба мага постоянно приглядывались к окружающей обстановке. В кафе не пустили, не говоря уже об открытых трибунах. В итоге мы битых полчаса отсиживались в уголке, ожидая наш корабль. Он оказался точно таким же, только небесно-голубой расцветки с белой окантовкой иллюминаторов.

Телохранители проводили меня до самого трапа, после чего откланялись и двинулись прочь. Но сразу уходить не стали, а проследили за отлётом. И это, на секундочку, в том самом городе, который когда-то безраздельно принадлежал «Фениксам». Да уж, влияние великого клана так и чувствуется…

В отличие от платформы лифта здесь всё же чувствовалась некая вибрация и низкий гул от включившихся движков. Воздушный корабль приземлялся на толстые выдвижные опоры, заменявшие ему шасси.

Привилегированным пассажирам вроде меня предоставили самую верхнюю палубу с панорамными окнами даже на крыше. Билетов там не спрашивали, да и места располагались всего по четыре мягких кресла в обе стороны от центрального прохода. Для сравнения, на средней палубе мест было уже вдвое больше, а в самом низу и вовсе стояло нечто вроде общих скамеек, на которых могло поместиться свыше десятка человек вплотную друг к другу. А если натрамбовать людей на выдохе, то и все двадцать влезут. Всё, как в родных маршрутках.

Наверху же никакой давки не наблюдалось — часть кресел пустовало, но расселять туда пассажиров никто не спешил. Видимо, вход сюда имели только высокородные. Если на нижних палубах народ одет был попроще, то здесь преобладали роскошные мундиры и не менее вычурные «гражданские» наряды. Меня тоже облачили в попугайскую форму, так что я особо не выделялся.

Вежливый стюард в белой ливрее проводил меня на палубу и отправился обратно, предоставив мне самому выбирать себе место среди безбилетников. И почти сразу я наткнулся на молодых «Саламандр», вместе с приятелями оккупировавших передние кресла.

— Утро доброе, малыш Авери! — ехидно оскалилась Лаика. — Ты же не против, что мы тут посидим?

— Мне глубоко плевать, как вы разместились, — честно признался я. — Лучше объясни мне, с каких это пор я вдруг малышом стал?

Лица у высокородной молодёжи дружно вытянулись от удивления. Видимо, резкого отпора от тихони Авери никто не ждал.

— Ну-у, ты…

— Мы с тобой одногодки, — перебил я замявшуюся девушку. — А уж по росту ты мне в младшие сёстры годишься. Как и большинство из вас. Так что давай остановимся на именах, как и принято у воспитанных людей.

Не дожидаясь ответа, я пошёл дальше. Никто, как и ожидалось, окликать меня не стал. Друзья навек, тоже мне…

В хвостовой части иллюминаторов оказалось поменьше, но никакого желания сидеть рядом с «золотой» молодёжью у меня не было. Сколько бы Авери ни затирал про честь аристократа, для большинства молодых отпрысков это пустой звук. Одного взгляда хватило, чтобы понять — они так кичатся своим высоким происхождением, что того и гляди, лопнут от гордости. Возможно, в глазах друг друга они выглядели круто, но для меня это были зарвавшиеся молокососы, которых жизнь никогда не била.

А вот с противоположной стороны собралась публика построже — седовласые офицеры и дамы в возрасте. Они степенно переговаривались друг с другом, совершенно не обращая внимания на иллюминаторы, и уж тем более — на молодёжь.

Повышенные голоса я услышал, лишь проходя мимо второй лестницы. Так как трап располагался в носовой части, большинство пассажиров пользовались ближайшим подъёмом. Здесь же сновали в основном члены экипажа, поэтому он был куда уже переднего и винтовой конструкции.

Внизу разгоралась перепалка, и я не мог удержаться, чтобы не заглянуть туда по пути. Спорщиков оказалось трое — дородный дядька в камзоле, один из стюардов и вихрастый парень в однотонном светлом мундире. Куда скромнее, чем у меня.

— Это моё место, я за него заплатил! — брызгал слюной мужчина. — Пусть этот безродный отправится в низ, где ему следует быть!

— Академия выкупила несколько мест, — пытался вразумить его стюард. — Произошла ошибка…

Но дядька слушать его не стал, продолжая поносить экипаж и грозить какими-то «высокими связями». Говорил он излишне экспрессивно, захлёбываясь словами, и даже наверху чувствовалось его густое амбре. У меня аж Атма в груди потеплела. Ну как же без подвыпившего дебошира на борту!

Теперь я точно как дома.

А вот худенький паренёк держался независимо, лишь ухмылялся в лицо побагровевшего господина, чем бесил того ещё больше. Вскоре на визги подоспело ещё два стюарда, Но численный вес им не особо помог — подвыпивший пассажир плотно оседлал истерику и успокаиваться не желал. А тем временем мы уже взлетели над стадионом. Свободные места у иллюминаторов были только неподалёку от лестницы, так что пришлось мне выступить огнетушителем, чтобы остудить разгорающийся на борту пожар.

— Уважаемые! А можно чуточку потише?

Рассерженный дебошир хотел было рявкнуть мне что-то в ответ, но вовремя рассмотрел клановые цвета униформы и замер с открытым ртом.

— Просим прощения, господин! — затараторил один из стюардов. — Возникло небольшое недопонимание, мы сейчас всё разрешим.

Он крепко прихватил за локоть паренька, с явным намерением увести его прочь. Но я прекрасно видел, какая давка внизу, поэтому выдал встречное предложение:

— Давайте молодого человека сюда, здесь полно свободных мест.

— Но господин…

— Какие-то проблемы? — с нажимом поинтересовался я, нарочно высовываясь в проём подальше, чтобы можно было рассмотреть вышитого феникса на груди.

— Как пожелаете, — торопливо поклонился мне член экипажа.

Паренька подняли наверх и усадили неподалёку, а обалдевшего бузотёра повели к его месту, как послушного телочка. Абитуриент с улыбкой помахал ему вслед рукой.

— Я думал, что все высокородные — это страшные снобы, — развёл он руками. — Но мне вообще-то нельзя здесь находиться.

— Кто сказал? — я демонстративно повертел головой по сторонам.

Ближайшие пассажиры не обращали на нас никакого внимания, занятые светскими беседами. До двух молодых парней им не было никакого дела.

Мой будущий сокурсник с явным одобрением покачал вихрастой головой. Вот у кого причёска не вызывала жгучего желания побрить его налысо. Может дело в насыщенном каштановом цвете? Мои же рыжие пакли приходилось собирать в хвост на затылке.

— А вы смелый, господин…

Он взял многозначительную паузу.

— Авери, — подхватил я оборвавшуюся фразу. — Давай на ты? Меня уже от всей этой приторной вежливости тошнит.

— Меня зовут Алонсо из рода Тииль, — представился он в ответ. — Я не против неформального общения, но как-то странно называть одного из Дутвайнов просто по имени.

— Нам вместе поступать, — пожал я плечами.

— Тем более. Там дичайшая конкуренция, все только и думают, как бы обойти друг друга. Будет досадно, если меня примут, а тебя — нет.