Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что такое? – Михаил первым не выдержал повисшего молчания. Верховский благодарно кивнул ему. Хоть кто-то в состоянии удержать путаную нить разговора.
– Наумов, – маловразумительно бросил Ярослав и тут же поморщился, недовольный собой. – В смысле, его амулет. Тот, который я… м-м-м… видел у него дома. Наумов сказал, что эту штуку ввезли абсолютно легально, а она ведь редкая… Вряд ли можно так просто…
– Что за штука? – дотошно уточнил Верховский. Если вместо Липатова с «Технологиями» сотрудничает Громов, это… это, пожалуй, ещё хуже. Хотя бы по поголовью правонарушителей в рядах офицеров контроля.
– Детектор чар. Кусок кварца на цепочке, – Зарецкий неопределённо пошевелил пальцами в воздухе, будто пытался изобразить действие артефакта. – Их немного, таких мощных. Покажу, если найдёте мне энциклопедию.
– А я видел описание, – вдруг сказал Старов. Он встревоженно хмурил брови, но хотя бы перестал выглядеть глубоко несчастным. – Недавно. У Валерия Васильевича. Такой длинный огранённый кристалл, да? И проволока спиралью, не как на обычных…
– Примерно так, – Ярослав мрачно кивнул. – Вот леший! А ему ведь было дело до… коллекций. Всё пытался выспросить тогда у покупательницы… И моё наследство тоже его страшно интересовало. Чёрт, если бы я тогда понял!
– Тогда Громов может знать кого-то из зачинщиков, – холодно перебил Верховский, торопливо сопоставляя кусочки головоломки.
Кирилл Александрович считает, что арест Громова не связан с делом некромантов. Хотя он мог думать, что речь идёт только о смерти его жены. Если изложить ему озвученные здесь рассуждения, может, и переменит мнение насчёт встречи. Но кто так сильно не хочет, чтобы она состоялась? Безопасность, следствие, научники, кто-то вовне?
– До Громова я не доберусь, – пробормотал Ярослав. Снова брал на себя до нахальства много. – А вот до Липатова… Александр Михайлович, отмените приказ, – почти просительно сказал он, вновь повернувшись к начальнику. – Я совершенно здоров, честное слово. К полуночи обоих достану, и его, и Котика. Хотите, поклянусь?
– С чего такая уверенность? – хмыкнул Верховский. – Что-то изменилось за прошедшие сутки?
– Да. Я разуверился в том, что мне помогут, – туманно пояснил Зарецкий. – Буду действовать не совсем честно, но наверняка. Вас ни в чём не обвинят, – торопливо заверил он, наткнувшись на скептический взгляд начальника. – А Липатов должен знать много. Каким бы образом ни участвовал.
– Не сомневаюсь, – задумчиво проронил Верховский. – У тебя есть какие-то ориентировки? Соображения?
Любые сведения, которые пригодятся Феликсу. Вчерашние стажёры не сделают против убийцы ничего путного, даже если придать им Костика в усиление. Тут нужны такие же ничем не гнушающиеся нелегалы… Или боевой маг с удачно позабытой особой присягой и так и не сданным в оружейную огнестрелом.
– Ничего, что не было бы вам известно, – Ярослав взгромоздился на широкий подоконник, заслонив бьющее сквозь снеговые тучи холодное солнце. – Я всё продумал. Совсем всё. Пока ещё кого-нибудь не убили – дайте мне шанс. Пожалуйста.
Как бы его самого не угробили во время оперативных мероприятий. Если попытались даже здесь, под боком у врачей, под прицелом камер – что уж говорить о суровом мире за стенами лечебного корпуса?
– Под моим присмотром, – сказал наконец Верховский. – И с предварительным посвящением во все детали плана.
– Так нельзя, – Зарецкий упрямо нахмурился. – В том-то и дело. Я должен быть один.
– Будешь ловить на живца? – недоверчиво спросил Михаил. – Так тогда надо, чтоб кто-то страховал.
– Ну я же позову, если что.
– А сегодня ночью почему не позвал? – хмыкнул Верховский.
Подчинённый, невиданное дело, смутился.
– Да как-то… не подумал.
Врёт. Не захотел. Ведь не из-за дурного гонора: на него это не похоже. Наверняка у него припасены ещё секреты, унаследованные от наставницы. Может, и признается, если надавить или пришпорить хрупкое доверие… Вот был бы номер, если бы Верховский поведал, что сделала для него досточтимая тётушка своенравного офицера! Нет уж, это лучше оставить на самый крайний случай.
– Александр Михайлович, здесь от меня всё равно никакой пользы, – горячо заговорил Зарецкий. – Можно мне хотя бы домой? У меня там домовой от тоски помрёт, если его надолго оставить.
– Тебя дома не было полтора дня, – напомнил Верховский. Нормативы надзора по содержанию домашней нежити он помнил смутно, но за пару суток даже самый хилый домовой не успеет загнуться от одиночества. – Почему ты так уверен, что тебя не убьют? Собираешься что-то предложить?
– Скорее, попросить, – Зарецкий лукаво усмехнулся. – Вы сами сказали: у нас мало времени. Дайте мне пару часов на попытку.
– На озвученных условиях, – отрезал Верховский. – Ты переоцениваешь свои силы…
Его прервала настойчивая телефонная трель. Номер на экране сулил новости – не то очень хорошие, не то очень плохие. Покосившись на разом притихших младших офицеров, Верховский поднёс трубку к уху.
– Делся куда-то твой Барон, – сообщил Феликс. Придуманная Липатовым кличка резала слух, но более удачного условного имени для Бориса Субботина в спешке не придумалось. – Птички напели, что он уже сутки из дома не выходил, а через окна его не видать. Даже до сортира не гуляет. Зайти
