последовало. Эльфы молча закрепили факел так, чтобы он не пережёг верёвку, и стали осторожно опускать его в пропасть, границ которой не было видно ни впереди, ни с боков, ни внизу, ни сверху. Только бескрайняя чернота.

— Удлините верёвку! — крикнул собратьям лежащий на краю пропасти эльф, следящий за факелом внизу.

— Не хватило целого мотка? — процедил сквозь зубы Дуилино.

— Просто удлини мне верёвку!

Повисло молчание.

Дождавшись разрешения спускать факел ниже, эльф стал всматриваться в рельеф стены. Неровностей, конечно, много, и, если там внизу всё-такие есть пол, спуститься можно.

— Риск сорваться велик? — спросил Тьелпе, и тут же пожалел об этом, потому что Элендил хмыкнул:

— Не бойся, командир, тебе упасть не дадим. Никому не нужны проблемы с твоим отцом.

Куруфинвион понимал, что, наверно, неправ… Но промолчать не смог:

— Зато, если упадёшь ты, это порадует меня несказанно! Ты понимаешь, что должен меня радовать?

— Я стою позади тебя, — рассмеялся Элендил. — Чтобы спрыгнуть в пропасть, придётся столкнуть и тебя, и ещё шестерых невиновных в твоей горячности, командир. Но, отправив в полёт тебя, я, скорее всего, не стану продолжать бессмысленные убийства, и поведу эльфов к выходу из этого проклятого подземелья!

Тьелпе посмотрел на собратьев, на свой факел, потом вперёд, во тьму.

— Меня не придётся убивать! — крикнул сын Куруфинвэ-младшего и ринулся назад, с трудом протискиваясь в узком проходе мимо собратьев.

В душе боролись противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось, чтобы никто не пошёл следом, с другой — если попытаются остановить, значит, он кому-то нужен… Хотя бы из страха перед гневом отца.

— Куруфинвион! Остановись!

Дуилино. Очередной «заботливый старший»!

— Нет!

— Стой!

— Нет!

И всё же Тьелпе остановился.

— Куда ты пойдёшь? — совершенно без превосходства, но и без готовности подчиняться спросил Дуилино.

— Обратно! — молодой эльф ударил кулаком по стене пещеры, содрав кожу на костяшках, но ничего не почувствовал. — Я же боюсь спускаться! И только создаю вам всем проблемы с моим отцом!

— Пусть идёт, выпустит пар, — рассмеялся кто-то. — Всё равно деваться некуда. Вернётся.

— Не вернусь! — крикнул Тьелпе и рванул обратно по уходящему вверх коридору.

Он не оглядывался, но знал — Дуилино идёт следом. Наверное, это хорошо, но сейчас сыну Куруфинвэ-младшего казалось, что он один справится лучше, чем с этими эльфами, которых уже неконтролируемо ненавидел.

Одному лучше!

Примечание к части Песня из метал-оперы "Урфин Джюс и его деревянные солдаты" гр. Power Tale "Гость извне"

Решение короля

То, что Завеса Мелиан близко, эльфы Валинора почувствовали сразу, и грусть о потерянном навек доме и спокойной жизни в Благословенном Крае заставила смолкнуть голоса. В Валиноре, безусловно, магия Валар и Майяр ощущалась иначе и гораздо сильнее, но Дориат таил в себе скрытую затаённую мощь, словно натянутая тетива тяжёлого лука или даже арбалета, которые, правда, так и не получили распространения среди воинов и охотников из-за громоздкости и недостаточной скорострельности. Зато, как успел узнать за время плавания Лже-Вольвион, именно по принципу арбалетного механизма Феанаро Куруфинвэ собирался строить осадные орудия.

Возникло чёткое ощущение, что в спину нацелены стрелы, и даже всего одно неверное движение или неосторожно сказанное слово придётся оплачивать жизнью.

Гордо выпрямившись в седле, самозванец изобразил восхищение.

— Саэрос, — обратился он к советнику, на этот раз настойчиво объяснявшему менестрелю нечто абсолютно того не интересующее, — мы уже в Дориате?

— Ты сразу поймёшь, принц, когда пересечёшь Великую Завесу, — усмехнулся Саэрос, но в голосе прозвучала неуверенность: он хотел, чтобы заморский гость впечатлился королевством Тингола, но сомневался, получится ли удивить чем-то рождённого в земле Валар Тэлеро.

Опасения Саэроса подтвердились в полной мере: ни сказочно прекрасный по меркам Средиземья лес в Дориате, ни его водоёмы, ни поселения и даже дворец короля не впечатлили прибывших из-за моря собратьев. Разумеется все валинорские эльфы вежливо хвалили блеск столицы, восхищались, используя заученные фразы, красотой королевы и даже заметили, что Элу Тингол сверкал драгоценностями, не добавив при этом, что никакие украшения не могут и близко сравниться с дивной прелести творениями ювелиров-Нолдор и Тэлери, обучавшихся у Валар. Но в глазах читалось усердно скрываемое превосходство и сочувствие тем, кто не знает, что такое красота на самом деле.

И вдруг случилось то, чего не видели жители Дориата ни разу за всю свою долгую жизнь: Элу Тингол бросил ладонь супруги и быстро покинул зал торжеств.

Майэ Мелиан словно не заметила ничего необычного в поведении супруга, совершенно не отреагировав на его внезапный уход, но все присутствовавшие сразу увидели на месте королевы совсем иное существо: энергия, исходившая из мерцающей чёрно-звёздной фигуры едва не сбивала с ног, возникло ощущение, что грудь вот-вот сплющит неведомая сила, белоснежное лицо и руки правительницы стали похожи на огненные сгустки. Лже-Вольвион сразу понял, что ему не удастся обмануть… ЭТО создание Эру, но пришло и ещё одно знание: этой высшей материи нет до него и его интриг никакого дела, равно, как и до всех остальных, кто не представляет прямой угрозы для Дориата. То существо, что привыкли называть Майэ Мелиан, ведёт свою борьбу, у него свой путь и своя мелодия, в которой нет места мелочным дрязгам и склокам.

— Мой супруг, — голос королевы звучал в голове каждого слышавшего его, — устал от забот, у него много неотложных дел, и Саэрос поможет своему королю справиться с ними.

Советник, казалось, обрадовался, что ему надо уйти с торжества, и сразу же исчез из зала.

— Отдохните с пути, развейтесь, — снова пропел голос.

Самозванец осмотрелся. Он понимал — ему предстоит много раз говорить одно и то же разным эльфам, объяснять, зачем он здесь, и что-то рассказывать об «отце». И очень хорошо, что королева дала время собраться с мыслями и всё как следует обдумать.

***

Саэрос стоял между входной дверью и столом, так и не дождавшись слов короля о том, куда ему идти. Зато выслушал много другого: Тингол впервые на памяти советника пытался что-то решать самостоятельно,