– Очень недурно. – Резюмировал Магистр Онни, удостаивая Вильду высшим комплиментом на свой манер. За это его и любили. Спуску алхимик никому не давал, но и заслуги признавать умел. – Впрочем, как всегда. Садитесь, нейтири. Нуори Фйери следующий. 

Мы с Ломтиком с волнением ожидали своей очереди. 

– Это же ненастоящий практикум. – Шепнула я «попыхивающему» Дедушке. – Это факультатив. И я здесь в качестве вольнослушающей... Откуда Тиму знать, что я тоже перевоплощаться буду…

Дедушка лишь прищурился. 

Я вздохнула. 

Тиму и правда не знал, что у меня Луноблик вышел – хотела с ним этой грандиозной новостью лично поделиться. В беседке… Тогда же и на практикум пригласить… да леди Морвейн планы спутала… А после Тиму на связь не выходил. 

Я смотрела, как некроманты выращивали вместо пальцев апельсины, демонстрировали звериные когти, жабры, плавники и даже грибы. 

Длилось каждое перевоплощение недолго – несколько секунд, не дольше. 

Кому-то, как Вильде, удавалось задействовать всю руку, кому-то только один палец, в зависимости от количества и чистоты Луноблика.   

С моим вызовом профессор Онни почему-то тянул. Пропускал одного адепта за другим, время от времени бросал взгляд на круглый циферблат, плавающий в воздухе.

Вдруг он прислушался к чему-то и, скупо усмехнувшись, кивнул мне. 

– Нейтири Севѐри, прошу. 

В тот же миг дверь в аудиторию распахнулась. Мне и оглядываться не нужно было, чтобы знать, кто это. Сердце так и застрочило!

– Простите за опоздание, Магистр Онни. – Некромант быстро занял место рядом со мной. А у меня дыхание перехватило. 

Тиму Петтери. Пришёл. На мой. Практикум.  

Сухо кивнув Тиму, Онни поторопил меня:

– Ну же, нейтири. Мы все ждём.

– Она ждёт, когда Петтери её за ручку отведёт. – Прокомментировал, глядя в пустоту перед собой, Илон.

– Завидуйте молча, Брауни. – Осадил блондина профессор и все снова захихикали, за исключением одной знаменательной компашки…

Они тоже присутствовали. Отрабатывали таким образом право на посещение Лабиринта после отвода за разгромленную аудиторию. Нас с Ломтиком не задирали – после того случая мы для них словно умерли, что, впрочем, нас с дракошкой вполне устраивало. А вот с Тиму конфликтовали в открытую. И не только за битые морды. А главным образом за то, что его, несмотря на самое, что ни на есть, прямое и активное участие в драке, в Хаос допустили и избавили от необходимости «отработок»...   

Зардевшись под пристальными взглядами старшекурсников, я проследовала к куполу. Если на то пошло, Магистр Онни мог бы и предупредить, что Петтери появится! Тоже мне, экспериментатор выискался!

Вот и думай теперь – Тиму здесь из-за меня или потому, что Онни попросил? А может, тоже какой эксперимент ставит.

Поди их тёмных, разбери. 

Оказавшись за мерцающей завесой, я машинально взглянула на своё отражение на внутренней поверхности купола и пригладила волосы. После чего постаралась сосредоточиться исключительно на приготовлении зелья. Только вот фигушки! Пристальный взгляд Тиму Петтери я ощущала буквально всей поверхностью кожи... 

Потому всё и шло сикось-накось. 

Склянка с порошком из измельчённых игл лиловой ели никак не желала открываться, а когда, наконец, удалось открутить крышку, оказалось, что он отсырел и потому отмерять нужное количество пришлось на глаз. Кристаллы воздуха и вовсе просыпались мимо, и пока я, снортыхаясь сквозь зубы, собирала их, большая часть успела испариться…

– Может, ей и правда лучше было бы в розовом лицее? – задумчиво произнесла Ритва. 

– Я, кстати, видела, розовая ректоресса навещала нашего дракона сегодня. – Подхватила Марджут. – Очень даже миленько щебетали в беседке. 

– Не иначе, поддержать бедненькую приходила…

Проклиная всё на свете и особенно розовый цвет, Луноблик я бахнула уже не глядя… 

Взболтав полученное зелье, опрокинула его в себя залпом. 

Голова закружилась. И совсем не от счастья. 

– Концентрируйтесь на своём соуле, Туули. – Будто сквозь толщу ваты донёсся голос профессора Онни. 

Дракошка тут же заскакал вокруг, привлекая внимание. Я попыталась сосредоточиться исключительно на нём, но вот кто-то снова упомянул леди Морвейн и назойливая мысль о ненавистном розовом цвете не замедлила вернуться. 

Голова уже не просто кружилась – её вместе с заходившим ходуном миром безжалостно мотало из стороны в сторону.  

– Концентрируйтесь на соуле! – профессор уже чуть ли не кричал. 

Лица за прозрачным куполом слились в одно. 

Красивое до невозможности и… испуганное. Лицо Тиму Петтери.

– Севѐри! – рявкнул Онни и я, вздрогнув, снова перевела взгляд на Ломтика.

И тут вдруг дракончик мой принялся расти. 

Практически сразу мир расшатываться перестал и как-то неуловимо изменился. Я же с изумлением уставилась на свои руки. То есть лапы. Лапки. Розовые… 

В ледяном ящере, который был выше меня на голову, я с трудом узнала Ломтика. 

– Пиу! – сообщил Ломтик – сверху и почему-то басом, восторженно меня разглядывая. – Пиу!

– Блестяще, нейтири Севѐри. – Раздалось чуть ли не над ухом. В то время как сам профессор Онни царил на какой-то недосягаемой высоте. И был гигантским! Впрочем, как и остальные, окружившие купол. 

– Блестяще – Севѐри или блестяще – Петтери? – ехидно уточнила уязвлённая Вильда.

– Это как раз тот случай, когда неважно. – Невозмутимо ответил ей профессор. – Связка прекрасно работает. И только это главное. 

– Так нечестно! – возмутились чуть ли не в один голос Марджут и Ритва. – Она вообще нулевая! 

– Какого снорха она вообще на нашем практикуме делает?!

Я больше не слушала их перепалку. Вместо этого с изумлением разглядывала… розовую зайку, отразившуюся от стен купола. 

Зайка была совсем крохотной, даже меньше Ломтика. С длинными ушами, белой грудкой и смешным подвижным носом. 

Я так удивилась присутствию чьего-то соула под куполом, что не сразу сообразила, что не соул это никакой! А вижу я себя, после пресловутой «случайной трансформации»! И когда осознала, что это действительно я, голова опять закружилась и в следующий миг я уже была прежней.

Аудиторию потряс взрыв хохота и… рукоплесканий. 

И даже профессор Онни не возражал против столь вопиющего нарушения дисциплины. 

***

Столовая в Морте – отдельная песня. Это вам не «столовка» в моём бывшем универе. И хоть на микробиологах там особо не экономят, по сравнению Морте наша бывшая столовая – прям позор-позорище.