– Прошу.

Я шагнула за порог, ощутила легкий тычок вспину и услышала, как защелкивается замок.

– Эй, откройте!

В ответ тишина. Глаза обежали крохотноепространство. Стены обиты чем-то мягким, потолок и пол тоже. Мебели никакой, вдвери, похожей на матрац, отсутствуют ручки и какой-либо намек на замочнуюскважину. Так, Васильков, молодой, самонадеянный идиот, принял меня за сумасшедшую.Интересно, что заставило его прийти к такому мнению? Может, моя последняя фразао домашних? Но ведь я сообщила чистую правду. Катя оперирует, Сережка сидит вкорзине воздушного шара, его агентство проводит рекламную акцию по продвижениюна рынок новой авиакомпании, а Юлечка на самом деле гуляет по Марсу. Она вчисле других журналистов находится на открытии фитнес-клуба «Планета Марс»…

Да уж, представляю, сколько времени потеряютвсе, разыскивая меня. Небось в психиатрические клиники начнут звонить в последнююочередь. Или я ошибаюсь? Кстати, у меня в кармане лежит мобильный! Но телефонбездействовал. На экране виднелась перечеркнутая трубка, сеть недоступна.Очевидно, «мягкая» комната блокировала сигнал.

Я села на пол и привалилась к стене. Былодостаточно удобно. Не жарко и не холодно, единственная беда – скучно.Телевизора нет, радио тоже… Хоть бы журнальчик какой сюда бросили! Даже еслисчитаешь человека ненормальным, не лишай его возможности насладиться печатнымсловом. Понимая, что делать нечего, я легла на полу, свернулась калачиком инеожиданно уснула.

Огромный мужчина, обутый в болотные сапоги,неожиданно ворвался в комнату. Меня охватил испуг. Я очень хорошо знаю, чтомногие психиатры, вследствие частого общения с неадекватными людьми, самиделаются ненормальными, перестают трезво оценивать действительность. Похоже,господин Васильков из этой когорты, он подсадил сюда буйнопомешанного.

– Лампа, – густым баритоном заявилдядька, – Топильского помнишь?

– Н-нет.

– А ну, соображай, где его видела? Кто такойТопильский?

– Э… э… это имя носит академия, из которойдоставили Юру!

– Дура, смотри на фото.

– Простите, я не понимаю, но вы не волнуйтесь,садитесь, пожалуйста, как вас зовут?

– Лампа!

– Ой! Меня тоже!

– Лампа!!

– Что?

– Лампа!

Продолжая мерно выкрикивать мое имя, безумныйвытащил из кармана огромную пилу. Я смотрела на нежданного соседа во все глаза.Господи, ну каким образом огромная пила уместилась у него в пиджаке? Черезсекунду блестящий металл с зубьями начал приближаться к моему лицу. Я кинуласьна дверь.

– Убивают, спасите, помогите, режут, пилят…

Твердые руки схватили меня за плечи и сильновстряхнули, глаза мои распахнулись, я рывком села. Костин, стоявший надо мной,хмуро произнес:

– С добрым утром!

– Убивают! – машинально повторила я ичерез долю секунды с облегчением поняла: никакого психа с пилой нет, мнеприснился очередной кошмар.

– Вы уверены, что она дееспособна? –озабоченно поинтересовался Васильков.

Костин кивнул:

– И она, и он просто дураки.

– Сам такой, – обиделась я.

– Точно, – лениво согласилсяВовка, – поэтому и примчался по первому свисту, другой бы, умный, довечера подождал.

Нас с Юрой достаточно быстро отпустили насвободу. Значительно дольше мы пытались засунуть в машину Костина елку. Удалосьнам сие простое действие не сразу. Логичнее всего было бы примотать ее набагажник, установленный на крыше, но мое разумное предложение встретило бурювозражений.

– Еще чего! – заорал Костин. – Чтобыя, как идиот, волок в мае месяце умершую елку? Да в меня вся улица пальцемтыкать станет!

– Жуки погибнут, – завел свою песнюЮра, – ой, не надо сверху везти.

– Поступайте как знаете, – сдалась я.

– Пешком пойду, – заявил Волков.

– Всем молчать, – рявкнул Костин, –заткнуться и отвернуться.

Я отошла в сторону, пусть разбираются безменя, но, если не везти сухую палку на крыше, то придется устраивать ее всалоне, разложив переднее сиденье. И вообще, это не моя проблема, отправлюсьсейчас по своим делам, мне необходимо поговорить с Ксюшей. Сев в машину, явытащила телефон. На том конце трубку сняли сразу:

– Алло.

– Можно Ксению?

– Слушаю вас.

– Извините, конечно, но у меня есть кое-какаяинформация, важная, о вашем муже.

– Слушаю вас, – монотонно повторилаКсюша.

– Лучше сообщить ее лично.

– Приезжайте, – равнодушно обронилаКсения.

– Адрес подскажите.

– Мелковская, шесть.

Я вытащила атлас. Однако Ксюша патологическинелюбопытный человек, другая бы на ее месте принялась задавать вопросы: кто,зачем, что за информация… А эта моментально сообщила адрес, не проявив никакогоинтереса к звонившей. Продолжая недоумевать, я завела мотор, путь предстоялнеблизкий, через весь город, в противоположный конец, по пробкам. Хотя, может,добраться по МКАД?

Дом, где жила Ксюша, оказался деревенскойизбой, простой, полупокосившейся, с крышей, покрытой толем. Вид у жилища былсамый убогий, если не сказать нищий, я даже не предполагала, что в столицеимеются такие места, как Мелковская улица: узкий, короткий аппендикс, утыканный«скворечниками». Хотя, наверное, это уже область, ведь МКАД осталась позади.