***

Александр с силой сжимал в своих объятиях плачущую Алику. Светлая рубашка пропиталась нескончаемыми слезами. Всхлипы не прекращались, но становились со временем все тише и реже. Алекс ничего не говорил. Знал, что не сможет найти для нее нужных, правильных слов, лишь гладил по спине, очерчивая кончиками пальцев изгибы.

— Почему они против? — прошептала девушка, пощекотав дыханием шею.

— Они уже не против, Аля. Твоя мама все поняла. Они просто беспокоятся о тебе, потому что любят тебя.

— Разве можно любить, но при этом ограничивать свободу? — она подняла голову и смотрела прямо в его глаза своими печальными большими карими очами.

— Можно. Она заботится о тебе, боится, что ты сделаешь неверный шаг, хочет предостеречь от разочарований. Не нужно обижаться на нее, тем более что в эту самую минуту Кассандра спасает наш мир, чтобы мы могли быть счастливы.

— В каком смысле? — Аля не понимала и хмурилась, ожидая ответа.

Слезы моментально высохли.

Тяжело вздохнув, Александр решил ответить ей честно, не скрывая подробностей, из-за которых девушка могла поменять к нему свое отношение. В конце концов, именно на этом строятся крепкие, нерушимые союзы — на правде.

— Я давно понял, что постепенно отстраняюсь от всех и всего. Я потерял вкус к жизни, как только Санрайс вошел в размеренное течение, не требующее моего постоянного участия. Все механизмы были налажены. Ничего нового не требовалось — все четко и выверено.

— Как в аптеке? — добавила девушка, крепче прижимаясь к нему.

— Ага. Потом эти взрывы, заговоры, неуловимый злодей — я словно проснулся, одержимый идеей найти, наказать, а главное — спасти город от неизвестной разрушительной силы. Я ведь рассказывал тебе о том, что произошло тогда. Неуловимой злодейкой оказалась моя сестра — это стало последней каплей. Я ведь видел все, но не хотел замечать. Даже попросил Всевышнего стереть мне память…

— Всевышний — это тот? — она указала кивком головы на потолок.

— Да. Тот самый. Он един для всех миров.

— Но при чем здесь моя мама? — Аля никак не могла связать все воедино.

— Я перегорел, не хотел больше управлять этим миром, отказался от него душой. Когда такое происходит, мир рвет все связи со своим Творцом и без магической подпитки начинает разрушаться. Когда мир подходит к своему полному краху, появляются Хранители и забирают виновника, чтобы лишить его силы и отправить душу на перерождение. При этом все, кто сейчас живет здесь, вернутся в свои временные отрезки в мирах и погибнут той судьбой, которая им была предначертана изначально…

— Мир уже рушится? — она смотрела на него полными ужаса глазами, сжимая чуть крепче, но даже не замечая этого.

— Да. — Тут же поспешил добавить нелепое оправдание: — Но я предложил всем носителям силы перебраться наверх, в мир Творцов, на изнанку граней.

— А остальные бы умерли? — Алика поражалась простоте, с которой звучали его слова.

— Прости меня. Я раскаиваюсь, правда. Я просто ни о чем не подумал, лелея свою эгоистичную натуру. Все началось до нашего знакомства, и если бы я мог, то исправил бы все это! Увы, привязку мира невозможно вернуть…

— Где моя мама?

— Она ушла «Дорогой Сна». Это своеобразное испытание, после которого носитель силы становится Творцом, увеличивая свою магию. Хотя я не знаю, возможно ли это. Кассандра уже превзошла по уровню силы всех ВРП, и меня в том числе.

— Что с ней будет? Почему ты не пошел вместе с ней? — Аля уже кричала.

Переживания хлынули на нее неиссякаемым потоком, заставляя трястись подобно осиновому листу. Только обрести и тут же потерять… Разве это справедливо?

— Отныне туда мне путь закрыт. Я послал вместе с ней Эмита и Инта. Они не пропадут вместе, я точно знаю.

— Как ты можешь быть таким уверенным?! — она вскочила с дивана и начала расхаживать по кабинету.

— Я знаю парней несколько тысяч кругов. Они помогут ей справиться с любым испытанием. Ненавидишь? — спросил почти шепотом, настолько охрип от волнения голос.

— Ненавижу… — эхом ответила она и, тут же развернувшись, посмотрела на него. — И люблю… Наверное, я ненормальная?

Услышав последние фразы, мужчина неверяще поднял взгляд, полный боли, надежды и смятения. Молниеносно оказавшись около Алики, он сгреб ее в крепкие объятия и закружил, приподнимая над полом.

— Остановись! Ну же! У меня уже кружится голова! — теплая улыбка самопроизвольно легла на ее губы.

Остановился, чуть ослабил хватку, но не отпускал. Смотрел на нее как полный болван, но безмерно влюбленный. Приближался к губам, шепча лишь:

— Моя… Любимая… Девочка… Люблю…

Вечный ледник растаял, разбавляя грохочущее море, успокаивая, уравновешивая его воды. Единое целое — нерушимая золотая нить. Настоящая, искренняя любовь… Любовь по прихоти Судьбы…

***

Кассандра лежала без сознания в центре огромного по своим размерам пепелища. Дышала тихо, но размеренно, перестав пугать своим бледным видом. Восстанавливалась по крупицам, постепенно приобретая нормальный оттенок кожи, изничтожая чернильные круги под глазами.

Прежде чем подойти к ней, Инетр помог подняться другу с земли, и теперь они стояли вместе и разглядывали ее, словно не узнавали или видели в первый раз. Длинные темнорусые волосы разметались по траве — выглядела серым трупом на фоне небольшого изумрудного круга.

— Как твоя нога? — Инт присел на корточки, проверяя пульс любимой.

— Хороший ожог, но ничего страшного. Заживлю, как только вернемся. — Эмит стоял на одной ноге, совсем еле-еле ступая на другую.

Брючина обгорела и открывала вид опаленной вздувшейся кожи, на которой уже начали появляться первые пузырьки.

— Что делаем дальше? — стоять на одном месте было не совсем удобно.

— Беру нашу огненную ведьму на руки, и медленно идем в сторону ворот, а потом тарабаним по ним изо всех сил. — Инт подхватил девушку и развернулся к другу, подставляя локоть для поддержки.

— Иди уже, рыцарь, — из уст вырвался смешок, хотя на лицо и прорывалась гримаса боли. — Я доковыляю…

Эти сто метров для Эмита показались изощренной пыткой. Ворота, будто насмехаясь, отдалялись все дальше и дальше, и казалось, что прошли они уже целый километр, да только цели все не настигали. На экзотический мир опускался вечер. Он дарил необходимую прохладу, пробегаясь вместе с ветром по взлохмаченным шевелюрам, протискиваясь сквозь влажную одежду.

— Мы словно стоим на месте! — не выдержал Инт, останавливаясь. — Сегодня больше никуда не идем! — он обернулся к другу и чуть было не выронил девушку.

За спиной Эмита находилось то самое пепелище, от которого они ушли полдня назад. Чуть дальше расположилась зеленая стена из всевозможных деревьев и кустарников.