Тем не менее Теодорих в 488 году из своей столицы Новы с войском из остготов и фракийских готов направился через Юлийские Альпы в Италию. О политической стороне этой войны мало что известно, а жаль: оба гота были умудренными политиками и искусными переговорщиками, прожженными мастерами комбинаций и обманов. В 490 году принцепс римского сената Фест, догадавшись об исходе этой войны задолго до ее окончания, отправился в Константинополь с официальным сообщением об успехе Теодориха. Там он договорился о новом итальянском правительстве, а также о присылке остготскому вождю королевского одеяния и инсигний в знак того, что Италия вновь становится территорией Римской империи.

Так и поступили. В 493 году, через пять кровавых лет войны, Одоакр, запертый в Равенне, вступил в переговоры с Теодорихом. Через месяц они согласились править совместно, и в начале весны 493 года Теодорих вступил в город. Неизвестно, на что рассчитывал Одоакр (уповал на милость победителя?), но через несколько дней на пиру Теодорих убил его собственным мечом. В тот же день были убиты и все сторонники Одоакра с их семьями.

Золотая монета с изображением Теодориха, VI век

В 497 году Теодориха признал новый император Анастасий. В честь гота в Константинополе воздвигли статую, а сестра готского короля стала фрейлиной императрицы. Сам же Теодорих Амал, которому не исполнилось и сорока лет, — дерзкий и расчетливый игрок, способный на пиру раскроить голову сопернику, — стал королем Италии.

Он правил Италией тридцать шесть лет, до самой своей смерти 30 августа 526 года, правил по воле императора, признавая власть Константинополя над Италией, а себя — подданным Римской империи.

«Когда он откладывал в сторону заботы о государстве, он стремился узнать в беседах с вами мнения мудрых людей древних времен, чтобы своими собственными деяниями сравняться с ними.

Направлениями движения звезд, морскими течениями, чудесами бьющих источников интересовался этот самый проницательный собеседник, так что благодаря своим настойчивым исследованиям природы вещей он казался философом, носившим пурпурную мантию», — пишет Кассиодор, Теодорихов magister officium (первый министр) и главный советник, его правая рука.

Кассиодоров портрет философа на троне безмерно умиляет: ведь он писался с человека, который зарубил на пиру своего соперника и причинил Константинополю столько хлопот, что имперское правительство для умиротворения настырного варвара было вынуждено отдать ему в кормление Италию.

Теодорих только с варварами был варваром. Он не забыл достоинств римской цивилизации и, воссев на трон, начал искоренять коррупцию и вершить правосудие. Будучи не очень грамотным, он ценил образованность и образованных людей, понимал значение латинской литературы и поощрял романизацию готов. При дворе собралось немало видных деятелей права, философии и литературы, и среди них Симмах, Боэций и сам Кассиодор. Позднее это выдающееся по тем временам явление назовут — с известной степенью преувеличения — «остготским возрождением».

По соглашению с императором Теодорих признавал формальное верховенство Константинополя, а Италия, будучи фактически независимой, тем не менее считалась частью империи. Поэтому Теодорих не издавал законов (leges), а только указы (edicta). Император назначал восточного консула, а Теодорих — западного. Прокопий дважды подчеркивает, что Теодорих хранил законы империи ненарушенными, как и обещал при первом своем въезде в Рим. В целом режим Теодориха был продолжением режима Одоакра.

В Риме все так же заседал куцый сенат, а церковь возглавлял римский епископ (заметим в скобках, что уже в те времена римские епископы, то есть папы, были очень влиятельны). При Теодорихе сохранялась вся римская система управления! Это соответствовало договоренности короля с императором Зеноном. Важна не сама договоренность, а то, что Теодорих не пожелал ее нарушить, хотя возможности у него были, а у Зенона не было средств настоять на своем.

Похоже, Теодорих, как и Аларих до него, одно время лелеял мечту о готско-римском государстве и был уверен, что стоит у истоков ее воплощения.

В вестготском, бургундском и франкском королевствах человек подчинялся закону того народа, к которому принадлежал он сам. Теодорих же стремился подчинить готов нормам римского права и устройства. Власть была по-прежнему сосредоточена в королевском дворце в Равенне, а сам Теодорих обозначал себя как правителя тем же латинским словом (rex), что и римские императоры. Он принял римское гражданство и к своему титулу добавил имя Флавий. В Италии остготский король сохранил и территориально-административное деление, и куриальное городское управление, и даже финансовую систему, которая чеканила монеты с изображением императора на одной стороне и самого Теодориха на другой.

Власть самого Теодориха была ограниченной. Он не мог дать своим людям римского гражданства. Западным консулом мог стать только римлянин, а гот — не мог. Не было готов и в римском сенате, который все еще продолжал существовать. Готы не могли занимать гражданские государственные должности, которые сохранялись при правлении Теодориха. Преторианский префект Италии (а когда Теодорих занял Прованс, то и преторианский префект Галлии) должен был иметь римское происхождение, как и vicarius urbis Romae, и провинциальные правители в прежних рангах, и финансовые чиновники.

На военные должности было наложено иное ограничение: на них не допускались римляне. Армия, от рядового до командного состава, была полностью готской, а римляне даже не были военнообязанными. Между Миланом и Адриатикой варвары конфисковали треть частных и общественных земель, опустошенных постоянными вторжениями и потому заброшенных, и расселили на них около 100 тысяч свободных готов. Римского гражданства эти поселенцы не имели и не принадлежали к муниципальным сообществам-коммунам.

Сохранялось и религиозное разделение. Ариане-готы посещали свои храмы, римляне-ортодоксы — свои.

Теодорих не делал попыток преобразовать социальную и хозяйственную жизнь Италии. Как управленец-практик, он помимо понятного уважения к имперским институтам руководствовался древним правилом: «То, что работает, — не трогай, не пытайся улучшить». Видимо, из этих соображений прагматичный германский правитель, преклонявшийся перед romanitas («римскостъю»), остался арианином, то есть придерживался веры, которую исповедовала готская часть его подданных и, главное, армия.

Тридцатилетняя передышка между войнами привела к некоторому оживлению экономики Италии. Поставки итальянского зерна даже помогли страдавшему от голода населению Лигурии и Прованса. Затем Теодорих взялся за грандиозную строительную программу. Королевство восстановило римские Аврелиановы стены, а также множество городов и крепостей севера Италии и даже некоторые акведуки — еще были живы немногие профессиональные инженеры и уровень учености римлян окончательно не исчерпался.