Аллисон выглядела шокированной. Она все еще считала, чтоЭндрю ненормальный. Дафна знала об этом ее мнении, но не обижалась на своюподругу.

– Посмотрим. На этот счет существуют разные мнения. Яхотела бы отдать его здесь в обычную школу, когда он будет к этому готов.

– А это не помешает твоей работе?

Конечно, Аллисон не дано этого понять. Как может любимыйребенок помешать работе? Наоборот, он будет дополнительным стимулом. Кое-какиесложности, разумеется, возникнут, но с ними она справится.

– Ладно, расскажи мне о поездке. Куда ты собираешься?

– Еще не знаю. Средний Запад, Калифорния, Бостон,Вашингтон. Настоящее безумие. Двадцать городов за двадцать дней, без сна, безеды и страх оттого, что не помнишь, где находишься, проснувшись утром.

– По мне, так просто здорово.

. – Может быть. Для меня это кошмар. – Она часто вспоминала,как жила с Джоном в домике в Нью-Гемпшире, но то уже ушло и никогда невернется. Теперь Дафна подумывала, не купить ли квартиру в Восточном районешестидесятых улиц.

После обеда Дафна отправилась домой работать над новойкнигой, которой посвящала все дни, все ночи, все свое время, исключая лишьпосещения Эндрю. Она нашла, чем заполнить вакуум: вымышленной жизнью, которуювели на страницах ее книг люди, жившие и умиравшие в ее воображении,удовольствием сотен и тысяч читателей и миллионными тиражами. В жизни Дафны небыло ничего, кроме работы, но работа не была напрасной. Прямо накануне того,как ей исполнилось тридцать три, книга Дафны Филдс «Апачи» вышла на первоеместо списка бестселлеров газеты «Нью-Йорк тайме». Она справилась.

– Как она? – Глаза Барбары устало смотрели на сестру,когда та снова проверяла все мониторы, но спрашивать было бесполезно. Былоочевидно, что перемен нет. Невозможно было представить себе, что Дафна лежитздесь, такая неподвижная, такая безжизненная, лишенная энергии, которой она такщедро делилась с теми, кто в ней нуждался. Барбара лучше других знала, какиегоры Дафна могла свернуть. Она свернула их ради Эндрю, ради себя самой, а потоми ради Барбары.

Когда сестра снова вышла из комнаты, Барбара на минутуприкрыла глаза, вспоминая свою первую встречу с ней, когда Барбара еще жила сосвоей матерью, – это были давно ушедшие, кошмарные дни. В тот день она вышлакупить продукты и вернулась усталая, едва переводя дыхание после долгогоподъема по лестнице в их мрачную, обшарпанную квартиру в Вест-Сайде, гдеБарбара уже много лет жила со своей больной матерью.

Дафна нашла ее через Айрис Маккарти, которая знала, чтоБарбара берет на дом машинописные работы. Она этим занималась, чтобы дополнитьсвою мизерную секретарскую зарплату, и еще, чтобы найти себе отдушину в жизни,которую она так отчаянно ненавидела. Рукописи же позволяли хоть краем глазазаглянуть в иной мир, даже если работать при этом приходилось тяжело.

Барбара вошла в дверь, пошатываясь под тяжестью сумок спродуктами. В нос, как всегда, ударил запах капусты и второсортного мяса. Вквартире ее ждала Дафна – серьезная, спокойная, превосходно одетая и всякакая-то очень свежая. Для Барбары это было как открытое окно или глотоксвежего воздуха. Глаза женщин встретились почти мгновенно, и Барбарапокраснела. Никто сюда никогда не приходил, она всегда сама ходила влитературное агентство за работой.

Барбара собиралась заговорить с Дафной, когда услышалазнакомый жалобный вопль:

– Ты купила мне рису?

Барбара почувствовала внезапное желание ответить криком, но,видя, что Дафна на нее смотрит, сдержалась.

– Ты всегда покупаешь не тот сорт. – Голос матери, каквсегда, был отвратительный, жалобный, злой и настойчивый. – Да, я купила рис.Теперь, мама, почему бы тебе не пойти в комнату и не полежать, пока я...

– А как насчет кофе?

– Я купила. – Старуха стала копаться в обеих сумках,издавая негромкие квохчущие звуки, а у Барбары тряслись руки, когда она снималакуртку. – Мама, пожалуйста...

Она виновато смотрела на Дафну, которая улыбалась, стараясьне раздражаться от наблюдаемой сцены. Но находиться здесь было невыносимо.Глядя на Барбару и ее мать, Дафна чувствовала себя в западне. В конце концовстаруха ушла в комнату, и Дафна смогла объяснить цель своего визита. Рукописьсвою она получила в срок, превосходно перепечатанную, без единой ошибки,похвалила Барбару и сказала, что такой результат просто удивителен при такихусловиях работы. Дафне такая жизнь показалась ужасной, она задавалась вопросом,почему Барбара живет с матерью.

Потом Дафна принесла ей новую работу – перепечатку правок,черновиков и сюжетных набросков, а через некоторое время предложила Барбареприходить работать к себе на квартиру. И именно тогда Барбара наконецрассказала о себе. Ее отец умер, когда ей было девять лет. Мать прилагала всесилы, чтобы вывести ее в люди – отдавала в лучшие школы, потом оплачивала учебув колледже. Барбара поступила в Смитовский колледж и окончила его с отличием,но у матери тогда случился инсульт, и она больше не могла ей помогать. Теперьпришла очередь Барбары прилагать все силы ради матери – на протяжении двух летее необходимо было обслуживать. Барбара работала секретарем у двух адвокатов, аночью ухаживала за матерью. Ни на что другое не оставалось ни времени, ни сил.О романе, который был у нее в колледже, пришлось забыть: ее молодой человек невыдержал бы такой жизни, и, когда он сделал ей предложение, Барбара со слезамина глазах отказалась. Она не могла оставить мать, да та и сама умоляла дочь неделать этого. Барбара просто не имела права ее бросить, после того как ЭлеонораДжарвис столько лет сбивалась с ног, работая на двух работах, чтобы Барбарамогла окончить школу и колледж. Долг надо было отдавать, и мать постояннонапоминала ей об этом. «После всего, что я сделала, ты собираешься менябросить...»

Она жаловалась на судьбу и во всем обвиняла дочь, Барбарадаже не помышляла ее бросать. Два года она выхаживала мать, одновременноработая в юридической фирме. К концу тех двух лет ее шеф бросил свою жену истал ухаживать за Барбарой. Он знал, какую жизнь она ведет, и ему было ее оченьжаль. Она была способной, умной девушкой, и он не мог смотреть, как она уродуетсвою жизнь. В двадцать пять Барбара стала похожа на старуху.

Именно он уговаривал ее каждую свободную минуту проводитьвне дома. Он заезжал за ней и частенько разговаривал с ее матерью. Мать сильнопротестовала каждый раз, когда она уходила, но он был непреклонен, считая, чтоБарбаре над?? хоть чуть-чуть жить и для себя. Барбара изо всех сил стараласьугодить и ему, и матери. Вся эта история продолжалась шесть месяцев, доРождества, когда он сказал Барбаре, что возвращается к своей жене. У той былклимакс, ей было тяжело, да и дети доставляли массу хлопот.

– У меня есть обязательства, Барбара. Мне надовернуться и помочь ей. Я просто не могу позволить ей продолжать боротьсяодной... – Он говорил это извиняющимся тоном, и Барбара смотрела на него слегкой горькой усмешкой и со слезами на глазах.