Дорл

— Нужно выпустить анчутку.

— Да, Верховный.

Они стояли на самом краю живой земли, не подернутой странной черно-бурой коркой. Под ногами шуршала пожухшими листьями трава, измученная солнцем и отсутствием воды, но все еще борющаяся за свое существование, а через пару шагов даже эта вялая жизнь резко заканчивалась. Сухая, не избалованная дождями и растительностью, потрескавшаяся земля, красная, будто ее опоили кровью, превращалась в нечто, напоминающее выжженную пустошь. Но так могло показаться только вначале. Все же это не было последствием огня: ни обгоревших останков, ни пепла, ничего. Только чернота с бурыми пятнами, похожими на нарывы. Трава тоже в общем-то была — такая же черная и отталкивающая, но не рассыпающаяся прахом. Дорл скользил взглядом по мертвой долине, и его острое зрение выхватило какое-то шевеление среди этой жуткой безмятежности. Змея! Но двигалась она странно, не изящно изгибаясь телом, а ломаными рывками, словно ее грубо дергала невидимая рука. Потом змея и вовсе замерла.

Дорл подумал, что какая-то хворь, заразившая землю и жизнь на ней, и ступать здесь могло быть опасно. Один из его людей достал анчутку и, обвязав вокруг нее веревку, чтобы зверек не убежал, выпустил на почерневшую землю. Анчутка не забился в ужасе и не отпрянул от «отравленной» земли. Напротив, он заинтересованно понюхал ее, потянулся к стебельку травы, пощупал его лапками, и даже попробовал на вкус. Трава оказалась невкусной, и анчутка поморщился и зафыркал.

— Странно. Угрозы, видимо, нет, — произнес бета, державший зверька на поводке.

— Нет, — повторил Дорл и, первым дернул поводья ворга, приказывая ему идти вперед.

Неприятное чувство, будто он ступил на запретную территорию, пронзало его тело и дух, но Дорл заставил себя не обращать на них внимания. Если анчутка не испугался этого места, значит оно не заразно и не ядовито, пусть даже и омерзительно на вид.

Его беты потянулись за ним, не смея показать даже намека на недовольство, но он чувствовал их страх. Страх людей, прошедших множество битв, знавших боль и лишения, видевших смерть со всех ее неприглядных сторон: жуткую, мучительную, унизительную и несправедливую, и выдержавших все это. Но сейчас им было страшно. Мертвая долина одним своим видом выжигала всю храбрость изнутри и сводила с ума.

— Надеюсь, ты не смотришь на это, Али, — пробормотал Дорл почти беззвучно.

Он не знал, где Алиен. Но уверенность, что она жива, почему-то не таяла даже под этим ярким солнцем. Тяжелый край, вот уже несколько дней испытывающий на прочность отряд крепких мужчин во главе с альфой, мог убить хрупкую омегу любым способом — жарой, жаждой, голодом, или хищниками, если они тут водились. Но Алиен была жива. И даже унесший ее дракон, изрыгающий пламя, не поколебал этой уверенности Дорла.

Перед его взором все время висел ее взгляд — полный надежды и уверенности, что он ее защитит… Дорл тихо выругался сквозь зубы. Если бы сейчас все Боги мира встали перед ним, он бы поклялся им всем, что разыщет свою омегу даже в этом жутком краю. И эта уверенность тоже не растворялась в черноте страшной долины, по которой он упрямо шел.

Опасения людей, однако, оказались напрасными, так что нервозность вскоре сошла на нет. Хоть и уродливая, это была просто земля — такая же тихая и спокойная, если не считать визжащих в небе стриксов. Передвигаться по ней было не сложнее, чем по обычной сухой глине. И даже вопрос пропитания не стал острым, как думал Дорл. Правда пойманная живность тоже оказалась израненной порчей и явно доживала свои последние дни в муках. Ловить ее оказалось просто, ведь она уже не так резво двигалась, но естественно это вызвало у всех закономерные опасения — можно ли есть такую добычу? Поочередно они скармливали анчутке куски мяса ежа, змеи, тушканчиков, песчанок, корсака, и зверек жевал их, хотя не без недовольства на морщинистой, крысиной морде. Один из солдат притащил даже такого же почерневшего, вопящего во все горло и старающегося выклевать глаза захватчику, стрикса, но его есть отказались все.

— Отпусти его, Дуг, проклятая птица…

— Точно! Моя мать рассказывала мне, что стриксов даже в самый голод не ели.

— Вранье. В голод ели даже людей, — буркнул Дуг, но стрикса все же отпустил.

Дорл вполуха слушал разговоры людей, недоверчиво разглядывая зажаренную змеиную тушку. Было время, когда ему, еще ребенком, приходилось есть любую дрянь, чтобы выжить, но даже пауки и черви не вызывали такого отторжения, как изъеденные болезненной коркой бока змеи. Тем не менее, анчутка вовсю уплетал змеиный хвост, так что пища была съедобной и безопасной. Дорл знал, каковы змеи на вкус, и выяснилось, что эта ничем не отличалась, кроме внешнего вида. Откуда бы не взялась эта странная хворь, охватившая землю, растения и животных, и медленно убивающая их, она не была заразной. «Но как-то же она дотянулась своими щупальцами до всего, что здесь есть», — подумал Дорл.

Его люди, тем временем, немного пообвыкнувшись на местности, и пережив первое угнетающее впечатление, значительно повеселели, хотя и поглядывали то и дело с опаской вверх, высматривая дракона. Сам Дорл был угрюм и сосредоточен. Он не сомневался, что почувствует приближение огнедышащей твари, как почувствовал ее в первый раз. Теперь он уже знал, что это не тысячи альф. Но как бы ему не хотелось убить дракона за то, что тот унес Алиен, все же нельзя было не признать нечто великолепное в этом монстре — его сила, которую Дорл смог распознать на большом расстоянии, не могла не восхитить. Как и любой альфа, он видел в этой мощи истинную красоту.

Сейчас, однако, дракона рядом не было, Дорл мог бы в этом поклясться. Беспокоило его совсем другое. Вскоре даже его люди ощутили это.

— Толчки, Верховный. Земля дрожит, — произнес один из них.

Дорл молча кивнул. Он ощутил это колебание давно и был уверен, что ничего хорошего оно не сулит. Вот уже и беты почувствовали его. А еще он понял, что становится жарче — понемногу, так что заметить разницу сложно. И все же они будто шли навстречу гигантской жаровне. Быть может, дом дракона и в самом деле объят вечным пламенем? Дорл снова заозирался. Нет, определенно эти края чем-то болели, это были не ожоги! Но должно же быть хоть какое-то объяснение всему, что он видит? Какая-то взаимосвязь?

А еще вскоре он увидел, как на горизонте зарождается алое зарево. Еще пока еле различимое, но стремительно набирающее цвет. Что бы это ни было, самым разумным станет убраться от этого подальше. Но одновременно с этим Дорл ощутил, что именно туда он должен идти, если хочет найти Алиен. И он продолжал двигаться вперед, к красным всполохам в небе, похожих на бутон розы, раскрывающей свои лепестки.

Алиен

Али припала к земле, уткнувшись в нее лицом и судорожно хватаясь за нее руками, но все равно чувствовала себя так, словно находится на узком плоту, который бросает из стороны в сторону бурное течение. Ощущения, что она на твердой почве, не было. Все под ней ходило ходуном. Земля будто ожила — она тряслась, покрывалась трещинами, и очень сильно нагревалась. Алиен ладонями и лицом чувствовала жар, поднимающийся из ее глубин.