всеобщую забастовку — помогли социал-демократам 18 июля добиться принятия сеймом закона о верховной власти. Осуществление его сделало бы Финляндию независимой от Временного правительства, за исключением вопросов внешнеполитических и военных. По мнению финляндских социал-демократов, это облегчило бы трудящимся Финляндии классовую борьбу. Но финляндской буржуазии было выгодно, чтобы существовала высшая инстанция, которая накладывала бы вето на радикальные законопроекты, принятые сеймом. Представители буржуазии обратились к Временному правительству с просьбой распустить сейм. Последнее и само было против ограничения верховной власти России в Финляндии, а потому 31 августа разогнало «красный сейм». Законы о верховной власти, о 8-часовом рабочем дне и о демократизации системы выборов в органы местного самоуправления так и не вступили в силу. Таким образом, результат всей напряженной парламентской и внепарламентской борьбы за эти законы равнялся нулю.

После роспуска сейма социал-демократы вышли из коалиционного сената. Даже упорно не желавший расставаться с министерским креслом Таннер вынужден был, наконец, это сделать после специального решения социал-демократической фракции сейма. В сенате остались одни представители буржуазии. Они воспользовались своей властью для содействия тайным приготовлениям буржуазии к установлению вооруженной рукой твердого буржуазного «порядка», т. е. подавления в Финляндии каких бы то ни было революционных сил. С этой целью в Куопио, Миккели, Вильпула, Яласъярви, Вимпели, Вёюри, Саксанниеми были организованы тайные школы для военной подготовки шюцкоровцев и полицейских. Оружие тайно поставлялось из Германии, а частью приобреталось через специальную агентуру в Петрограде и у контрреволюционно настроенных офицеров русских войск в Финляндии.

Осень 1917 г. пришла под знаком возраставших продовольственных трудностей и материальных лишений для трудящихся Финляндии. Некоторое повышение зарплаты, которого рабочим удалось добиться в результате стачечной борьбы, было сведено на нет ростом цен на Продовольствие. Тысячи рабочих оказались без средств к существованию из-за прекращения оборонных работ. Надвигался голод. Но сенат не принимал эффективных мер для его предотвращения, а тайно сосредоточивал продовольствие в северной половине страны, населенной в основном крестьянами; она должна была стать базой контрреволюции в случае гражданской войны.

1 и 2 октября 1917 г. состоялись выборы в сейм. Хотя социал-демократы получили несколько больше голосов, чем на предыдущих выборах, буржуазным партиям благодаря блокированию между собой, привлечению к участию в выборах прежде пассивных слоев, а кое-где и благодаря прямой фальсификации результатов голосования удалось добиться большинства в сейме. Социал-демократы получили 92 места из 200.

Новое соотношение сил в сейме делало парламентскую борьбу заранее бесперспективной для социал-демократов: буржуазное большинство могло без труда блокировать любое их предложение. Между тем принятие мер против голода и безработицы превращалось для рабочих в вопрос жизни и смерти. Социал-демократы попытались апеллировать к рассудку имущих классов. В день открытия нового сейма, 1 ноября 1917 г., была опубликована декларация совета социал-демократической партии и социал-демократической фракции сейма. Она называлась «Мы требуем». Буржуазия, говорилось в декларации, проводит безумную политику. «Ее не заставляет задумываться даже крайняя нужда рабочего класса. В своей политике... она не сделала пролетариату ни одной честной уступки, как будто она совершенно потеряла способность понять, что если вовремя не уступить, то натянутая пружина лопнет». Мы, социал-демократы, говорилось в декларации, «требуем от данного сейма и всех учреждений, находящихся во власти буржуазии, немедленно предоставить необходимые условия для спасения жизни пролетариата: Хлеб и права!» Предлагалась целая система практических мер для борьбы с продовольственным кризисом, ликвидации безработицы, уничтожения бюрократизма, введения в силу закона о 8-часовом рабочем дне, освобождения торппарей от власти хозяев, разоружения и роспуска вооруженных отрядов буржуазии, реформы налогообложения, введения страхования по старости, потере трудоспособности и по болезни. «Решительное осуществление данных требований в самое ближайшее время, — говорилось в декларации, — является необходимым для спасения рабочего класса Финляндии. Предупреждаем строго буржуазию, чтобы она не отодвигала и не тормозила их выполнения.

Скоро увидим, поможет ли это наше предупреждение»[1]. Чтобы покончить с таким положением, когда буржуазия имела возможность тормозить осуществление реформ, социал-демократы предлагали избрать Учредительное собрание, облеченное неограниченной верховной властью во всех делах страны. Оно должно было принять новую конституцию и провести основные реформы. Решения в нем должны приниматься простым большинством голосов.

В декларации выражалась солидарность с социал-демократическими партиями других стран, ведущими борьбу за прекращение войны. Документ заканчивался словами: «Особо мы высказываем наше приветствие несгибаемым русским товарищам по классовой борьбе, которые героически ведут делю российской революции, а через него и дело освобождения угнетенных народов и пролетариев всех стран. Пусть будут уверены рабочие великих стран, что и финляндский пролетариат, с своей стороны, исполнит свой долг в нынешней борьбе нашего общего международного освободительного движения».

Буржуазия не обратила внимания на сделанное ей строгое предупреждение. Напротив, уже начало работы сейма показало ее намерение все более нагло проводить жесткий курс, не идя ни на какие уступки. Вопреки парламентской традиции пропорционального распределения руководящих постов в сейме она на сей раз не допустила социал-демократов ни на один из этих постов. Заняв командные позиции, она сразу же получила возможность препятствовать даже постановке тех насущнейших вопросов, которые были выдвинуты в декларации «Мы требуем». Сейм стал говорильней, от которой трудящимся нечего было ожидать. Буржуазия не подозревала, что всем этим она дает великолепный политический урок трудящимся и сама уничтожает у них последние парламентские иллюзии.

В. И. Ленин уже вскоре после свержения царизма в одном из «Писем из далека» указывал на то, что революционные победы российского пролетариата дают возможность финляндским рабочим добиться новых успехов на пути к социализму. Он писал в марте 1917 г.: «Не забудем также, что под боком у Питера мы имеем одну из самых передовых фактически республиканских стран, Финляндию, которая с 1905 по 1917 г., под прикрытием революционных битв в России, сравнительно мирно развила демократию и завоевала большинство народа на сторону социализма. Российский пролетариат обеспечит Финляндской республике полную свободу, вплоть до свободы отделения (теперь едва ли хоть один социал-демократ колебнется на этот счет, когда кадет Родичев так недостойно отторговывает в Гельсингфорсе кусочки привилегий для великороссов) — и именно этим завоюет полное доверие и товарищескую помощь финских рабочих общероссийскому пролетарскому делу. В трудном и большом деле ошибки неизбежны, — их не избегнуть и нам — финские рабочие лучшие организаторы, они нам помогут в этой области, они двинут по-своему вперед учреждение социалистической республики».

Что Ленин имел в виду возможность установления в Финляндии социалистической республики еще до взятия власти российским пролетариатом, видно из его совета финляндским социал-демократам брать власть, не дожидаясь российского пролетариата. Менее чем через год участники учредительного съезда компартии Финляндии, бывшие социал-демократы, так вспоминали об этом в открытом