собственной крови. А сейчас, моя леди, Вам пора спать. Завтра у Вас уроки танцев и иностранных языков. Мадам Рэд, Вы можете взять мою лошадь, а я поеду с госпожой на Арчибальде.

— Что же, хорошо, — произнесла спокойно женщина. — Нам и в самом деле пора возвращаться, пока полиция и стража не расшевелилась. Идёмте.

— Насчёт полиции не беспокойтесь. Мы постараемся откупиться и замять это дело. К тому же я отправлю семье той девушки компенсацию за молчание и компромат на неё, чтобы те сами её, как следует, пристыдили, — мой дворецкий нагло поднял меня на руки и понёс к нашему коню. — Ох, госпожа, как Вы расстраиваете меня.

Я слегка непонимающе посмотрела на него, выгнув бровь.

Это я-то его расстраиваю? Чем только? Неужели этот демон и в самом деле ценит мягкосердечие и доброту вместо холода и безразличия ко всему кроме главной цели? А может быть, Себастьян ценил в человеке всё, но в определённых моментах?

К примеру, в решении проблем с моими врагами я буду безразлична и холодна, внимательна и аккуратна к делам, что касаются моего поместья, бизнеса семьи и занятиям, что помогут мне вырасти более образованной.

И в то же время он любит, когда такие отрешённые, как я, но находят реальный смысл жизни и радуются хоть чему-то?

Не зря же матушка мне говорила, что даже в доброте и мягкосердечии есть куда большая сила, благодаря которой человек останется человеком, а не будет его ледяным подобием.

Это не позволяет нам забыть о том, что мы являемся именно людьми, а не бесчувственными чудовищами.

— Пока мне крайне трудно удаётся найти должное равновесие между всем этим, — вдруг прошептала едва ли слышно я.

— Вы найдёте его, госпожа. Я помогу Вам в этом и не только я, — Себастьян усадил меня в седло и едва заметно, но очень нежно и долго прижимался своими бледными губами к моей ладони, одаривая её необычным… Каким-то… Искренним поцелуем и чувством, кратким, но таким… Оживляющим… Затем он вскочил ловко на коня, восседая на нём словно тряпичная лёгкая статуэтка и, обняв меня за талию, легко дёрнул за уздечку.

Этот демон всегда будет для меня той самой загадкой, которую очень трудно разгадать, если вообще возможно.

Мы помчались по тёмным улицам, покидая город и направляясь в поместье Мадам Рэд.

Признаться честно, эта ночь вымотала меня во всех смыслах настолько, что я едва ли не засыпала прямо в седле по дороге. Глаза постепенно слипались, а голова просто напросто отказывалась нормально соображать и думать.

Когда мы добрались до поместья, помню, что Себастьян нёс меня на руках и раздавал распоряжения кому-то.

Судя по его тону, это были люди Крэйна, которые будут моими слугами и будут приглядывать за мной, если Себастьян будет слишком занят работой.

После же я помню, как… Заботливые тонкие мужские пальцы раздевали, омывали и одевали меня в чистое бельё. А… Потом… Я помню, как… Меня обняли…

Со мной лежал на кровати кто-то всю ночь, обнимал, гладил по волосам…

И пел… Красиво и успокаивающе… Правда то была песня «Боже, храни королеву», но песня звучала, как колыбельная, такая нежная и бархатная, что я провалилась в глубокий и крепкий сон до утра, так и не узнав, Себастьян ли так заботливо обо мне пёкся всё это время или это мне просто почудилось.

Но вся та забота казалась такой реальной, такой ощутимой для меня…

Никто раньше кроме матери, сестры или даже Мадам Рэд не ухаживал и не пёкся обо мне так. С подобной осторожностью и даже трепетом…

Но почему? Почему именно от этого демона я чувствую такую опеку и заботу? Из-за контракта, связывающего нас?

Нет… Это что-то… Большее…

Может быть… Любопытство?

Себастьян рассказывал, что повидал много людей. Что если он хочет познать те же чувства, что познают и люди?

Не будет ли это опасно для него самого? Не нарушит ли он тем самым правила или законы, что наверняка соблюдает большинство других демонов? Не последует ли за этим страшная кара, что может его постигнуть?

Впрочем, я ничего не знаю о демонах, которые служат по контракту на души. Возможно, что здесь каждый демон сам за себя.

Хотя мне обязательно надо будет больше узнать о Себастьяне.

Как долго он живёт в нашем мире, был ли он с кем-то связан хотя бы добрым знакомством и были ли у него такие же контракты на души, а если и были, то как они проходили…

И… Любил ли он? Не просто какое-то дело, хобби или работу, друзей, как личностей или даже животных… Любил ли он… Кого-то… Сильнее и… Иначе?

Сплошные вопросы всё о нём…

Даже во сне я вижу его идеально гладкое юное и при этом зрелое лицо, его манящие глаза. Его мягкие и тёплые губы, что однажды бродили по моим…

В какой-то момент я… Даже почувствовала, что во сне я… Пусть и более взрослая… И Себастьян… Более обнажённый с более томным взглядом и… Будто робеет…

Нет-нет-нет. Мне нельзя сейчас думать о таком. Нельзя…

Я постаралась сбить любовную линию сна на что-то иное, чтобы не проснуться перевозбуждённой.

В противном случае же мои мысли будут где-то за пределами поместья, да и не только мысли.

А мне нужно было сохранять спокойствие, здравомыслие и сосредоточенность на своих делах и обязанностях. Тем более в свой первый учебный день.

Глава четвёртая

(Искренний Дворецкий)

Весь следующий день прошёл для меня в сплошных занятиях. Причём часть которых была одним мучением.

Нет-нет-нет, не подумайте, я вовсе не хотела никак отвязаться от учёбы. Вовсе нет.

Иностранные языки, в особенности французский и испанский давались мне вполне хорошо и даже в каком-то смысле легко. Но вот о танцах того же я сказать, к сожалению, не могу.

Особенно, когда Себастьян помогал мне надевать корсет.

О, Боже! Как же было противно чувствовать, как корсет обтягивал мою талию и грудь и с каждой секундой мне трудно дышать.

Дворецкий затянул туже корсет и я, не сдержавшись, закричала от неприятной боли:

— А-а-а-агх! Вот почему я терпеть не могу носить всё это! — с силой сжав руки в кулаки, я с трудом сдержала слёзы, которые вот-вот могли выступить на глазах.

— Простите, госпожа, но так надо, особенно учитывая то, что Вы девушка, — произнёс спокойно и учтиво брюнет.

— Чёртовы правила… — сдержано, но чуть раздражённо прошептала я в ответ.

— Я уже закончил, госпожа, — Себастьян поправил мои волосы и с