– Пустая? – озадаченно проговорил Егор.

– Пустая, – подтвердил Шевчук и добавил: – Ну, такая, одни корочки. Которая раскрывается, как книга.

– Вы видели, что она пустая?

– Да. Она упала и раскрылась. В ней ничего не было.

– А портфель?

– А что портфель? Пустой он был или нет, я не знаю. Он не падал и не раскрывался.

– Спасибо, товарищ старший лейтенант, – кивнул Егор. – Вы можете быть свободны.

Когда Шевчук ушел, он подозвал сержанта Масленникова:

– Писаря Епифанцева ко мне, живо!

На сей раз Масленников отсутствовал довольно значительное время. Когда вернулся, виновато развел руками:

– Писаря я не нашел, но появился капитан Величко.

– Пригласи его ко мне, Федор Денисович.

– Слушаюсь.

Капитан Величко оказался молодым смешливым парнем почти одних лет с Ивашовым. Он вошел без стука и с порога спросил:

– Чего звал-то?

Егор спокойно принял обращение на «ты», хотя до этого не только не разговаривал с капитаном Величко, но, кажется, никогда его не видел, и произнес:

– Допросить тебя хочу.

– А право такое у тебя имеется? – беззлобно ухмыльнулся Величко.

– А то, – простецки ответил Егор. – Как же без него?

– Ну, давай, допрашивай, – без приглашения сел на стул помначштаба по разведке. – Чего там у тебя?

– Что ты думаешь о том, что случилось три недели назад? – спросил младший лейтенант.

– Это ты о гибели твоего предшественника спрашиваешь?

– Так точно.

– Да ничего не думаю, – пожал плечами Величко. – Чего тут думать-то? Ну, случилось и случилось. Ведь не огурцы в кобуре таскаем, а оружие. Бывает…

– Бывает, – согласился младший лейтенант. – Я вижу, тебе смерть старшего лейтенанта Хромченко до фонаря.

– Мы на войне, младшой, – веско изрек капитан Величко. – А на войне, – он покосился на медаль «За отвагу» на груди Ивашова, – сам знаешь, погибают.

– Что, не нравился тебе Василий Иванович Хромченко?

– А с чего он должен был мне нравиться? – спокойно выдержал взгляд Егора капитан Величко. – Дотошный был наш покойный старлей. Приставучий как репей. Все каверзные вопросы задавал и смотрел на тебя так, словно ты предатель или вражеский лазутчик.

– Служба у него была такая, – заметил Ивашов.

– Это всех в измене подозревать – такая служба? У тебя тоже, стало быть, такая служба? – усмехнулся Величко.

– А когда ты услышал выстрел, ты где был? – проигнорировал Ивашов реплику помначштаба по разведке.

– Только-только поднялся на второй этаж, – не раздумывая, ответил Величко.

– Хорошо… Ты поднялся на второй этаж. Ступил в коридор. Кого там увидел?

– Капитана Олейникова. Он выскочил на выстрел из своего отдела. И писаря из отдела Олейникова. Как его…

– Епифанцев, – подсказал Егор.

– Да, его, – кивнул Величко. – Он входил вслед за каким-то офицером в кабинет Хромченко. Этим офицером оказался капитан Рыжаков.

– А в руках Епифанцева что-то было?

– Я не заметил.

– А кто добежал до кабинета Хромченко первым: ты или капитан Олейников?

– Да вместе как-то добежали, – не очень уверенно ответил Величко. – Или ты думаешь, мы наперегонки, что ли, бегали? Еще Шевчук откуда-то появился…

– В руках Олейникова или Шевчука было что-нибудь?

– Нет, не было.

– Что дальше?

– А что дальше: забежали в кабинет, там Хромченко лежит на столе с простреленной башкой. Капитан Рыжаков еще сказал, что лучше от фашистской пули погибнуть, чем вот так по глупости.

– А что это было самоубийство – не допускаешь? – осторожно спросил Егор.

– А с чего Хромченко стреляться? – удивленно произнес Величко. – У него все ладно было. Начальства в полку над ним никакого, сам себе хозяин.

– И то верно, – согласился Ивашов. – Ну все, больше вопросов к тебе не имею.

– Тогда будь здоров, – поднялся со стула помначштаба по разведке и вышел из кабинета…

Сержант Масленников, посланный за писарем рядовым Епифанцевым, опять вернулся ни с чем.

– Ладно, – кивнул ему Егор. – Тогда зови капитана Олейникова.

Помощник начальника штаба по личному составу Павел Степанович Олейников был больше других знаком Егору Ивашову. Он уже разговаривал с капитаном, к тому же имел на руках документы, касающиеся его биографии и личной жизни. Действительно, это была фигура, к которой надлежало присмотреться более тщательно и внимательно. Именно это понял и покойный старший лейтенант Хромченко, не единожды посылавший запросы на капитана через дивизионный «СМЕРШ» и подключивший своего агента-осведомителя младшего сержанта Сысолятникова персонально приглядывать за помначштаба по личному составу. Из всего этого вытекало, что капитан Олейников был в оперативной разработке у Хромченко, и на ПНШ-4 у него имелось формулярное дело, которое самым неожиданным образом исчезло. Наверняка из двух исчезнувших папок, лежащих в верхнем запираемом отделении несгораемого шкафа, одна папка была как раз с делом капитана Олейникова. Стало быть, в исчезновении папки с делом, заведенным на него, и в гибели старшего лейтенанта Хромченко капитан Олейников был лицом заинтересованным…

Допрос капитана Ивашов начал с вопроса о том, чем он был занят непосредственно перед выстрелом в кабинете Хромченко.

– Я находился у себя в отделе, – спокойно начал Олейников. – Занимался бумагами. Потом послал своего писаря Епифанцева к начштаба майору Степанову. Товарищ майор просил занести ему списки по вновь прибывшему пополнению. Писарь ушел. И тут прозвучал роковой выстрел. Я выбежал в коридор и…

– У вас было что-нибудь в руках? – перебил его Егор.

– Нет.

– Хорошо. Продолжайте.

– Услышав выстрел, я выбежал в коридор. Увидел писаря Епифанцева, который вышел от начштаба и уже подходил к двери кабинета Хромченко. С ним был капитан Рыжаков. Вернее, Рыжаков был уже у двери…

– По показаниям капитана Рыжакова, сразу после выстрела он увидел в коридоре вас и писаря Епифанцева, – внимательно посмотрел на помначштаба Ивашов. – И вы, по словам Рыжакова, были ближе всех к двери кабинета Хромченко.

– Ну, не знаю, – замялся Олейников, похоже, с трудом вспоминая тогдашнюю ситуацию. – Мы все трое были недалеко от двери. Но капитан Рыжаков все же был, кажется, ближе всех. Он первым и вошел в кабинет.

– Вы уверены?

– Да с какой стати мне быть не уверенным, если я видел все собственными глазами? Уверен, конечно. Капитан Рыжаков передал свой портфель Епифанцеву, достал из кобуры пистолет и рывком распахнул дверь кабинета Хромченко. Потом вошел. Нет. Буквально ворвался… Следом за ним вошли рядовой Епифанцев и подбежавшие капитан Величко, старший лейтенант Шевчук и я.