– Что это? – полюбопытствовала я, глядя, как заведующийаккуратно переставляет принесенное из контейнера в холодильник.

– Наш институт, – размеренным голосом человека, привыкшеговыступать перед аудиторией, забитой студентами, завел Орест Львович, –занимается самыми разными проблемами. Видели, что с другой стороны расположенроддом?

Я кивнула.

– Так вот, одно из направлений исследований – это различныепатологии, встречающиеся у беременных. Сейчас нам принесли анализы крови, ну давам это не интересно. Запомните, если доставят такой контейнер, а нас с Регинойв лаборатории не будет, следует немедленно открыть его и поместить пробирки вхолодильник. Будьте очень внимательны. Посмотрите сюда. Какого цвета этакрышка?

Он, наверное, считает, что плохо одетая тетка, с радостьюмоющая за копейки грязную лабораторную посуду, – полная идиотка. Что ж, мне этотолько на руку.

– Красная, – пробубнила я, – красная крышечка, яркая такая,прямо пожар.

– Молодец, – похвалил Орест, – теперь запоминай. Если верхкрасный, мигом открываешь и переносишь содержимое в холодильник. Делать этонадо быстро, чтобы материал не испортился. Мы с Региной можем отойти начас-другой, твое дело проследить, ясно?

Я кивнула. Куда ясней. Сами смоются по каким-то левым делам,а несчастная лаборантка должна сидеть в душном помещении и мыть всякие склянки.

– А теперь особое внимание, – зудел Орест, подняв вверхуказательный палец, покрытый желтыми пятнами, – полнейшее внимание к тому, чтоя сейчас сообщу.

Я постаралась придать лицу приличествующее выражение, нополучилось плохо. Из горла рвался смех.

– Очень прошу внимания, – вещал Орест.

Господи, вот несчастье быть замужем за таким занудой.

– Часто, – сообщил начальник, – сюда приносят контейнер ссиней крышкой. Его категорически запрещается трогать даже пальцем. Поняла?Вскрыть термос с синей верхушкой имею право только я. В нем находится крайнеядовитое летучее и страшно дорогое вещество, уникальное! Уникальное! Уникальное!

Ну заладил, как испорченная пластинка. Давно уловила суть.Красная и синяя крышки, это и дураку ясно, ничего сложного.

Но остановить начальника было невозможно. Подобное случаетсяиногда с преподавателями. Кое-кто из моих коллег – преподавателей иностранныхязыков мог бесконечно повторять одно и то же. Издержки профессии. Психиатрамкажется, будто все вокруг ненормальные, врачам повсюду мерещатся больные,милиционерам – преступники, а учителя считают, что их окружают тупоголовыедвоечники. Сейчас Орест скажет: «Повтори».

– А теперь повторите, – не разочаровал меня начальник.

В очередной раз проглотив смешок, я покорно сообщила:

– С красной крышкой – открыть, с синей – не трогать.

– Вот-вот. Имей в виду, мало того, что отравишься и попадешьв больницу, можешь даже ослепнуть, настолько ядовито их содержание. Да ещепотом могут заставить оплатить стоимость испорченного вещества. С твоейзарплатой всю оставшуюся жизнь в долгах будешь. Усвоила?

Я кивнула и отправилась мыть пробирки. Надеюсь, скоро сюдаявится эта Регина и мне удастся разговорить девушку. Пусть посплетничаетнемного о своем начальстве. Заодно узнаю, чем занимается таинственный Яков.

Но время шло, девушка не появлялась. Более того, около пятиОрест встал и сообщил:

– Вернусь в полседьмого.

В дверях он обернулся и погрозил мне желтым пальцем.

– Помни, если синяя крышка, ни-ни!

Мне захотелось стукнуть зануду, но я кивнула:

– Не волнуйтесь, ближе чем на километр не подойду.

Благосклонно улыбнувшись, начальство убежало. Я села набелую табуретку, вытащила сигареты и пригорюнилась: «Как же мне теперьдействовать? Думала попасть в большой коллектив, где полным-полно дам раннепенсионноговозраста. Как известно, целый день работать скучно, вот они и перемываюткосточки друг другу. Проведя пару дней в такой компании, можно узнать все и обовсех. А что получилось? Сижу одна-одинешенька возле раковины, заваленной всякойдрянью. Ничего не узнала. Наверное, нужно проситься в другой отдел!

Не успела я принять решение, как дверь распахнулась ипоявилась крохотная медсестричка. Она протянула мне контейнер и сказала:

– Для Ореста Львовича.

Я кивнула.

– Хорошо.

«Крошечка Хаврошечка» развернулась и убежала. Так, крышка наконтейнере ярко-синяя, следовательно, нужно поместить содержимое в холодильник.Недрогнувшей рукой я открыла защелки, откинула крышку и увидела, что внутристоит одна широкая емкость. Вытащив ее наружу, поставила на лабораторный стол.Внутри, в прозрачной жидкости плавало нечто непонятное. Я пригляделась изаорала от ужаса. Боже, это младенец, вернее, эмбрион. Сам маленький, но сбольшой головой, со сложенными крохотными ручками и поджатыми ножками. Изживота нерожденного ребенка торчала какая-то нитка, довольно длинная и толстая.Чувствуя, что сейчас потеряю сознание, я рухнула на табурет. О боже! Чем онитут занимаются, в этой лаборатории?

В ту же секунду лязгнула дверь и появился Орест.

– Так, – возмущенно воскликнул он, – я же строго-настрогоприказал не трогать контейнер с синей крышкой!

– Извините, – прошептала я сухими губами, – перепутала.Простите, бога ради, какая жуть!

– Еще хорошо, – забубнил Орест, – что в нем оказалось не тоядовитое вещество, о котором я предупреждал, а эмбрион собаки.

– Собаки? – подскочила я. – Как это собаки?

Орест Львович пожал плечами:

– Мы же научно-исследовательское учреждение, ставим опыты.Одна из научных тем лаборатории звучит так – «Влияние отравляющих веществ назародыш собаки».

Я только хлопала глазами.

– Да что с вами? – недоумевал начальник. – Так испугались?Во-первых, сами виноваты, не следовало открывать контейнер, а во-вторых, данныйматериал совершенно безопасен. Да успокойтесь, наконец, право слово, вы слишкомуж нервная.

– Мне показалось, что там человек!

– Где, в банке?

Я кивнула. Орест улыбнулся.

– Нет, конечно.

– Но у него голова!

Начальник с жалостью посмотрел на меня.