Шрифт:
Интервал:
Закладка:
IX
Когда я спустился к морю, солнце уже поднялось над скалистым отрогом и успело нагреть песок, по которому проворно сновали крабы, какие-то птицы, рептилии и жуки, озабоченные поисками дневного пропитания. «И как они не спекаются в нем заживо?» — думал я, удивляясь их выносливости. День обещал быть необычайно знойным, и насекомые докучали сильнее, чем в прошлый раз.
Я предпринял очередную вылазку, чтобы начать, наконец, намеченные исследования. Для этого я задумал создать стационарный базовый лагерь, надежный, насколько это возможно на берегу моря вдали от цивилизации. Сначала я хотел разбить его на том месте, где накануне оставил часть вещей — в густой тени куста под скалистым обрывом. Но море в этот день бушевало необычайно сильно, и я понял, что выбранное мною место не надежно. Если волнение усилится, палатку смоет в два счета. Кроме того, отсюда довольно далеко до пресной воды, что при здешней жаре будет весьма неудобно.
Собрав пожитки, я направился к устью реки, которую обнаружил в прошлый раз. Я шел вдоль берега, с наслаждением вдыхая морской воздух, пахнущий йодом, прелыми водорослями, выброшенными на берег ветками деревьев, щепками, солью, разлагающимися останками рыб и панцирей погибших крабов. Над водой с криком носились птицы, то и дело ныряя с высоты в пенистые волны, снова выныривая и стремительно взмывая ввысь с добычей в клювах или когтях.
Шагая вдоль морского берега, можно было бесконечно долго смотреть на эту завораживающую картину, если бы не всепроникающая жара. Я взмок от пота, и вся моя одежда насквозь им пропиталась. На моей голове была широкополая шляпа из тонкого белого войлока, какие носят то ли в Средней Азии, то ли в Индокитае. Я купил ее накануне в магазине экспедиционного и туристского снаряжения, на который случайно набрел, гуляя по Елизарово с целью получше изучить город. Там же я обзавелся магниевым кремнем, жидкостным компасом, нейлоновой палаткой и походной газовой плитой с баллоном. Весь этот груз камнем давил на мои плечи, и мне все время хотелось сбросить его к чертовой матери на песок, забыть о нем навсегда и двинуться дальше налегке, как в прошлый раз. Но разум заставлял терпеть эту пытку на пределе сил — ведь так хорошо будет иметь эти вещи при себе в условиях базового лагеря. Шляпа, как и говорил продавец, отлично защищала голову от солнца, но не защищала глаза от пота, обильно стекающего со лба. Пришлось повязать на голову бандану, а шляпу прикрепить к рюкзаку.
Солнце с яростью накинулось на мое темя, словно хищник на жертву, и стало жечь сквозь бандану. Время от времени я ополаскивал ее в морской воде и, слегка отжав, чтобы с нее не текло, снова водружал на голову. Но она очень быстро высыхала, и палящее солнце вновь начинало немилосердно печь мою голову. Я надел поверх банданы шляпу, но она ограничивала поле зрения спереди. Приподнять вверх ее передний край мешал узел банданы на затылке.
Дойдя до гряды валунов — каменного лабиринта, в котором я недавно заблудился, сделал привал. В полиэтиленовой фляге осталось совсем немного воды, и я с жадностью допил ее всю до последней капли, хоть она была теплой, как моча, и отдавала пластмассой. Положив вещи в тени большого валуна, я сбросил одежду и, надев маску с ластами и дыхательной трубкой, нырнул под первую накатившую волну.
В мутной воде у берега было видно не далее, чем на расстояние вытянутой руки, но уже в десяти метрах от полосы прибоя море было исключительно прозрачным. Меня восхитила красота здешнего подводного мира. Повсюду, насколько хватало видимости, грудились причудливые нагромождения кораллов. В десяти метрах подо мной огромные водоросли — зеленые, рыжие, бурые, темно-лиловые, коричневые — шевелили длинными стеблями и широкими листьями. Дружными стайками мелькали живописные рыбешки, удивительные по своей расцветке. На камнях, мохнатых от водорослей, там и сям гроздьями громоздились колонии раковин моллюсков, среди которых, извиваясь, проворно шныряли змееподобные твари. Вверху, у волнующейся поверхности воды, грациозно скользили двухметровые существа, по внешнему виду напоминающие дельфинов или акул.
Набрав воздуха в легкие, я нырнул и, подплыв к скоплению крупных моллюсков, попытался оторвать от камня одну из двустворчатых раковин. Она тут же закрылась, и соседние последовали ее примеру. Раковина была крепко прикреплена к скале, но я с помощью лежавшего неподалеку камня кое-как отодрал ее от насиженного места и всплыл на поверхность.
Раковина была увесистой, размером больше моей ладони. Она крепко сомкнула рубчатые створки, и их длиннозубые края переплетались, словно пальцы рук. Хотелось поскорее выйти на берег и повнимательнее рассмотреть свой охотничий трофей. Чтобы сориентироваться, в какой стороне берег, я поднял над водой голову и едва не лишился чувств. В пяти метрах от меня из воды выступал высокий треугольный плавник зелено-голубого цвета. Акула! — в испуге подумал я и замер в оцепенении. Судя по ориентации плавника, его обладатель был повернут ко мне боком и неподвижно висел у поверхности, мерно покачиваясь на волнах. Я решил, что враг рассматривает меня, выбирая момент для нападения, и смотрел на плавник, как загипнотизированный, не зная, что предпринять, чтобы выжить в этой доселе неведомой мне ситуации, будучи совершенно безоружным. Плавник медленно погрузился в воду, и я напрягся, ожидая атаки из-под воды. Первым желанием было бросить раковину и как можно быстрее плыть к берегу. Но состязаться в скорости с хищником в его родной стихии, да еще в моем возрасте — это обречь себя на верную гибель. Остается единственный выход — попытаться отразить нападение. И я решил бороться за свою жизнь до конца, используя как оружие только что добытую раковину. Держа ее за «спинку» и намереваясь ударить атакующего хищника острым зубчатым краем, я ждал предстоящего смертельного боя. Понимая, что хищник меня видит, оставаясь невидимым для меня, я вспомнил, что на мне маска, и я тоже буду его видеть, если опущу лицо в воду. Однако мне было жутко на это решиться из страха узреть перед собой разинутую пасть, сплошь утыканную острыми зубами, и впасть от этого в шок. Невероятным усилием воли я все же заставил себя посмотреть в воду, и это
