За квартал от них старик выгуливал крохотную собачонку. Ни один человек в своем уме не посадил бы такую на поводок.

– Это вас не касается, мистер Зигаровски. Живите себе с миром.

– Нет, давай без официоза. Записка, которую оставила Камилла… Те, кто устроил катастрофу самолета, – если они метили в тебя…

– Я не уверена, что они метили в меня. Мне об этом ничего не известно.

– Но ты догадываешься. Иначе бы не пряталась и не оглядывалась по сторонам, как будто на тебя идет охота.

Нола оторвала взгляд от улицы и старика с собачкой. Зиг смотрел на девушку в упор.

– Нола, что бы ни произошло, твоя обязанность перед Камиллой – установить истину. И я могу тебе в этом помочь.

– Мне уже не двенадцать лет. Я обойдусь без вашей помощи.

– Ты уверена? Официально ты мертва. А значит, твои документы недействительны, твой секретный допуск – тоже. По крайней мере, в моей компании, в какие бы двери ты ни постучала, на твоей стороне будет элемент внезапности, а кроме нее, как я вижу, у тебя практически нет преимуществ.

Нола снова уставилась на трещину в бетоне.

– Зачем вам это нужно, мистер Зигаровски?

– По той же причине, по какой ты поменяла ЛУНЗО и попыталась вывезти тело Камиллы в Лонгвуд вместо Арлингтонского кладбища. Ты хотела вернуть его родственникам Камиллы, не так ли?

– Мне все еще не ясно, зачем это нужно вам.

– Нола, хоронить людей – моя работа. Твоя подруга Камилла…

– Вы продолжаете называть ее моей подругой. Она мне не подруга.

– Но она чья-то дочь, служила в наших вооруженных силах. – Зиг заглянул глубоко в глаза Нолы, включил шарм. Быстро облизнув губы, дотронулся языком до резца справа. – Я должен похоронить Камиллу.

Нола почуяла обман или, на худой конец, полуправду. Зиг не стал бы так рисковать из-за соседской девчонки. Никто не стал бы. Почему он вспомнил ее давний поступок у костра, когда она сбила Мэгги с ног? Зачем он это делает – чувствует себя виноватым? Хочет отдать некий воображаемый долг? Если так, он травмирован больше и ведет себя безрассуднее, чем казалось поначалу. Впрочем, в одном он прав – свобода действий Нолы резко ограничена. Если разбираться в происшедшем, ей понадобится тот, кто способен перемещаться, не прячась, особенно если учесть, куда она собиралась нанести визит.

Нола вспомнила карандашный набросок, одиночество во взгляде Зига. Он ей нравится? Доверяет ли она ему? Нет. Однако это вовсе не значит, что он не пригодится.

– Вы не против прокатиться до Вашингтона? – спросила она.

* * *

– Удостоверение, – потребовал солдат.

Выставив локоть из окна водителя, Зиг нацепил улыбку и подал удостоверение личности, выданное моргом в Довере.

– У меня назначено, – сказал он, глядя на часового и его напарника, стоящего поодаль, – оба имели при себе автоматы МР5.

Стандартным вооружением караула на КПП обычной военной базы, в том числе в Форт-Белвор, служил пистолет М9. «Раз им выдали МР5, значит, объявлена тревога или кого-то ищут», – мелькнуло в голове Зига.

– Пропустили? – раздался голос Нолы в беспроводном наушнике, делавшим Зига похожим отчасти на робота, отчасти на коммивояжера образца 2006 года.

– Трудный денек, а? – поинтересовался Зиг у часовых.

Ему никто не ответил. Тот, что повыше, с исключительно белыми, хотя и накренившимися, как дома после землетрясения, зубами, все еще изучал удостоверение.

Второй охранник взял шест с зеркалом и осмотрел днище машины. Даже со своего места Зиг мог разглядеть нашивку ВДВ с мечом и тремя молниями. КПП охраняла не военная полиция – спецназ.

– Два года назад в Довер доставили жену моего брата, – произнес кривозубый, возвращая удостоверение. Он нажал кнопку, поднимая шлагбаум. – Спасибо вам за отличную работу. Добро пожаловать в Форт-Белвор.

Зиг кивнул в знак благодарности и надавил на газ.

– Я же говорил, что удостоверение из Довера сработает, – сказал он Ноле.

Она не ответила. Зиг уже не удивлялся – за всю дорогу Нола едва ли вымолвила пару слов. Умно ли он поступил, что приехал сюда? Разумеется, нет. Нарушил ли он закон? Пока нет.

– Езжайте прямо, – попросила Нола, пока Зиг петлял по извилистым улицам мимо длинных белых складов и зданий из красного кирпича.

Находящийся в получасе езды от Вашингтона Форт-Белвор выглядел как типичная армейская база, однако Министерство обороны собрало на ней хранителей самых важных своих секретов. Здесь находилось армейское управление разведки и контрразведки. А заодно и настоящий «Большой брат» – Национальное агентство картографической разведки. Форт-Белвор насчитывал вдвое больше сотрудников, чем Пентагон. Вспомнить хотя бы последнюю сцену фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега», в которой ковчег поместили на огромный склад, где государство хранило прочие секретные находки. Зиг держал курс к этому самому месту – неброскому бежевому зданию с табличкой у входа:

Воздух внутри данного объекта государственной важности был чище, чем в любой части Вашингтона. Его фильтровали до нужной степени, строго поддерживая температуру в 21 градус по Цельсию. Ради защиты хранимых здесь сокровищ воздух заряжали положительной статической энергией, чтобы загрязнения не то что устранялись – даже и не проникали внутрь.

– Последнее место для стоянки с правой стороны – в мертвой зоне, – сообщила Нола, когда Зиг въехал на парковку и взглянул на столб с камерой.

Наклонив голову, он вышел из машины и быстро направился к стеклянным дверям.

– Одна тысяча восемьдесят три, – подсказала Нола.

Зиг снял со стены черную трубку и набрал номер на переговорном устройстве.

– Бартон слушает, – ответил голос с акцентом южанина.

– Мы говорили по телефону. Я – следователь, – сказал Зиг. Ложь, конечно, хотя он и правда шел по следу. – Из Довера…

Щелк. Не так уж все и сложно.

Раздалось громкое жужжание. Зиг толчком открыл дверь. День заканчивался, было почти семь вечера, в просторном атриуме царила темнота, весь персонал разошелся по домам.

– Что это за машина? – шепотом спросил Зиг у Нолы.

Перед ним в центре фойе стоял старинный автомобиль с оригинальными запасными колесами на боку, словно вышедший из старых кинолент и мультфильмов о Скрудже Макдаке.

– Лимузин генерала Першинга времен Первой мировой войны. Его знаменитый «локомобиль», – пояснила Нола, хотя не могла видеть экспонат.

Автомобиль явно был гордостью и красой экспозиции.