Более года назад Лич уже один раз отказал Дарру, когда тот просил содействия Smith Barney в продаже нефтяной сделки, которую сам же и готовил. Если Bache оказалась настолько безмозглой, чтобы доверить отдел налоговой защиты такому человеку, как Дарр, то это их личное дело, думал Лич. Но своей позиции он менять не собирался: отдел, которым руководит он, Лич, ни при каких обстоятельствах не должен сотрудничать с Дарром.

Однако при клиентах Лич не хотел смущать Генри подобными объяснениями. Он рассчитывал, что Генри все же догадается, что он неспроста так упорствует. Однако Генри не уловил невысказанного намека Лича, а только взбеленился от его постоянных «нет» и вообще потерял способность рассуждать здраво.

Надо было как-то разрядить ситуацию. Лич решительно отодвинул стул и встал. «Кертис, — обратился он к Генри, — ты не против, если мы с тобой выйдем и немного потолкуем с глазу на глаз, а?»

Генри предложение понравилось. Вот теперь они и поговорят начистоту, без постоянной оглядки на то, что подумают об этом менеджеры Seneca. Генри не сомневался, что к моменту, когда они с Личем вернутся за стол переговоров, половина сделки будет, что называется, у него в кармане. Они направились к двери, предупредив менеджеров Seneca, что будут через пару минут. Лич с Генри вышли из конференц-зала и направились к выходу из офиса. Лич хранил молчание до тех пор, пока они не оказались на улице и не дошли до ближайшего угла. Он прислонился к стене, и Генри последовал его примеру. Первые несколько секунд оба молчали, наблюдая за проносящимся мимо потоком машин. Лич как будто бы собирался с духом, чтобы начать разговор.

Наконец он повернулся к Генри. «У меня есть кое-какие проблемы, Кертис, — начал он, — я не смогу работать в паре с тобой».

Генри снова начал заводиться: «И в чем же дело?»

«Я не могу работать вместе с тобой по сделкам до тех пор, пока у вас в отделе заправляет Дарр».

Сбитый с толку Генри ошарашенно уставился на Лича. Он и сам недолюбливал Дарра и даже не пытался скрывать, что ему не по вкусу надменность и откровенная грубость босса в обращении с людьми. И все же позиция Лича показалась ему чересчур категоричной.

«Согласен, — проговорил он, — с Дарром и впрямь трудно иметь дело, но с какой стати это должно мешать нашему сотрудничеству?»

Лич огляделся вокруг. Поблизости никого не было, и он решил не ходить больше вокруг да около. Он напрямую спросил Генри, известно ли ему, что приключилось с Дарром в Josephthal. Тот отрицательно мотнул головой.

«Его застукали, когда он залез в общую копилку», — и дальше выложил Генри всю историю, как Дарра поймали на взятках от клиентов.

В глубине сознания Генри промелькнула мысль, что эта новость должна бы потрясти его до глубины души, однако ничего подобного он не испытывал. «Это меня не удивляет», — заметил он.

«Понятия не имею, как Дарру удалось выкрутиться, — заметил Лич, — знаю только, что тебе следует проявлять крайнюю осмотрительность в отношениях со своим боссом».

Генри что-то пробормотал себе под нос. События развивались слишком стремительно, чтобы он успел сориентироваться.

«Я и сам не возьмусь и другим воздержусь рекомендовать какие-либо совместные проекты с вашей фирмой, пока в Bache отделом командует такой тип, как Дарр, — продолжал Лич. — Наш разговор считаю оконченным. Теперь либо я сам вернусь на совещание и скажу, что совместная сделка отменяется, либо ты сделай это. Решай сам, кто из нас проявит джентльменство».

У бедного Генри голова шла кругом. Он отчаянно нуждался в этой сделке и тем не менее уже точно знал, как поступит. «Ладно, я сам извещу их, — произнес он, уничтоженный, — пусть джентльменом буду я».

Лич поблагодарил его, и они вернулись в конференц-зал. Едва заняв место, Генри быстро свернул лавочку, не слишком убедительно промямлив, что ребята из Smith Barney в конце концов и сами справятся. Все поднялись и пожали друг другу руки. Из конференц-зала Генри направился прямиком на улицу, все еще не чувствуя почвы под ногами.

Никогда прежде он так вот запросто по своей воле не отказывался от сделки. Генри понятия не имел, как объяснить своим боссам в Bache свой поступок. Мыслимо ли выложить им прямо в лицо, что Smith Barney остерегается иметь с ними дело, потому что Лич считает его босса жуликом? В это никто не поверит — ведь всем известна его неприязнь к Дарру. Скажи он что-нибудь подобное, как тут же окажется на улице и будет вынужден искать новую работу. Но вряд ли преуспеет, потому что наживет в лице Дарра заклятого врага. С другой стороны, если он промолчит, страшно сказать, какие сюрпризы ожидают в будущем Bache. «Так что куда ни кинь, все клин, — думал Генри, — какой вариант ни выбери, все равно будет плохо». Он попал в ситуацию, где правильного выбора просто не существовало.

«Господи, и что же мне теперь делать?» — мучился Генри.

Когда Джим Дарр впервые предстал перед своими новыми подчиненными в отделе налоговой защиты Bache, они уже взирали на него косо. Одни — из-за слов, что он говорил на вступительном собеседовании, другие — потому что знали, какие условия он вынужден был принять, чтобы его взяли в фирму.

Генри же с самого начала питал антипатию к любому, кто стал бы новым начальником отдела после ухода Бланка, которого Генри искренне уважал. Он было порекомендовал на это место своего старого товарища Ли Редера, который хорошо проявил себя, работая по налоговым схемам в фирме Paine Webber. Вскоре после собеседования в Bache с Пэтоном Редер позвонил Генри, чтобы поблагодарить и отказаться.

«Не буду скрывать, — сказал Редер, — меня не интересует это место, и очень сомневаюсь, чтобы ваши боссы были заинтересованы в моей персоне».

«Почему?» — потребовал Генри объяснений.

«То, как они планируют расширить отдел, и то, какой отдачи от него ожидают, просто нереально. Я так прямо им и сказал, что на рынке не найдется такого количества приличных сделок, на какое они рассчитывают, чтобы раскрутить работу отдела до тех объемов, какие они планируют. Достичь этого можно только одним путем, — пояснил Редер, — если толкать клиентам всякий мусор без разбора».

«Отлично, — неприязненно подумал Генри. — Ли Пэтон и иже с ним ни черта не смыслят в налоговых укрытиях. Невозможно просто так, на пустом месте, слепить порядочную честную сделку — качественные активы под управлением достойных партнеров на дороге не валяются, их еще поискать. А наши парни наверху действуют, как это водится на Уолл-стрит: учуяли, что на налоговые схемы большой спрос, и ну лезть туда же». Как подозревал Генри, единственная причина, по которой его боссы решили развернуть бизнес с налоговыми схемами, состояла в том, что старейшина Уолл-стрит фирма E. F. Hutton весь прошлый год ускоренными темпами развивала свой отдел налоговой защиты. Под руководством своего предприимчивого президента Джорджа Болла Hutton активно расширяла штат и вовсю торговала налоговыми схемами. Но как было известно Генри, некоторые из их сделок уже вызывали на Уолл-стрит косые взгляды — уж слишком много сомнительных схем продавала Hutton, уж слишком торопилась всучить их клиентам. Пускай Болл и его фирма рискуют деньгами клиентов, если им так хочется. Разве это означает, что Bache, глядя на них, тоже пустится во все тяжкие? Так что Генри был уверен: кто бы ни согласился на место начальника отдела налоговой защиты в Bache, этот человек не вызовет у него симпатий.