получится, я ведь такая красотка.

Такси привезло меня к какой-то фотостудии. Я открыла дверь и ахнула – холл был битком набит великолепными женщинами с ногами от ушей. Они прохаживались, словно пантеры, и постоянно прихорашивались у зеркал, тренировались позировать, изящно выгибаясь, и размазывали по ногам макияж, чтобы они казались темнее. Я завалилась на первый попавшийся свободный стул и поздоровалась с сидящей рядом девушкой:

– Э-э-э-э, привет! А что сегодня фотографируют?

– Календарь Пирелли.

– М-м-м, да… Календарь Пуреля… Спасибо!

«Что это вообще такое? Календарь какого Пуреля? Кто этот Пурель?» От неизвестности меня начало потряхивать – усидеть на стуле спокойно я не могла и потому постоянно дергалась. То клала ногу на ногу, то меняла их, то садилась прямо по струнке, то развалившись. Прошло, наверное, много часов, когда ко мне подошла ассистентка и сказала, чтобы я готовилась – я буду следующая. Я не готова!

Я подтолкнула к ассистентке соседку:

– Иди, я пока подругу жду!

И так я делала каждый раз, чуть только ко мне приближалась ассистентка, до тех пор, пока холл полностью не опустел. Модели разошлись по домам.

Ассистентка вышла снова и, устало прислонившись к стене, сказала:

– Давай, проходи уже.

Я замешкалась, но приказала себе встать: «Варис, ты что, так и будешь всегда трусить? Вперед, действуй!»

Вслед за ней я прошла в студию. Усталый фотограф, скрытый аппаратом, крикнул мне:

– Проходи! Вот туда, к черте!

– К черте?

– Да, встань прямо на нее.

– Хорошо, поняла. Встать прямо на черту, о’кей.

– Да, да, вот так! И верх снимайте.

Я решила, что неправильно поняла его из-за плохого английского. От волнения меня начало подташнивать.

– Верх? Вы говорите о блузке?

Фотограф высунулся из-под чехла и уставился на меня, как на круглую дуру.

– Ну, конечно! – Он был очень раздражен. – Снимайте блузку, да. А как вы собираетесь фотографироваться? Вы вообще зачем пришли?

Внутри меня все ликовало: «Все получается! Я стану моделью, невероятно!»

– Но на мне нет лифчика…

– О господи! Ну так ведь и нужно! Грудь должна быть видна!

– НЕТ!

«Что он такое говорит?.. Показать грудь, ну, конечно!» Да и вообще, я же была в платье, а значит, я бы осталась в этой комнате в одних трусиках и кедах. «Похотливый козел, чего это он придумал такое! Щас!»

– Нет?! Все ломятся сюда на кастинг правдами и неправдами, а вы говорите «нет»?!

– Нет, нет. Извините меня, пожалуйста. Это ошибка, я ошиблась, извините…

В панике я бросилась к выходу по разбросанным тут и там полароидам. Я нагнулась и начала их рассматривать.

Фотограф был в шоке. Пару секунд он просто пялился на меня во все глаза и не мог ничего сказать. Затем повернулся и кому-то за плечом бросил:

– Вот это кадр, ну и ну! Теренс, у нас тут заминка.

Здесь в комнату зашел крупный статный мужчина с гривой седых волос и румяным лицом. Он с любопытством посмотрел на меня и улыбнулся, чуть приподняв уголки рта.

– Так-так. Что здесь у нас происходит?

Я поднялась – в глазах у меня уже застыли слезы.

– Ничего не происходит. Извините! Но вот это все не для меня! – и показала на фотографии обнаженных женщин.

Я была разбита. Еще утром я была уверена, что скоро моя мечта быть моделью сбудется, а тут, оказывается, вот так все устроено… Моя первая работа, и какой-то мужик просит меня раздеться! Тут во мне проснулась моя горячая африканская кровь, и я сгоряча начала поливать всех в комнате отборнейшими сомалийскими ругательствами:

– Похотливые козлы! Извращенцы! Да пошли вы все…

– Девушка, я вас не понимаю. Послушайте, у меня очень мало времени…

Я уже не слышала его, потому что бегом бросилась на выход и для убедительности своих слов погромче хлопнула дверью. Всю обратную дорогу до общежития я рыдала.

Вечером ко мне подбежала соседка и сказала, что мне звонят – это была Вероника из агентства. Я еще не остыла, поэтому тут же излила на нее все, что я о ней думаю:

– Вы! Как вы можете мне звонить! Не хочу даже разговаривать с такими, как вы. Вы… вы сгущаете… мучаете… – Я пыталась сказать слово «смущаете», но от волнения никак не могла его вспомнить. – То, что было сегодня в студии, это просто ужасно! Очень плохо. Я так не хочу, не буду это делать. С вами я работать не буду!

Я была разбита. Еще утром я была уверена, что скоро моя мечта быть моделью сбудется, а тут, оказывается, вот так все устроено…

– Варис, я вас поняла. Остыньте, пожалуйста. Вы знаете, с кем сегодня разговаривали? Тот фотограф, кто он?

– Нет.

– А вы знаете, кто такой Теренс Донован?

– Нет!

– Хорошо, а подруга у вас есть, которая говорит по-английски?

– Да.

– Ну так вот, Варис: любой человек, разговаривающий по-английски, знает этого человека. Спросите о нем своих подруг после разговора. Это очень известный фотограф, ему доверяют члены королевской семьи, знаменитости, сама леди Ди! И он очень хочет встретиться с вами еще раз. Он хочет вас фотографировать.

– Он хотел, чтобы я разделась! Вы даже не упомянули об этом, когда мы общались утром!

– Да, это правда, я не успела вам рассказать. Но я так хотела, чтобы вы успели на эту съемку, вы идеально подходили для этого заказа. Я объяснила Теренсу, что вы не говорите по-английски и подобные вещи в вашей культуре не приняты, поэтому вы так бурно отреагировали. Но это же календарь Пирелли! У вас будет миллион заказов после этой съемки! Вы разве не читаете модных журналов – Vogue или Elle?

Если вы всерьез хотите стать фотомоделью, то этот заказ просто послан вам судьбой, вы не можете его упустить. Снимитесь для Пирелли и потом будете грести деньги лопатой и выбирать съемки, которые вам по душе.

– У меня нет денег на эти журналы. Я иногда листаю их в киосках.

– Хорошо, но вы хотя бы видели снимки, которые там есть? Вас ждет такая же работа. Теренс Донован – лучший фотограф в мире. Если вы всерьез хотите стать фотомоделью, то этот заказ просто послан вам судьбой, вы не можете его упустить. Снимитесь для Пирелли и потом будете грести деньги лопатой и выбирать съемки, которые вам по душе.

– Я ни за что не сниму верх!

В трубке раздался сердитый вздох:

– Варис, напомните, где вы работаете?

– В «Макдоналдсе».

– И сколько платят?

Я назвала цифру, сейчас уже не помню, сколько я получала.

– А за каждый день съемки вам заплатят полторы тысячи фунтов.

– Мне одной? Столько денег?!

– Да. И еще вы отправитесь в путешествие, съемки будут проходить в городе Бат. Я не знаю, были ли вы там раньше, но место это просто чудесное. И отель прекрасный, вы будете жить в «Ройялтоне», представляете? Мне удалось вас убедить?

Признаться, когда она сказала сумму, я сдалась. Если я буду столько получать, то очень скоро смогу помочь маме.

– Ладно, ладно! Когда мне к нему пойти?

– Завтра утром сможете?

– И мне нужно будет только снять верх? Ничего больше? Он не заставит меня с ним переспать или чего похуже?

– Нет, нет, не волнуйтесь! Все честно, без грязи. Только фото.

– И он не попросит меня расставить ноги или сделать что-то неприличное на камеру? Ничего не скрываете больше?

– Варис, нет, не думайте ни о чем таком. Вас