Я быстро приняла вызов.

– Привет. Прости, что в прошлый раз так ушел. Я должен был все тебе сказать с самого начала. Но, прошу тебя, пожалуйста, выслушай! – он частил и сбивался, срывался на хрип. И я прямо ощущала волнение Дикого, словно отчасти его эмоции передавались и мне тоже. Я замерла от этого ощущения. Я… чувствую… его…

– Зря ты тогда так быстро ушел, – с укором произнесла я. – Говори уже, пропащий…

Он усмехнулся и сказал очень ласково:

– Спасибо, что разрешила. В общем… Ахсана. Я сам не знал, но меня амнистировали. Я помогал ПОН в одной очень опасной операции. Спасал одну женщину, нэнги и агента нашей полиции. В общем, он заставил пересмотреть мое дело и меня признали невиновным. Были подняты все улики, факты, данные вскрытия. Проведена даже эксгумация того самого аурного дракона, которому я якобы оказал недостаточную помощь… Короче говоря, когда ты меня спрашивала, я понятия об этом не имел. А теперь я знаю, что амнистирован и могу жить, как нормальный оборотень… Поэтому… Ахсана мне очень нужно с тобой встретиться. Есть разговор, который мне очень важен. Ты позволишь?

– Хих. Ты обычно сам перемахиваешь наш забор. А тут такие китайские церемонии? – поддела я на радостях Дикого.

– Ну должен же я теперь вести себя как добропорядочный член общества? Вот я и веду. Прошу тебя дать мне возможность все объяснить.

– Хорошо. Только давай завтра. Пожалуйста, позвони мне еще раз. У меня тут… как бы это сказать… неприятности.

В трубке послышалось рваное дыхание и вербер быстро спросил:

– Помощь нужна? Скажи и я сразу приеду.

От этих слов у меня почему-то сперло дыхание. Я слышала, как Дикий волнуется и неожиданно оказалась причиной такой заботы… Мне стало тепло и уютно, так хорошо, что забылись все ссоры с Сергеем и вообще все мои неприятности.

– Ахсана! Пожалуйста, не молчи! – попросил Дикий. – Скажи, если тебе нужна помощь…

– Спасибо. Я просто слегка опешила от такого желания выручить…

– Естественное желание.

Он помолчал, словно хотел еще что-то сказать. Но все же не сказал и только добавил:

– Так мне приехать?

– Не надо. Все нормально. Пожалуйста, позвони мне завтра. Лучше утром.

– Ты уж лучше сразу уточняй время. А то я просыпаюсь в пять и буду минуты считать до нашего разговора…

Снова он не сказал ничего особенного, но на душе неожиданно стало легче и волнение прокатилось по телу. Мышцы чуть ослабели и одновременно налились силой.

Мне сложно описать это ощущение. Я будто парила в облаках, в невесомости. Но могла легко свернуть горы.

– Давай часов в девять, – ответила я, потому что прямо ощущала, как жадно он ждет моих слов.

– Хорошо, – выдохнул Дикий. – И еще. Я больше никуда не уйду, пока ты меня не прогонишь.

Я сглотнула и зачем-то сказала:

– Не дождешься. До связи.

Едва я сбросила вызов, как послышался голос мужа.

– Значит, между вами ничего нет? И вы просто вот так договариваетесь о встрече? Ну давай, скажи, что ты честная жена. То с одним мужиком домой возвращаешься, то с другим. Но все исключительно случайно и исключительно без каких-либо измен.

Сергей нарисовался в дверях моей рабочей комнаты, скрестив руки на груди и выглядел еще злее прежнего.

У него на лице так и прописалось «сейчас я устрою большой скандал». А у меня почему-то в мозгу что-то щелкнуло. Почему Сергей не сказал мне, что Дикого амнистировали? Не верю, что его друг полицейский не нашел этого в досье вербера. Значит… Сергей нарочно это от меня скрыл?

Я вскинула глаза на мужа.

– Это был Дикий. Вернее, Давид. Он обещал поведать мне все о том, как и за что его амнистировали…

Я прямо смотрела в лицо мужа, и он поморщился, а затем зло оттарабанил:

– Какое это имеет значение? Твой знакомый – матерый уголовник!

– Та-ак! Значит ты все, действительно, знал? Ты нарочно удалил листки досье, где говорилось про амнистию Давида? Зачем?

– А тебе мало того, что он убил человека, когда работал врачом? Мало того, что он состоял в каких-то бандах? Может его амнистировали за то, что сдал своих же подельников? Ради свидетельских показаний? Ты вообще знаешь, что там, на самом деле, происходило?

– Я знаю, что ты меня обманул! Чтобы заставить поверить, будто Давид преступник!

– Ах вот оно что? Он уже не преступник?

– Нет! Раз его амнистировали!

– А знаешь, что? Я пока поеду в отель и там переночую. А ты подумай – что тебе важнее. Этот уголовник или муж. Я не собираюсь терпеть твоих хахалей! Возможно, ты и не изменяла мне физически. Я знаю, как ты разборчива! Но ты слишком поощряешь мужиков, которые вокруг тебя вертятся. Поэтому предлагаю подумать. Либо я, либо они. Либо твои новые знакомые, амнистированные или еще пока не судимые, либо муж.

– Ты ставишь мне условия? Ультиматум? – я взвилась почти до ультразвука, настолько взбесили слова мужа. И его реакция. Отчасти я понимала Сергея. Между мной и Диким, правда, что-то происходило. Я и сама это чувствовала, понимала, что вербер не просто так приходит и его желание все объяснить тоже взялось не с потолка. Он так хотел встретиться и поговорить вовсе не потому, что дорожил моим мнением. Здесь крылось нечто намного большее…

Однако я ничего не сделала, чтобы заслужить подобное обращение. Во всяком случае, я так считала. Да и Сергей начал чудить в нашей супружеской жизни задолго до того, как я вообще встретила Дикого.

– Да! Ставлю условия! И тебе решать! – Сергей рванул в свою комнату – видимо, собирать вещи. А я плотно закрыла дверь, положила голову на руки и задумалась.

Наша семейная жизнь давно дала трещину. Вернее, давала – одну трещину за другой. То одно, то другое. А Дикий… Я очень хотела его выслушать.

Однако перевернуть свою жизнь с ног на голову, бросить мужа ради малознакомого мужчины, который может и не хочет серьезных отношений… Нет, к этому я была пока не готова. Поэтому решила дождаться объяснений вербера.

Моя тайна оборотней тоже ведь встала между мной и Сергеем. Я могла обсудить ее только с себе подобными. А из них больше всех я доверяла Давиду.

Сергей уехал на нашей общей машине, а я занялась проектом и просидела с ним дотемна.

Затем позвонила Матвею.

– Ты как, мой хороший? – спросила, когда сынуля взял трубку.

– Все нормально, мамочка. А ты как?

– Я завтра тебя заберу. Я очень соскучилась.

– И я скучаю по тебе, мамочка.

– Спокойной ночи, мой хороший.

– Спокойной ночи.

После этой короткой беседы на душе сразу как-то потеплело. Губы сами собой растянулись в улыбке, и я совершенно расслабилась. Мне было хорошо только от одной лишь мысли, что у сынишки все складывается отлично. Да и просто беседа с ним подняла настроение. Я будто выдохнула, внутри разлилось умиротворение, такое не свойственное моей нынешней ситуации. С мужем полный разлад, разговор с Диким вряд ли будет спокойным и бодрящим… Скорее всего, поднимет волну эмоций, если и не до уровня Цунами, то до девятибалльного шторма – уж точно. Однако я как-то вся внутренне успокоилась, и с легким сердцем отправилась спать.