Подтверждая мысль Дикого, на поединок вышли еще три вербера. А вот это уже очень плохо. Массовый бой мог проходить по разным правилам. Дикий надеялся, что драться придется двое на двое или трое на трое. Но судя по нечетному количеству участников организаторы задумали схватку – каждый сам за себя. То есть Дикому придется сразиться с Михеем.

Впрочем, этот вариант оба вербера уже не раз разыгрывали. Обменивались особенными, лишь им понятными короткими знаками, быстро договаривались «кто и когда ляжет». А затем выигрыш просто делили.

Однако все равно следовало четко рассчитывать какие удары раздавать другим противникам, а какие приятелю. Чтобы не переусердствовать, но и не выдать себя.

Дикий обменялся с Михеем быстрым взглядом и повернулся к противникам.

Драка началась без типичных для поединков один на один объявлений «псевдонимов» бойцов и прочей подогревающей публику мишуры. Массовый бой сам по себе вызывал большой интерес. Да и перечислять всех бойцов в таких случаях обычно считалось лишней тратой времени.

Поэтому верберы просто кинулись друг на друга. Михей и Дикий начали с трех других противников, чтобы к концу схватки остаться один на один. Дикий взял на себя двоих – он был тяжелее приятеля и имел куда больший опыт боев.

Противники оказались вполне себе подготовленными и натасканными. Раздавали четкие меткие удары, старались не мельтешить лишнего на арене, вертко уходили от самых опасных атак и блокировали их довольно неплохо. По силе оба были примерно равны Михею и Дикому. Возможно, чуть послабее каждый по-отдельности. Но большой роли в массовом бою это не играло. Поэтому Дикий сразу же сосредоточился на слабых местах противников. Первое время просто обменивался с ними пристрелочными ударами, уходил от атак и ставил нужные блоки. Однако особенно не старался, изучал и присматривался…

У любого бойца без правил есть слабые места. У кого-то недостаточно проработала задняя защита, кто-то лучше орудует руками, чем ногами. У кого-то проблемы с позвоночником. Кто-то что-то травмировал и так далее. Дикий с его знанием анатомии отлично во всем этом разбирался.

После нескольких минут пристрелочного боя он уже примерно знал – на чем следует сделать акцент. У одного из верберов явно была травмирована нога и левая рука оказалась слабее правой. Другой постоянно запаздывал, если требовалось стремительно развернуться. Не хватало скорости – при его массе такие штуки следовало отрабатывать отдельно. Плюс – плохое равновесие на левой ноге – может ломал ее, а может просто дело в природной асимметрии тела.

Дикий продолжал уворачиваться, бить, ставить защиту, в ожидании удачных моментов, чтобы использовать слабые стороны противников. Наконец, один далеко отскочил, уходя от удара с ноги. Дикий отпрыгнул в угол, ставя подножку второму. Тот не успел среагировать – ему требовалось срочно крутануться. Слабая левая нога тотчас сыграла свою роль – противник не удержался на ней и рухнул. Дикий тут же хватанул его за ноги и толкнул под больную ногу второго поединщика. Тот рухнул навзничь, прямо на опрокинутого соперника. И ему ничего не оставалось, как нанести удар в челюсть, отправив одного из противников Дикого в нокаут. Однако быстро выбраться из-под тяжелой туши вербера нереально. Тем более, для бойца, у которого скорость и без того здорово хромает. Пока он трепыхался, Дикий подоспел, скрутил бойца за руку и за ногу, почти соединив их за спиной. Михей со своим тоже справился.

Дикий сбросил побитых бойцов с арены. Михей туда же столкнул своего побежденного противника и верберы двинулись друг на друга.

Здесь уже все было отработано раз двести. Минут десять ударов и блоков, несколько «попыток» провести болевой прием – по факту просто разыгранных на публику. И, наконец, Дикий скрутил Михея в захвате за шею.

Именно так они жестами и договаривались. Мало кто поверил бы, что Дикий справился сразу с двумя и проиграл Михею, который все это время занимался только одним и одолел его не без труда.

Публика улюлюкала, а Михей с Диким отправились в «стойло», чтобы дождаться, когда все начнут расходиться…

Обычно после этого за бой перечислялись деньги. Возможно, предлагали поучаствовать в других поединках.

Однако в эту минуту раздался сигнал тревоги и по бункеру пронеслось объявление из всех динамиков на потолке:

– Всем скрываться! Облава! ПОН!

Для оборотней хватило бы и второго слова. Одной аббревиатуры, чтобы все, кто здесь вне закона, поспешно сделали ноги. Но людям требовалось больше.

Дикий и Михей рванули к запасному выходу.

Туда же ломанулась часть публики, и несколько бойцов, которые, видимо, все еще ждали своего выхода или вышли победителями в поединках. Проигравшие редко уходили на своих двоих. Гораздо чаще их увозили на специальных медицинских машинах в больницы для беглых и преступников, либо же к «прикормленным» медикам. Те за огромные деньги лечили всех: убийц, грабителей и бойцов без правил. Лишь бы платили вовремя.

С каждой минутой толпа прибавлялась. Будто река прорвала плотину и, сломав ее, полилась свободно. Мощно и неуправляемо. Люди и оборотни толкали друг друга, пытались прорваться вперед, не церемонились даже с женщинами. И в какой-то момент Дикий потерял Михея из виду. Их разделили тела: оборотней, людей, преступников и бизнесменов, жаждущих поглазеть на чужую кровь.

Какая-то женщина отчаянно цеплялась за мужика, но тот рванул вперед, и она рухнула под ноги. Помогать ей спутник не стал. Он даже не обернулся. Какой-то верзила наступил женщине на руку, та завизжала и Дикий среагировал. Оттолкнул мужика и поднял женщину за подмышки. Бегло осмотрел руку – вроде без переломов. Если что, потом сходит к врачу. Пока ничего критичного, на первый беглый взгляд. Женщина обиженно заплакала, размазывая по лицу тушь, тени и бог знает еще какую человеческую косметику. Но Дикий ее осадил:

– Не время! Успокойся! Пошли!

Подхватил дамочку под локоть и побежал.

Они влились в общий поток и Дикому оставалось только надеяться, что Михей ждет снаружи. Потому что округлое жерло выхода уже маячило впереди. Видимо это было нечто вроде канализации или типа того. Было. Когда этот заброшенный завод еще что-то производил.

Выход походил на слепой глаз чудовища – за ним разлилась густая чернота ночи, чуть прореженная отблесками фар. Возможно, полицейских, возможно, внедорожников публики или организаторов. Дикому было плевать. Он дотащил женщину до выхода и поискал взглядом Михея. Где он?

– Ди…кий…

Хриплый возглас закончился кашлем. Дикий огляделся еще раз, и зрением оборотня выцепил из мглы то, чего предпочел бы никогда не видеть. Михея фактически насадили на высокий металлический штырь, торчавший из земли. Толстая железяка проткнула грудь друга Дикого, и тот кашлял кровью, выпуская изо рта густую бело-розовую пену.

– Уходи… ПОН…

Прохрипел этот идиот. Расспрашивать, что и как случилось было совсем не ко времени. Дикий рванул в сторону машин ПОН, готовый сдаться в лапы полицейских, лишь бы другу оказали помощь. Если бы ранение оказалось другим, Дикий сам унес бы приятеля и отвез к знакомому врачу, которого знал еще с тех времен, когда сам работал в престижной клинике. Не раз к нему обращался за помощью и никогда не жалел об этом. Но… Дикий как медик отлично знал – нельзя снимать Михея со штыря. Тут нужно МЧС, нужна бригада скорой помощи. Иначе…