И, зарыдав, она стала рассказывать. Алена чуткая девушка, ейсразу стало понятно, что преподавательнице нужно дать возможность выплеснутьнаболевшее. Очень скоро Алена поняла, в чем дело. Как это ни банально, но речьшла о любви.

Романом звали мужа Ольги Марковны. Он был моложе жены напять лет и, несмотря на возраст, уже защитил докторскую диссертацию. С ОльгойМарковной они были женаты восемь лет и жили относительно счастливо. Оля обожалакрасивого, талантливого супруга, гордилась его научными достижениями и всяраздувалась от гордости, когда слышала от кого-нибудь: «Ну, Роман далекопойдет, быть ему академиком и ректором».

Единственным пятном в счастливой семейной жизни быласвекровь Анна Павловна. Она с первого дня не приняла невестку. Матери ненравилось в любимой сына все: возраст, рост, вес…

— На кой тебе сдалась тощая дылда, выше тебя на головуи старше в два раза? — патетически восклицала она.

— Мамочка, — увещевал скандалистку сын, — Олевсего на пять лет больше, чем мне, и она выше меня лишь на два сантиметра!

Анна Павловна поджимала губы и оставалась при своем мнении.За восемь лет совместной жизни она не сказала невестке ни одного приветливогослова, ни разу не похвалила ее, не сделала даже дежурного комплимента. Затомалейшие промахи Ольги служили поводом для ее злобных замечаний. Когда Оля,случайно поставив горячую сковородку мимо подставки, сожгла пластик на столе,Анна Павловна мгновенно позвонила Роману на работу и зарыдала:

— Горим! Кошмар! Твоя жена устроила пожар!

Если Оля вешала на балконе выстиранные вещи, то ее белье иблузки частенько оказывались на грязном полу.

Еще Анна Павловна любила причитать при виде любого ребенка:

— Да, хочется мне внуков понянчить, но не видать мнеэтой радости. Какие уж тут дети, если у невестки климакс!

Услыхав это заявление, Роман вскипел и сказал:

— Мама, не пори чушь! Оле тридцать три года!

— И что? — не сдалась Анна Павловна. —Климакс может и в двадцать пять наступить. Больная она вся, вон какая худая,страх смотреть. Ты бы поосторожней, сы́ночка, а то еще подцепишь заразу.

Представляете теперь, как удивилась Ольга, когда летомдорогая «мама» вдруг стала проявлять о ней заботу. Все разговоры о возрасте,болезнях, уродстве, глупости и профессиональной непригодности невестки былипрекращены. Ольга терялась в догадках: что случилось со вздорной бабой? Отчегоона больше не морщится при виде Оли? Недоумение рассеялось осенью. Как-то раз,воспользовавшись отсутствием Романа, Анна Павловна вошла в комнату к Ольге и спорога заявила:

— Я знаю, ты меня ненавидишь!

— Что вы, — принялась отбиваться невестка.

— Не лги, — рявкнула свекровь, — только издвух зол выбирают меньшее, поэтому я и пришла поговорить с тобой. Как это нистранно, но я к тебе привыкла, знаю, чего от тебя ожидать, а к этой…

— Вы о чем? — поразилась Ольга.

Анна Павловна с явной жалостью взглянула на нее.

— Ты и впрямь дура. Ну-ка отвечай, сколько времениРоман с тобой не спит?

Ольга вспыхнула огнем:

— Это наше дело.

— Нет уж, — отбрила ее свекровь, — теперь имое тоже.

— Он очень устает, — Оля попыталась оправдатьхолодность супруга, — да и мне секс не слишком нужен.

— Девка у него есть, — рявкнула старуха, —прошмандовка, молодая да ранняя. От такой добра не жди! На ходу подметкиотрежет и выбросит, сучка!

— Вы с ума сошли, — прошептала Оля, — хотитеменя до инфаркта довести, да?

Анна Павловна хмыкнула:

— Роману все равно судьба женатым быть, так пусть ужлучше с тобой горюет, чем с этой, прости господи. Ты глаза разуй, кулема. Гдеон сейчас, по-твоему?

— В библиотеке, — пролепетала Оля.

— В какой? — не отставала свекровь.

— В научной.

— Поезжай, проверь.

— Но…

— Отправляйся, говорю, — настаивала Анна Павловна.

— Но что скажет Рома, — отбивалась Оля, — онспросит, зачем я приехала…

— Не спросит, — брякнула свекровь.

— Почему?

— Его там нет! Впрочем, если я ошибаюсь, тогда скажи,что мне стало плохо с сердцем, вот, дескать, я и приказала привести сына домой.

С этими словами Анна Павловна буквально выпихнула Ольгу наулицу. Та добралась до библиотеки, обошла все закоулки и не нашла мужа, болеетого, тетка, сидевшая на выдаче книг, равнодушно сообщила, что Романа она тутдавно не видела.

В самом скверном настроении Ольга вернулась домой, а когдаоколо одиннадцати вечера в квартире появился муж, бодро потребовавший ужин, онатихо поинтересовалась:

— Где ты был?

— Странный вопрос, Олюнчик, — ответил тот, сжадностью поедая котлету, — естественно, в библиотеке.

И он начал подробно рассказывать, какую интересную книгучитал весь день, как она нужна для его исследования…

В конце концов Ольга не выдержала и ляпнула:

— Я была в библиотеке и тебя там не нашла!

Роман осекся и спросил:

— Что тебя понесло в институт? Ведь занятий у тебясегодня нет.

— У Анны Павловны заболело сердце, и она меня отправилаза тобой, — пояснила Оля.

— Куда отправила? — переспросил Роман.

— В библиотеку.

— Какую?

— Нашу, научную.

Роман улыбнулся.

— Правильно, там меня не было.

— Где же ты был?

— В Ленинке, в профессорском зале.

— Но утром ты заявил: «Я еду в институт».

— Точно, первую половину дня я там работал, потом узнал,что нужной книги нет, и уехал.

Оля предпочла поверить мужу, она выкинула из памяти словаинститутской библиотекарши о том, что Рома давно не ходит в читальный зал.

Впрочем, Роман теперь по вечерам стал сидеть дома и вновьначал проявлять к жене сексуальный интерес. Анна Павловна ходила по квартире сгубами, сжатыми в нитку, и бурчала:

— Дура, ох какая дура.