Фыркнув от недовольства, Малик отвернулся и начал поглощать подогретую пищу. Рангул последовал его примеру. Голод брал верх и ему стоило подкрепиться, пока была такая возможность.

— Так ты не помнишь как попал в океан? — спросил Горл.

— Нет. Все случилось очень быстро.

— Ты был один?

— Нет.

— А кто еще?

— Моя мать.

Он вдруг осекся, поняв, что сболтнул лишнего. Зубы заскрежетали и еда упорно не хотела лезть в горло.

Орки посмотрели на него.

— Как она выглядела? — прямо и очень громко спросил Горл.

— Что?

— Как она выглядела?! — на этот раз его слова стали буквально вбиваться в Рангула, причиняя тому вполне ощутимую боль.

«Что говорить? Как себя вести? Они раскусили меня? Они поняли кто я?»

Вопросы сыпались на него как из рога изобилия. Сердце колотилось. Нервы натянулись до предела, и он уже чувствовал, как пальцы Малика сжимают рукоять топора, готового обрушиться на его голову. А ведь он безоружен. У него нет ничего. Шторм все забрал, оставив бедолагу с голыми руками.

Он вспомнил про свою мать. Лориэль ведь была с ним в тот самый момент, когда Сатифа невидимым ударом сбросила его с утеса прямо в разинутую пасть океана. Что с ней? Она жива? Ей удалось выжить и как-то противостоять злой ведьме? Рангул отдал бы все на свете, чтобы узнать жива она или нет. Его матушка… родной человек. Самый близкий после отца. Все это время они были неразрывны с ней и теперь, когда ее не было рядом, он почувствовал сильную тоску по ней.

— Как… — неуверенно начал Рангул. — Как и все орки. Большая, сильная.

— А отец? Где он? — продолжал давить Горл.

Рангул пытался понять, чего от него хотят. Тщательно подбирал слова и уже был готов ответить прямо, как вдруг вспомнил рассказы Лориэль про последнюю битву, штурм замка, где погибло очень много сильных воинов.

— Его убили. Во время сражения у замка.

— Ты уверен в этом?

— Так мне говорила моя мать.

Воспоминания прошлого неприятно ударили по Горлу. Он вспомнил их нехотя, хотя уже давно смирился с тем, как все закончилось. Ненависть ко всему, что олицетворял Шахгар остыла в нем и даже смерть сына от его рук больше не могла зажечь огонь против вождя орков. Слова Рангула успокоили его. Он перестал задавать вопросы, посчитав, что узнал все, что хотел.

Так прошел почти весь день. Без лишних вопросов и попыток вытащить из проснувшегося орка еще какую-либо информацию. Рангул был рад этому, хотя и подозревал, что где-то в глубине души они все-таки знают о нем больше, чем показывают. И это не могло не волновать наследника Шахгара. Кто знает, кем могли быть эти орки, так непривычно непохожие на него. Гораздо сильнее, гораздо опытнее, помнящие времена, о которых он только слышал. Был в них секрет, скрывавшийся внутри каждого из них. Ни отец Горл, ни его сын — Малик даже не старались поведать ему об этому, хотя первое время они все старались ему во всем помогать и не проявлять неуважение.

«Что это могло быть?»

К вечеру они вновь собрались вместе. Правда Горл решил уйти из дома на свою обычную прогулку к лесу, где его старый организм мог чувствовать себя лучше, будто вбирая в себя силу самой природы. Малик смотрел на это легонько посмеиваясь, считая, что его отец застрял в прошлом и все еще верит в небылицы и всемогущую природу, которая одна лишь могла ему помочь.

— Почему он это делает? — спросил Рангул своего собеседника, когда они остались одни.

— Ты родился уже после того, как орки пришли в эти земли и поэтому не помнишь, как обстояла наша жизнь раньше. Мы жили в пустыне, где такие привычные для нас теперь вещи как пресная вода и еда были настоящим сокровищем, ценимым более, чем золото. Наши предки верили в то, что природа всем беспрекословно руководит, что от нас зависит лишь самая малость, а в остальном нужно полагаться только на волю богов и подконтрольной им природе. Здесь же все иначе. Клянусь Барруком, когда я впервые увидел полноводную реку, с кишащей в ней рыбой, которую можно было хватать руками, я скорее поверил бы в то, что это мираж или обман злого волшебника, пытающегося поработить мой разум. Но со временем все встало на свои места. Мы привыкли. Воды здесь много. Она чистая. Еда везде, вокруг нас, нужно лишь выйти за пределы дома и пройтись по местности, чтобы уже к вечеру вернуться с полными руками ягод или неся тушу убитой дичи. Раньше такая роскошь была нам неведома.

Малик откинулся на деревянном громоздком стуле и посмотрел сквозь зазор между стеной и приоткрытой дверью. Отец медленно шагал в своем привычном направлении. Тяжело и очень устало. Годы были безжалостны к нему и с этим, увы, ничего нельзя было поделать.

— Значит, все стало гораздо лучше? — спросил Рангул.

— Да, врать не буду. Правда иногда, ночью или во время охоты я вспоминаю мой старый дом. Мы выживали, но от этого становились только сильнее, а теперь, когда вокруг нас все есть, когда не нужно преодолевать опасность и быть готовым ко всему, мы постепенно становимся дряхлыми. Мой отец был сильным орком, а сейчас едва может ходить. Конечно, в пустыне бы он вряд ли дожил до таких лет, но он бы по крайней мере не превратился в немощного старика, умерев сильным и могучим. Я вот смотрю на него и волей не волей ловлю себя на мысли, что лучше бы я остался там, с другой стороны Кри.

— Что это?

— Река, — ответил Малик. — Мощная река, разделяющая пустыню от этих земель. Она граница, переступив через которую жизнь любого существа начинает кардинально меняться. Раньше я не верил в это, но сейчас понимаю это как никогда.

— И давно вы здесь? — спросил Рангул глядя на Малика.

— Давненько.

Орк не стал особо вдаваться в подробности своего пребывания здесь, особенно в причины почему и как они тут оказались. Это было неприятно. Вспоминать прежние времена для него было не самым приятным занятием, и он решил опустить это, попросив Рангула больше рассказать о том, что же происходить сейчас вокруг королевского замка.

— Мы не подходим к замку — тому есть веские причины, о которых я не хочу говорить. Но ты был там, прожил долгое время. Что там сейчас. Как король, королева, как их ребенок?

Рангул сглотнул подкативший к горлу комок. Неприятный холодок пробежался по всему телу, и кожа в одночасье покрылась мурашками.

— Была чума. Многие умерли. Дымы погребальных костров поднимались в самое небо.

Малик слушал.

— А где ты был в это время?

— У себя дома. Нас не пустили в замок, хотя именно туда все и стремились. Кто успел спастись за его стенами смогли сохранить свои жизни, остальные же жили в постоянном страхе подхватить эту заразу.

Орк фыркнул и что-то буркнул себе под нос. Он слышал от редких гостей в этом доме, что творилось все это время в Тройтистских долинах, особенно в землях где располагался сам замок. Много тогда жизней забрала чума и слова молодого орка лишь подтвердили то, о чем он слышал.