– Недолго тебе радоваться жизни осталось! – сказал ему старший лейтенант Ласточкин, стараясь изобразить на своем вполне обычном лице злобную шипящую улыбку. Ему активно не нравилось поведение пленника. – Хорошо, дали бы мне до тебя добраться. Ты бы у меня долго выл, как недорезанная свинья. Надеюсь, удача будет на моей стороне, и я сумею тебя выпросить для важного собеседования. Ты слышал когда-нибудь, как недорезанная свинья орет? Я вот слышал и хочу, чтобы ты тоже так орать начал. И будешь орать и визжать, насколько легких хватит. Я тебе обещаю…

Капитан Радиолов тем временем взял под локоть водителя и попытался задать ему вопрос, но тот по-русски не понимал. Пришлось обратиться по связи к группе:

– Кто видит арифа Салмана? Пришлите его ко мне.

– Он уже идет, командир… – ответил старший лейтенант Карошко.

Салман действительно тут же вынырнул из темноты. Да ему и требовалось-то только обойти сбоку «Фольксваген».

– Переводчик требуется, – объяснил Радиолов вызов. – Спроси у водителя, как он свою сотовую трубку в машине заряжает?

Вопрос арифа не удивил, и он перевел его довольно длинной тирадой.

– Он говорит, что заряжает в казарме, но пользуется трубкой редко, потому заряда ему хватает на несколько дней.

Взгляд капитана упал на распахнутую дверцу разбитого пикапа «Исузу».

– Пусть во второй машине поищет переходник от прикуривателя к разъему USB.

Салман перевел. Водитель пожал плечами и полез в машину, видимо, не слишком хорошо понимая, что ему требуется искать. Тогда капитан снял с пояса пристроенную на спине зарядную станцию и показал ему USB-разъем.

Теперь даже перевода не потребовалось. Водитель всплеснул руками, радостно улыбнулся, залез в карман дверцы разбитой машины и вытащил переходник к прикуривателю.

– То, что нужно? – спросил Салман.

– То, что очень нужно. Спроси, заднее стекло кабины открывается? Окно в кузов…

За водителя, не переводя вопрос, ответил сам Салман:

– Нет. Можно не спрашивать. Я сам уже и смотрел, и спрашивал…

– Придется стекло разбить, – принял решение капитан.

– Зачем? – так и не понял ариф.

– Необходимо подзарядить аккумуляторы на приборах ночного видения автоматов и снайперской винтовки. Тогда мы увидим заранее любую засаду и сможем уничтожить ее раньше, чем они нас. Я подключу к прикуривателю «Фольксвагена» свою зарядную станцию, а к ней подсоединю кабели тепловизоров от прицелов автоматов группы и снайперских винтовок. Тепловизоры смогут работать даже с малым неполным зарядом. Это вопрос нашей безопасности. Разбить стекло – это боевая, так сказать, необходимость.

Водитель что-то сказал, и Салман перевел:

– Он спрашивает, а пулевого отверстия хватит? Пулевое он потом заклеил бы скотчем…

Радиолов мысленно прикинул длину кабеля и ответил, что следует примерить. Втроем они вернулись к «Фольксвагену». Капитан сразу измерил длину кабеля, его вполне хватало, чтобы расположить зарядную станцию в кузове. Только кому-то, видимо, придется держать ее или в руках, или на коленях, поскольку до пола длины кабеля слегка не хватало.

– От заднего стекла кабины всем отойти! – по связи приказал командир группы. – Буду делать пулевое отверстие. Кто-нибудь, подсветите снаружи фонариком…

Луч фонарика ударил в глаза даже сквозь покрытое пылью стекло. Радиолов отодвинулся от света, перевел предохранитель на одиночные выстрелы и сразу после этого выстрелил с таким расчетом, чтобы пуля полетела вверх. Отверстие в стекле, как обычно бывает, получилось в три с лишним раза больше диаметра пули, посланной наискосок. Примерив USB-разъем и убедившись, что в отверстие он проходит, капитан вышел из кабины и передал бойцам в кузов зарядную станцию, а потом и свой автомат с уже подключенным к прицелу кабелем. Оружие командира тоже должно иметь заряженный аккумулятор.

Разъем сразу просунули в пулевое отверстие стекла, и Радиолов сам вставил в автомобильный прикуриватель переходник, который тут же показал горящий красный светодиод. Когда произойдет полная зарядка, загорится зеленый.

– Как будете готовы ехать, постучите по кабине, – распорядился капитан по связи.

В ответ сразу же постучали.

На улице между тем стремительно светало.

– Напрасно стекло пробивали, – заметил ариф Салман. – Без тепловизора все отлично видно.

– Ты умеешь видеть сквозь кусты? – спросил Радиолов.

– Нет.

– А вот тепловизор видит.

– Сквозь кусты?

– Сквозь кусты! И тех, кто за камнями прячется, тоже определяет…

– Сквозь камни?

– Нет. Над камнями тепловое излучение от человека вверх идет, – не поленился Радиолов объяснить далекому от современной военной технологии сирийцу…

В смотровую щель бронелиста не было видно длинного ствола снайперской винтовки «Корд» с мощным дульным тормозом, зато даже в запыленное заднее стекло кабины можно было различить, что старший лейтенант Ласточкин, не дожидаясь окончания зарядки аккумулятора тепловизора, устроился, стоя перед пулеметом, так, что длинный ствол пулемета чуть не ложился ему на плечо. Сошки винтовки, видимо, уперлись в крышу кабины, о чем сообщал постукивающий на кочках звук над головами сидящих внутри, и старший лейтенант в оптический прицел, как это называется на армейском жаргоне, «облизывал местность», то есть контролировал и внимательно изучал все места, где может сидеть засада. Прицел позволял увидеть возможную опасность за два с половиной километра. «Фольксваген» ехал неторопливо, с нежеланием растрясти раненых в кузове. Но и не настолько медленно, как совсем недавно в рядах большой автоколонны, где машины передвигались буквально ползком.

Ариф Салман предупредил капитана Радиолова, что засаду стоит ждать уже через три-пять километров, когда вдоль дороги будут стоять кусты. Но участок с зарослями густых кустов машина проехала благополучно – засады там не было. Сам капитан посчитал, что передавать бойцам предупреждение арифа не стоит, чтобы не расхолаживать их настороженность. И оказался прав. После зарослей кустов машина миновала развилку, где ариф подсказал, что им следует ехать налево, тогда как идущая следом колонна поедет направо, следовательно, здесь, по дороге налево, угроза попасть в засаду возрастала, так как «волкодавы» остаются без дополнительной защиты. Капитан по связи сразу передал свои соображения бойцам в кузов, требуя усиления внимания. Так и ехали. Водитель, наверное, сильно устал от нахождения в непривычной позе. Чтобы достаточно видеть дорогу в две узкие смотровые щели, ему постоянно приходилось наклоняться вперед. Даже сам капитан Радиолов устал следить за дорогой, с непривычки от такой позы начала ныть спина.

Потом дорога стала подниматься на небольшую гору, на вершине которой стояла некогда богатая, видимо, деревня, о чем говорили возвышавшиеся на окраине над высокими заборами дома в три этажа. Такие дома с большими окнами могли себе позволить разве что люди с достатком. Сейчас же деревня просто звучала пустотой и тишиной. Не было видно ни одного человека, ни одной собаки или ослика. Людей, понятно, в такой ранний час никто увидеть и не рассчитывал. А когда подъехали ближе, уже стало видно, что деревня основательно разрушена. Большие красивые дома стояли почти без стекол в окнах, лишь по краям рам остались осколки, пугая своими острыми формами. Многие заборы, некогда выложенные из саманного кирпича[34], сейчас были разрушены частично или местами даже полностью. Рядом с дорогой, а кое-где и на самой дороге виднелись ямы-воронки, которые пикапу пришлось объезжать.