Вместе с Элизаром Анна сходила в свою спальню и переоделась в простое, домашнее платье — домашнее по здешним меркам, разумеется. Дома она никогда бы не додумалась надеть такую красоту — из натуральной, мягкой шерсти, чуть пониже колена, и с твердым, кринолиновым подьюбочником, делающим ее похожей на ухоженную домохозяйку из пятидесятых.

Без сомнения, в такой суматохе соблюсти приличия не получилось — проснулись все — горничные, лакеи, кухарки…

Высоко подняв брови, камеристка, заменяющая Хельгу, наблюдала за тем, как герцог и его будущая жена (предположительно невинная девственница), участвуют в совместном переодевании и вообще ведут себя друг с другом так, будто женаты уже как минимум лет пять.

Анна и сама удивлялась, почему стала чувствовать себя настолько вольготно с советником. Даже не вольготно… Легко. Будто они и в самом деле давно женаты и наслаждаются абсолютным комфортом в обществе друг друга.

Не было смущения, стыда, переживаний по поводу случившегося… Даже как-то обидно стало в один момент. Появилось идиотское ощущение, будто не хватает в их отношениях какой-то остроты… опасности, что ли… Запрета. Ярких эмоций.

Все было слишком хорошо. Слишком просто.

И странно. Потому что так не бывает — подневольно выходить замуж за человека, с которым тебе легко и приятно.

А как же страдания, о которых она читала в любовных романах? Страсти-мордасти, заламывания рук, раскаяние, ненависть, ругань и прочие атрибуты великой любви? Что это за любовь такая — когда все легко и просто, тихо и мирно? Переспали, и переспали. Будто так и должно быть.

— Помочь? — протянув ей через ширму пояс от платья, Элизар затянулся сигарой — как оказалось, любитель. Причем, прикуривал сам, без спичек — как следует подышав пламенем на обстриженный кончик.

— Да. Завяжи, пожалуйста, я не справлюсь, — она вышла, повернулась спиной и показала — где.

Хоть и могла позвать горничную, караулившую тут же — возле шкафа.

Переговариваясь по делу и просто так, они закончили с ее переодеванием и по бетонной, внутренней лестнице черного хода пошли в подвал.

* * *

— Долго еще?

Анна поежилась — с каждым шагом становилось все холоднее, все темнее — по высоким углам скапливались и чуть шевелились тени, напоминая о недавнем путешествии в мир демонов. Герцогский дворец все больше напоминал средневековый замок…

Девушка куталась в теплую шаль, накинутую на плечи перед самым выходом из спальни, однако отлично понимала, что добрая часть ее дрожи — от страха, а вовсе не от холода.

На первой ступеньке последнего пролета Советник остановился и взял ее за плечи.

— Ты все еще можешь пойти спать. Тебя проводят ко мне, разведут камин поярче… Залезешь в кровать, укроешься…

Аня замотала головой.

— Я буду точно также бояться, только уже одна. Лучше бояться с тобой.

Улыбка слегка тронула его губы.

— Звучит как-то странно. По идее, ты не должна уже бояться рядом со мной, но раз тебе комфортнее бояться — бойся на здоровье…

Он не договорил — непонятно из каких побуждений, Анна шагнула к нему, поднялась на цыпочки и легко, чуть коснувшись губами, поцеловала.

И тут же мысленно хлопнула себя по лбу.

Дура, дура! Вот зачем изображать нежности там, где их быть не должно? Мужчины вообще не в восторге от всяких там девчачьих влюбленностей — а уж такие, как ее расчетливый советник… Да еще и в такой момент, когда они идут допрашивать шпиона!

Она отступила, готовая превратить все в шутку.

— Э нет… — Элизар вдруг притянул ее обратно за талию и поцеловал уже как следует, от души, отпустив только, когда она начала немного задыхаться. Отстранился, удовлетворенно оглядывая ее ошеломленное, раскрасневшееся лицо.

— Так-то лучше, — прокомментировал. — А теперь пойдем. Будешь сидеть в уголке, рядом с Руби и очень внимательно слушать то, что нам расскажет этот…

Истошный крик пронзил гулкое помещение подвала, эхом отскакивая от стен.

— Что это? — сердце девушки зашлось от ужаса. — Ты же обещал, что не будут никого пытать!

Ничего не ответив, Элизар сбежал по оставшимся ступенькам вниз, щелчком пальцев открыл дверь подвала… и отпрыгнул назад, прикрывая голову.

Отчаянно размахивая крыльями и каркая, из подвала вылетел здоровенный черный ворон.

— Он мне глаз выклевал! — визжали внутри, разбивая предметы. — Боги, я раздеру этот комок перьев на части! О, мой глаз, мой глаз!!

Советник выпростал руку, выкрикнул заклинание на непонятном языке, и не успевший долететь до Ани ворон свалился обездвиженной тушкой к ее ногам.

Тяжело дыша, девушка присела рядом с птицей на корточки…

— Не трогай его! перья и клюв могут быть отравлены.

Элизар шагнул к дней, наклонился, обхватил ворона пальцами за шею и аккуратно поднял. Так, с перевертышем в далеко отставленной руке, пошел обратно во внутренние помещения подвала, свободной рукой указывая Анне следовать за ним.

— Не вой! — спокойно приказал ползающему по полу, обливающемуся кровью человеку в балахоне, похожем на докторский халат. — Вставят тебе другой глаз. Отведите его в лазарет… — обернувшись, приказал сопровождающей его охране.

Посторонившись, Аня с жалостью наблюдала, как рыдающего от ужаса и боли человека увели из подвальной комнаты.

Хотя комнатой это можно было назвать только с большой натяжкой.

Подвальное помещение было огромным. Вероятнее всего, оно занимало всю площадь замка и, не разделенное никакими перегородками, производило совершенно ошеломляющее впечатление.

Забыв о том, зачем она здесь, девушка с изумлением, слегка приоткрыв рот, оглядывалась.

Подвал явно использовали не только в качестве «допросной» — по периметру, вокруг освобожденной середины зала, были расставлены какие-то странные приспособления, полки, забитые старыми, пыльными банками, книгами и странными, полумеханическими приборами…

Сверху, с высокого потолка свисали крюки, цепи и подвязанные к балкам мешки, по виду наполненные чем-то рассыпчатым… Громоздились, вставленные один в другой, почерневшие от огня котлы, старинные свитки, какие-то куски железа и прочая совершенно непонятная постороннему человеку утварь.

Вкупе с лунным светом, струящимся из маленьких, зарешетчатых окошек, все это создавало полнейшее впечатление логова какого-нибудь мага или алхимика.

Ах да! — вспомнила она. Будущий муж ведь маг и есть.

Вероятно, тут он проводит какие-то из своих опытов…

Все это было понятно. Неясно оставалось одно — зачем в дальнем конце зала была установлена трибуна с расставленными вокруг нее стульями. Может здесь устраивают театральные представления? Какие-нибудь мистерии со средневековым колоритом…