Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так это мальчик?
— Мальчик, девочка — какая разница? Маленькие все одинаковые. Лично я их не различаю лет до десяти.
Райли рассмеялся.
— Может быть, ее мать не одобряет, что она живет одна, без мужа? Возможно, дело в этом?
— Что-то в этом роде. — Я пыталась сосредоточиться на том, что видела в окне, и забыть про дуло пистолета, направленное мне в лицо.
Райли живет в паре километров от центра, в Рингсенде, рядом с парком, и окна его пентхауса выходят на Большой канал.
— Люси! — Мама бросилась ко мне, едва я переступила порог. Глаза большие, испуганные. Я спрятала руки за спину, а она крепко обняла меня и прижала к себе.
— Мам, ничего страшного не случилось. Меня вообще даже не было в офисе, так что я пропустила все самое интересное — обедать ходила.
— Правда? — Она вздохнула с видимым облегчением.
Зато Райли глаз с меня не сводил, и это сильно нервировало. Последние дни он вел себя довольно странно: не как мой прежний брат — доверчивый и веселый, а как человек, подозревающий, что я постоянно вру.
— Словом, это все ерунда. Я тут тебе кое-что принесла.
И я вручила ей коврик для ног, который только что потихоньку от Райли стырила у соседней двери. Отличный коврик, абсолютно новый, с надписью «Привет, я половичок».
Мама засмеялась:
— Люси, спасибо тебе большое, ты такая милая.
— Да уж, Люси, — сердито сказал Райли.
— Брось, не переживай, он не дорогой. — Я похлопала брата по плечу и прошла в гостиную. — Рэй дома?
Они на двоих снимают эти апартаменты. Рэй врач, и они почти никогда не пересекаются, потому что работают в разное время. Впрочем, если маме удается его застать, она беззастенчиво с ним флиртует, хоть и спросила меня однажды, не думаю ли я, что Рэй — бойфренд Райли. Это ее мечта — сын-гомосексуалист, в полном соответствии с духом времени. Тогда он уж точно не променяет свою обожаемую мамочку ни на какую другую женщину.
— Он на работе, — ответил мне Райли.
— Вот беда, вы толком не можете уделить другу время. Обидно, верно? — Я пыталась не засмеяться, но Райли посмотрел на меня так, точно сию секунду сделает подсечку и я свалюсь на пол, — как нередко бывало в детстве. И я быстренько сменила тему: — А чем это пахнет?
— Это еда из пакистанского ресторанчика, — небрежно сообщила мама.
Ей доставляет огромное удовольствие приходить в гости к сыну-холостяку, в его шикарную квартиру, и вести себя чрезвычайно легкомысленно: есть пакистанскую еду, смотреть автошоу Top Gear по Би-би-си-2 с их отвязными ведущими и с помощью дистанционного пульта управлять в камине огнем, который меняет цвет. От их с отцом дома до ближайшего пакистанского ресторана очень далеко, а по телевизору отец не смотрит ничего, кроме Си-эн-эн.
Мы открыли бутылку вина и расположились за столом со стеклянной столешницей, возле окна с видом на канал. Все сияло, сверкало и переливалось в лунном свете.
— Итак, — сказала мама таким голосом, что стало ясно — она нацелилась на серьезную беседу.
— Как продвигается подготовка к торжественному событию? — побыстрее встряла я.
— О… — Она забыла, что хотела сказать, и радостно клюнула на мою приманку. — Нам столько всего надо с тобой обсудить. Начать с того, где лучше всего устроить прием.
И двадцать минут кряду она рассказывала о том, в чем я ничего не смыслю, о плюсах и минусах приема в четырех стенах и под крышей или в трех стенах без оной.
— А сколько будет гостей? — спросила я, ошарашенная некоторыми ее идеями.
— Пока что в списке четыреста двадцать человек.
— Сколько? — Я едва не поперхнулась.
— Ну, это в основном коллеги твоего отца. Учитывая его положение, нельзя одних позвать, а других нет. Люди могут очень обидеться. — Опасаясь, что сказала нечто бестактное, она поспешно добавила: — И совершенно обоснованно.
— Так не приглашайте никого, — брякнула я.
— Что ты, Люси, — она улыбнулась мне, — я не могу.
У меня зазвонил мобильный, и на экране высветилось имя — Дон Локвуд. Прежде чем я успела сделать непроницаемое лицо, губы сами расплылись в улыбке.
Мама вопросительно подняла бровь и поглядела на Райли.
— Простите, я отойду на минуту.
Я вышла на балкон. Он дугой опоясывает квартиру, так что я оказалась вне поля их зрения и слуха.
— Алло?
— Ну как, вас сегодня уволили?
— Не совсем. Точнее, пока еще нет. Человек, с которым я общалась по-испански, оказался не в курсе, кто такой Том. В любом случае, спасибо за добрый совет.
Он весело рассмеялся:
— В Испании было то же самое. Никто не знал — кто такой Том, где он. Ну, не переживайте, могло обернуться и хуже, как в том офисе, где сегодня один парень слетел с катушек.
Я насторожилась. Сперва я решила, что это ловушка, но по здравом размышлении отвергла эту мысль — да каким образом он мог узнать, где я работаю, если ему даже мое настоящее имя неизвестно?
— Алло? — Он немного встревожился. — Вы еще тут?
— Да, — тихо сказала я.
— О, ну ладно. А я было решил, что сболтнул что-то не то.
— Нет, все нормально. Просто… в общем, это было у нас в офисе.
— Вы серьезно?
— Да. К сожалению.
— Господи. У вас все хорошо?
— Всяко лучше, чем у него.
— Вы его видели?
— Сосиску? Конечно.
— Простите, не разобрал?
— Я дала ему прозвище Сосиска. Он самый безобидный человек у нас в конторе. И сегодня он целился мне в лоб из пистолета.
— Черт побери. С вами точно все в порядке? Он вас не поранил?
— Со мной все прекрасно.
Все было отнюдь не прекрасно, и я знала, что он это понимает, но я его не видела и мы были незнакомы, так что какая разница.
— На самом деле пистолет был игрушечный, обычный водяной пистолетик. Это уже потом выяснилось, когда они его… скрутили. Сосиска втихаря взял у сына. И сказал жене, что собирается вернуть себе работу. Господи, гребаный водяной пистолет заставил меня всю жизнь заново переосмыслить.
— Это нормально. Я хочу сказать, вы же не знали, что он игрушечный, правда? — мягко сказал он. — А нажми он на спуск, так у вас, чего доброго, волосы бы дыбом встали.
Я засмеялась, откинула голову назад и хохотала, не в силах остановиться.
— Бог ты мой, я почти надеялась, что меня наконец уволят, а он пошел на такой отчаянный шаг, чтобы вернуть себе работу.
— Не до конца отчаянный, пистолет-то ненастоящий. Но он сильно рисковал. Кто его знает, может, это смертельно опасное зрелище — вы с волосами дыбом. У вас есть волосы? Я ведь вас не целиком видел.