– Да, конечно, лежите, пейте чай с малиной… И непременно вызовите врача, слышите, непременно!

– Да, да, конечно, спасибо, я так и сделаю…

Врать было очень стыдно, но Лиза скоро перестала об этом думать. В конце концов, велика важность! Как сказал кто-то из великих, «правда – хорошо, а счастье лучше». Положив трубку, она счастливо улыбнулась и уткнулась лицом в подушку.

Можно отдохнуть. Самое главное уже сделано. Теперь остается только ждать…

К середине лета Лиза преобразилась совершенно. Как из гусеницы появляется бабочка, так из невзрачной девицы вдруг получилась такая красавица, что только взглянуть да ахнуть. Волосы, прежде висящие тусклыми прядями, легли густой волной теплого светло-каштанового цвета, нескладная фигура обрела стройность и изящество… Даже лицо изменилось – вроде бы неуловимо, но иногда Лизе казалось, что из зеркала на нее смотрит совсем не та девушка, которой она была раньше.

Глаза стали как будто больше… Может быть, просто потому, что она наконец избавилась от привычки щуриться? Ресницы стали гуще и темнее, брови легли ровными тонкими полукружиями… Может быть, раньше она просто не замечала этого? Длинноватый нос теперь выглядел точеным и изящным, и губы, которые раньше были тонкими и бледными, с опущенными уголками, теперь раскрылись, словно полураспустившийся розовый бутон…

И это было не все. Во всем ее облике появилась какая-то магия, притягивающая, завораживающая… И немного чужая.

Лиза постепенно привыкала к себе новой, к отражению в зеркале, она училась носить свою красоту так, чтобы быть достойной ее. И оказалось, что это совсем не просто.

Большую часть старых вещей Лиза безжалостно отправила на помойку. После некоторого колебания туда же она отнесла зимнее пальто и сапоги, покрытые соляными разводами. Они свое отслужили… Девушка не думала о том, как встретит холода, когда наступит осень, а следом за ней – зима. Ей хотелось как можно скорее избавиться от старого хлама, словно в складках одежды затаились воспоминания о ней прежней – жалкой, некрасивой, глядящей на мир испуганно и подслеповато.

Зато теперь очень кстати пришлись мамины наряды. Лиза вынула их из чемодана в антресолях, все аккуратно постирала и погладила, купила на распродаже по случаю новые туфли… Она перемерила все платья перед зеркалом – и осталась вполне довольна собой. Конечно, это далеко не лучшее из того, что могло бы быть, но на первое время – сойдет. Хорошо еще, что мода возвращается! Все-таки надо быть реалисткой и не требовать невозможного.

На полочке в ванной выстроились баночки и коробочки с косметикой. Тушь, тени, помада, духи… Конечно, все самое дешевое, чуть ли не из подземного перехода, но Лиза прилежно осваивала новую науку. Взмах кисточкой, движение карандашом, еле заметный штрих – и вот лицо выглядит по-новому. Можно создать образ невинной простушки или женщины-вамп, строгой учительницы или соблазнительной красотки…

Теперь она откровенно тяготилась работой в библиотеке и почти все дни проводила в ожидании того момента, когда стрелка часов на стене приблизится к заветной цифре шесть, знаменуя конец рабочего дня. Это раньше она готова была задерживаться на работе ради любого посетителя, часами шарить по стеллажам, глотая пыль, и все – ради того, чтобы отыскать нужную книгу. Сейчас такое рвение казалось ей смешным и нелепым. За такую зарплату – и еще так стараться! Все равно ведь не прибавит никто ни копейки, хоть круглосуточно там сиди.

Но и домой она теперь уже не спешила. Тесная квартирка, где она выросла, теперь не вызывала ничего, кроме отвращения. Было очень жалко себя: ну почему именно ее угораздило родиться в таком убожестве? Потому что маме захотелось скрасить свое одиночество на старости лет? Лучше бы кошку завела, что ли…

Она полюбила гулять по центральным улицам, разглядывая витрины дорогих магазинов. Иногда Лиза даже заходила внутрь, чтобы побродить среди нарядных манекенов и полюбоваться на красивые вещи, примерить туфельки или приложить к лицу шарфик. Она быстро научилась пресекать вежливую назойливость продавщиц, которые, стоило ей только зайти, мигом начинали кружить вокруг, словно шмели у цветка, приговаривая что-нибудь вроде «Чем я могу вам помочь?». Лиза не удостаивала их ответом. Всего лишь высокомерный взгляд, движение бровей, многократно отрепетированное перед зеркалом, – и девочки мигом отставали, а Лиза снова погружалась в свое занятие, похожее на безмолвный танец в тишине.

Если погода была плохая и приходилось оставаться дома, Лиза прилежно изучала толстые глянцевые журналы. Их покупка пробивала гигантскую брешь в ее скромном бюджете, но Лиза мужественно терпела. А что? Лучше лишний раз не купить конфет или пряников к чаю. Заодно и фигура стройнее будет…

Эти журналы стали для нее окном в новый, прежде неизведанный мир. Устроившись в глубоком кресле, она часами изучала, какие платья предлагают в этом сезоне Гальяно и Джанфранко Ферре и как принты от Пуччи сочетаются с сумками от Вичини и босоножками от Джимми Шу. Мысленно она примеряла каждую вещь на себя, прикидывая: а пойдет ли мне?

Словно примеряя на себя новую жизнь, которая когда-нибудь станет ей доступна.

Вскоре ее усилия стали приносить ощутимые плоды. Лиза начала замечать на себе восхищенные взгляды незнакомых людей. Даже соседки на скамеечке у подъезда смотрели с удивлением, как она идет домой, и почему-то замолкали, стоило ей появиться.

– Ты прямо расцвела, Лизок! Влюбилась, что ли? – как-то спросила ее тетя Катя – та самая, с которой мама когда-то чаевничала на кухне.

За эти годы она превратилась в толстую неопрятную старуху, выходила на улицу в старом ситцевом халате и стоптанных шлепанцах, не потрудившись даже причесаться как следует, так что пряди седых волос торчали как попало. Странно, раньше Лиза этого как-то не замечала, по привычке здороваясь с соседками у подъезда, а теперь смотрела на бывшую мамину подругу с брезгливой жалостью. Ну разве можно так себя запускать! Почему-то в Европе даже старушки совсем другие – чистенькие, ухоженные, всегда опрятно одеты и причесаны, в театры ходят, в музеи, да что там – по всему миру путешествуют! А на территории бывшего Советского Союза любая женщина, достигнув пенсионного возраста, ограничивает свой мир только лавочкой у подъезда, телевизором и сплетнями о чужой личной жизни. К тому же все эти бабушки-старушки непоколебимо убеждены, что знают все на свете только потому, что они «жизнь прожили».

– Ты признайся, ходит небось к тебе кто-нибудь? Ну, не может быть, чтобы такая девка одна сидела!

Лиза не ответила, лишь загадочно улыбнулась и покачала головой. Откровенничать о своих делах с тетей Катей ей бы точно никогда в голову не пришло…

Но пока она лишь готовилась к новой жизни и в самом деле была одна – до того дня, пока случайно не встретила на улице бывшего одноклассника Вовку Аристова.

Ясным и жарким июльским утром Лиза не спеша шла на работу. Ночью прошел дождь, и омытая молодая листва казалась такой чистой, свежей и юной… Солнце уже припекает не на шутку, так что день должен быть жаркий, а ей снова придется провести его в душном и пыльном библиотечном зале!