– Нашла что?

– Вашу сережку. Ту, которая принадлежала вашей матери.

– Нет. – Она отвернулась.

– Тогда я помогу вам найти ее, когда мы вернемся в дом. И, возможно, пора начать заглаживать свою вину.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, – сказала она быстро. – В любом случае сегодня днем я занята. Вы, наверно, помните, как попросили своего друга лорда Пентама составить мне компанию в прогулке на вашей коляске, чтобы вам не пришлось утруждаться.

– Да, может быть, я предлагал что-то подобное, – признался Грэй. И он уже жалел об этом. Он невзначай подал эту идею Пентаму перед их отъездом из города, а маркиз времени не терял и уже пригласил Фиону. – Но это было до того…

– Как что? – потребовала ответа она. Она уронила лук на бедро и заглянула ему в глаза. Как будто его ответ значил очень много.

Он понизил голос:

– До того как вы показали мне набросок. Как я вас поцеловал. Как я начал…

– Как идут приготовления? – крикнул Кирби, неторопливо приближаясь к ним, черт бы его побрал.

– Встретимся вечером, – сказал Грэй порывисто, – за ужином я незаметно передам вам записку с указанием времени и места.

Она открыла рот, как будто собиралась отказаться, а потом улыбнулась:

– Только если вы позволите вас нарисовать.

Ну уж нет. Ее карандаш раскрывал слишком многое.

– Фиона, я не думаю…

Пожав плечами, она посмотрела на мишень, подняла лук и оттянула назад тетиву.

– Ладно, – прошептал Грэй в панике, – просто давайте встретимся вечером.

Фиона отпустила тетиву и улыбнулась, в то время как кончик стрелы воткнулся в землю примерно в трех шагах от нее. Но это не имело значения. Она повернулась к нему, празднуя победу:

– Не совершайте ошибку и не разочаровывайте меня дважды, лорд Рэйвенпорт. – С этими словами она сунула лук ему в руки и направилась к своим друзьям, которые отдыхали в тени.

Кирби поравнялся с Грэем и наклонил голову параллельно странному углу, под которым стрела торчала из лужайки:

– Похоже, ты выиграл первый раунд, друг мой.

Так могло показаться, но Грэй знал, как все обстояло на самом деле.

Фиона попала в цель с пугающей точностью.

И хотя он, очевидно, проиграл в этой битве, он уже предвкушал момент, когда снова окажется наедине с ней.

На протяжении всего ужина Грэй следил за Пентамом, пока тот разговаривал с Фионой. Маркиз не сказал и не сделал ничего плохого, но то, как он смотрел на нее – как будто был абсолютно и полностью очарован, – вызывало у Грэя иррациональное желание его задушить.

Он не мог винить Пентама за то, что тот отвез Фиону на прогулку. В конце концов, идея действительно принадлежала Грэю. Но ему совсем не понравилось, как они ворвались в дом после этого, смеясь и задыхаясь. Ее волосы очаровательно растрепались от ветра, щеки горели, как будто она была… счастлива. К черту все это.

Грэй не ревновал. Видит Бог, у него нет на нее прав. Пентам и Фиона идеально подходят друг другу. Кроме того, это и был первоначальный план: познакомить Фиону с кем-то. Кем-то, кто сможет отвлечь ее внимание от Грэя.

Но это не значит, что он хотел смотреть, как она влюбляется в другого мужчину прямо у него под носом, черт подери.

– Все в порядке, мой дорогой мальчик? – Бабушка Грэя протянула руку через стол, чтобы похлопать его по плечу. – Сегодня вечером ты очень молчалив.

– Я в порядке. – Но она всегда обладала необыкновенной способностью читать его, как раскрытую книгу. Он покрутил головой, оглядывая столовую со сгнившей каминной полкой, полом, покрытым пятнами, и трещинами в гипсовом потолке: – Я мысленно составлял список усовершенствований, которых требует этот дом.

Она одарила его сочувственной улыбкой:

– Пока вино и беседа текут рекой, гости едва ли заметят недостатки дома.

«Но я-то их замечаю».

– Расскажите мне, как выглядела комната, когда вы были маленькой девочкой. Здесь была хрустальная люстра? Серебряные канделябры? Фигурная лепка?

Ее водянистые глаза наполнились грустью:

– Полагаю, все это было. Я помню Рождество с еловыми ветвями на столе и омелой над дверью. Аромат сосновых шишек мешался с запахом жареных куропаток, мясных пирогов и пудингов. Мой отец – твой прадедушка – сидел там, где ты сейчас, и развлекал всех затейливыми историями. Через несколько часов после окончания ужина мы все еще сидели за столом, смеялись и болтали. Никто не хотел уходить.

Грэй покрутил в руке ножку бокала с вином, из которого не пил:

– Все будет как прежде, бабушка. Я обещаю.

– Меньше беспокойся о доме, – мягко сказала она, – и больше внимания уделяй гостям. Сестры Хартли хорошо проводят время?

Грэй пожал плечами:

– Младшая, Лили, сегодня выиграла соревнование по стрельбе из лука.

– А как же Фиона?

– Она тоже не скучает, – сказал он с большей горечью, чем собирался.

– Тебе стоит сводить ее к реке, – сказала бабушка. – Там красиво. Покатай ее на лодке.

Грэю не хватило смелости сказать ей, что лодка, скорее всего, напоминает решето, а на причале не хватает половины досок.

– Я подумаю об этом, – сказал он.

– Иногда ты слишком много думаешь, – поддразнила она.

Грэй хмыкнул в ответ. Записка у него в кармане, которую он собирался отдать Фионе после ужина, была доказательством обратного, но он слишком сильно любил свою бабушку, чтобы ей противоречить.

– Вы, как всегда, правы.

– Я не была права, когда речь шла о Хелене, – прошептала она. – Я думала, что она достойна тебя, но ошибалась.