– Вид этого места отпугнет любого, – ответил Грэй.

– Но не мисс Фиону Хартли.

Грэй криво усмехнулся и похлопал бабушку по худой руке:

– Дайте ей еще пару дней.

* * *

Вторую ночь подряд Фиона выскальзывала из кровати ночью. Аккуратно, чтобы не разбудить Лили, которая тихо похрапывала рядом с ней, она выскользнула из-под одеяла и накинула халат. Взяла блокнот и карандаш и выбралась из комнаты на цыпочках.

Записка, которую Грэй незаметно передал ей в гостиной после ужина, не была тем романтическим посланием, о котором она мечтала; но они же договорились, что он не поэт. Листок бумаги содержал ровно пять слов: В час ночи. В библиотеке.

Она тайком пробралась по темному коридору и спустилась по лестнице, надеясь, что не сбилась с пути. Бабушка Грэя, графиня, указала библиотеку во время экскурсии по дому, но даже не приоткрыла дверь, сразу перейдя в соседнюю комнату, что вызвало любопытство Фионы.

Подойдя к библиотеке, она увидела приглушенный свет под дверью. Она осторожно вошла, воскликнув при виде двухэтажных книжных полок вдоль двух стен и окон от пола до потолка с третьей стороны. На окнах не было занавесок, которые могли скрыть вид звездного неба. Лунный свет проливался на центральную часть комнаты, переполненной коробками, мебелью под белыми покрывалами, лестницами и инструментами.

Грэй сидел на большой белой глыбе, которая, как она предполагала, была диваном, опершись локтями на колени. Он все еще был одет во фрак, брюки и ботинки и выглядел потрясающе.

Настолько, что Фиона пожалела, что не надела что-то более элегантное, чем ночная рубашка и халат. Волосы у нее были заплетены в косу, а на ногах ничего не было, но она не осмелилась переодеться или хотя бы надеть туфли, опасаясь разбудить Лили.

Он встал, когда она вошла, и моргнул, увидев ее, а затем поспешил закрыть дверь.

– Вы никого не встретили по пути сюда?

– Нет. Моя сестра крепко спит, как и все остальные.

– Хорошо. – Он провел рукой по лицу. – Мне не следовало звать вас сюда, но я хотел… Нет, я должен был объясниться.

– Говорите все, что пожелаете, – сказала она, – я слушаю.

Опершись руками на бедра, он оглядел предметы мебели, похожие на призраков:

– Позвольте мне найти место, где вам будет удобно сидеть.

– Подойдет любое.

Он поднял угол какой-то простыни и достал оттуда несколько подушек, которые положил себе под мышку:

– Эта комната не подходит для гостей. Черт возьми, она едва пригодна для жилья. Но я знал, что нас здесь не побеспокоят.

– Она прекрасна и достаточно велика, чтобы устроить здесь бал.

Он хмыкнул:

– Поверьте мне, это место вряд ли подойдет как для бала, так и для какого-то другого праздника. – Он подошел к коврику возле камина и уложил подушки на пол: – Этого достаточно? Я могу принести стул, если хотите.

– Так прекрасно. – Она отложила блокнот и уселась на мягкую шелковую подушку.

– Вы замерзли? Я могу разжечь огонь.

Фиона собиралась отказаться, но она хотела хорошо видеть его лицо, когда они будут разговаривать и когда она будет его рисовать.

– Это было бы замечательно.

Он присел перед каминной решеткой и добавил немного щепок, перед тем как высечь огонь кремнем. Затем, глядя на только что разожженное пламя, он сказал:

– Я не должен признавать этого, но мне было очень тяжело видеть вас с Пентамом.

Сердце у Фионы сжалось, но она не собиралась облегчать ему задачу:

– Вам некого винить, кроме себя.

– Я знаю. Я думал, вам будет лучше с кем-то вроде него.

– Вы имеете в виду, что таким образом собирались избавиться от меня.

– Полагаю, в ваших словах есть доля истины. – Он улыбнулся ей полной раскаяния улыбкой, ложась на бок, опираясь на локоть и вытянув поперек ковра свои длинные мускулистые ноги. Галстук у него развязался, волосы были взъерошены, а щетина на подбородке стала темнее, чем обычно.

Вот какой он на самом деле, под мрачной и угрюмой маской. Таким она его и нарисует.

– Я совершил ошибку, – продолжил он. – Мне не следовало оставлять вас одних в саду. И я не должен был поощрять ухаживания Пентама.

– Это две разные ошибки, – сказала она с улыбкой.

Грэй склонил голову, как будто признавая свою вину.

– Но я принимаю ваши извинения.

– Благодарю вас. – Его голос, глубокий и искренний, заставлял ее нутро скручиваться от волнения. Но он не пытался прикоснуться к ней, ничто не выдавало в нем намерения поцеловать ее. Наконец-то они были одни, и тут он, очевидно, решил сыграть роль джентльмена.

Она с трепетом посмотрела на возвышающиеся перед ними книжные шкафы:

– Расскажите мне об этой комнате.

Тень омрачила его лицо:

– Нечего рассказывать.

– Бросьте. Что она значит для вас? Какие у вас на нее планы?

– Она ничего для меня не значит, – сказал он коротко, – а план состоит в том, чтобы убрать все, кроме стен, и превратить комнату в музыкальную гостиную.

– О, – произнесла она. Ей было очень жаль библиотеку, но, чувствуя, что это болезненная тема, она не озвучила свои мысли. Вместо этого она задала вопрос, который беспокоил ее с момента прибытия: – Простите за прямоту, но как Крепость оказалась в таком состоянии?

Он ответил не сразу, и Фиона испугалась, что перешла границу. Но через несколько секунд он сказал:

– Мой отец унаследовал графский титул, когда был моложе меня. Он не воспринимал свои обязанности перед поместьем и арендаторами всерьез. Поскольку он и моя мать предпочитали жить в городе, они закрыли этот дом. За три десятилетия он пришел в упадок. Однажды вломились воры и украли кое-какую мебель. В течение долгого времени здесь укрывались цыгане и другие бродяги. Штормовые ветры обрушивались на крышу и стены; природа брала свое в садах и полях.

– Тридцать лет дом был заброшен, – задумчиво произнесла она, – и теперь вы собираетесь все исправить.

– Да, – сказал он просто. И в его голосе звучала решимость.

Фиона подозревала, что он не все ей рассказал, но не стала настаивать. Она нашла трещину в его броне, и этого было достаточно на сегодня.

– Вы пригласили сюда меня и мою семью, надеясь отпугнуть меня.

Он поднял брови:

– И как, получилось?

– И не надейтесь. – Она откинулась на бок и вытянула ноги, приняв ту же позу, что и он.

– Тогда мне придется придумать другой способ спугнуть вас, – сказал он хрипло.

– Уж постарайтесь.