– Ты хочешь остаться здесь? – с подозрением спросила Оушейкс.

– Да, дорогая Оушейкс, я хочу побыть одна.

– А что станет с нами?

– Я подумала, что ты и твой любовник… как его имя?

– Маскалл.

– Я подумала, что вы оба можете отправиться на Дисскаурн и провести Блодсомбр в моем доме.

Оушейкс громко спросила Маскалла:

– Ты пойдешь со мной на Дисскаурн?

– Если хочешь, – ответил Маскалл.

– Иди первой, Оушейкс. Я должна расспросить твоего друга о смерти Кримтайфона. Это не займет много времени.

– Почему бы тебе не расспросить меня? – поинтересовалась Оушейкс, резко вскинув голову.

Тайдомин призрачно улыбнулась.

– Мы слишком хорошо знаем друг друга.

– Никаких фокусов! – сказала Оушейкс и повернулась, чтобы уйти.

– Очевидно, ты замечталась, – произнесла Тайдомин. – Дорога там – если только ты не хочешь свалиться со скалы.

Путь, выбранный Оушейкс, лежал через перешеек. Дорога, предложенная Тайдомин, вела за обрыв, в пустоту.

– Формирующий! Похоже, я спятила! – воскликнула Оушейкс со смешком. И послушно зашагала в указанную пальцем Тайдомин сторону.

Она шла прямо к краю пропасти, до которой оставалось двадцать шагов. Дергая себя за бороду, Маскалл пытался понять, что она делает. Тайдомин по-прежнему стояла, вытянув палец и глядя на Оушейкс. Без тени сомнения, не сбавляя темпа, Оушейкс продолжала идти – и, достигнув обрыва, шагнула за него.

Маскалл увидел, как выкрутились ее конечности, когда она рухнула. Ее тело пропало, сопровождаемое ужасным криком. Пелена спала с глаз Оушейкс слишком поздно. Маскалл вырвался из оцепенения, кинулся к обрыву, бестрепетно бросился на землю и заглянул за край… Оушейкс исчезла.

Он несколько минут безумными глазами смотрел вниз, потом начал всхлипывать. Тайдомин подошла к нему, и Маскалл поднялся на ноги.

Его лицо то краснело, то бледнело. Он не сразу смог заговорить, а когда смог, с трудом подбирал слова.

– Ты заплатишь за это, Тайдомин. Но сперва я хочу услышать, почему ты сделала это.

– А разве у меня не было причины? – спросила она, не поднимая глаз.

– Неужели только из жестокости?

– Я сделала это ради Кримтайфона.

– Она не имела отношения к его смерти. Я же тебе сказал.

– Ты предан ей, а я предана ему.

– Предан? Ты совершила ужасную ошибку. Она не была моей возлюбленной. Я убил Кримтайфона по совершенно другой причине. Она никак с этим не связана.

– Разве она не была твоей любовницей? – медленно спросила Тайдомин.

– Ты совершила ужасную ошибку, – повторил Маскалл. – Я убил его, потому что он был диким зверем. Она повинна в его смерти не больше тебя.

Лицо Тайдомин посуровело.

– Значит, ты повинен в двух смертях.

Повисла жуткая тишина.

– Почему ты мне не поверила? – спросил Маскалл. Он был бледен и истекал потом.

– Кто дал тебе право его убивать? – мрачно спросила Тайдомин.

Он не ответил и, возможно, не услышал ее вопрос.

Она вздохнула несколько раз и беспокойно зашевелилась.

– Раз ты его убил, значит, должен помочь мне его похоронить.

– Что теперь делать? Это самое страшное преступление.

– А ты – самый страшный человек. Зачем ты сюда пришел? За этим? Какое тебе дело до нас?

– К сожалению, ты права.

Снова повисла пауза.

– Нет смысла стоять здесь, – сказала Тайдомин. – Ничего нельзя сделать. Ты должен пойти со мной.

– Пойти с тобой? Куда?

– К Дисскаурну. На дальней его стороне есть горящее озеро. Он всегда хотел, чтобы его бросили туда после смерти. Мы проделаем это после Блодсомбра. А пока надо отнести его домой.

– Ты черствая, бессердечная женщина. Почему его следует похоронить, если та несчастная девушка должна остаться без погребения?

– Ты знаешь, что это не обсуждается, – тихо ответила Тайдомин.

Глаза Маскалла возбужденно блуждали, очевидно, не видя ничего вокруг.

– Мы должны что-то сделать, – продолжила она. – Я пойду. Ты же не захочешь остаться здесь один?

– Нет, я бы не смог остаться здесь – да и зачем? Ты хочешь, чтобы я нес тело?

– Он не может нести себя сам, и убил его ты. Возможно, это облегчит твою совесть.

– Облегчит мою совесть? – тупо переспросил Маскалл.

– Есть лишь один способ облегчить угрызения совести: добровольная боль.

– А тебя совесть не мучит? – осведомился он, смерив ее тяжелым взглядом.

– Это твои преступления, Маскалл, – ответила она тихим, но резким голосом.

Они вернулись к телу Кримтайфона, и Маскалл взвалил его на плечи. Оно весило больше, чем он ожидал. Тайдомин не предложила ему помощь с ужасной ношей.

Женщина перешла перешеек, и Маскалл последовал за ней. Их путь лежал через свет и тени. В безоблачном небе пылал Бранчспелл, жара была невыносимой, струйки пота стекали по лицу Маскалла, а труп с каждым шагом словно становился тяжелее. Тайдомин все время шла впереди. Невидящий взгляд Маскалла был прикован к ее женственным белым икрам; он не смотрел ни вправо, ни влево. Его лицо было мрачным. По истечении десяти минут он внезапно позволил своей ноше соскользнуть с плеч и раскинуться на земле, а затем позвал Тайдомин.

Та быстро обернулась.

– Иди сюда. Мне только что пришло в голову… – Он рассмеялся. – С чего я должен тащить этот труп – и с чего мне следовать за тобой? Не могу понять, почему я раньше об этом не подумал.

Тайдомин сразу подошла к нему.

– Полагаю, ты устал, Маскалл. Давай присядем. Наверное, твой утренний путь был долгим?

– О, дело не в усталости, а во внезапном проблеске здравого смысла. Тебе известна хотя бы одна причина, по которой я должен служить твоим носильщиком? – Он снова рассмеялся, но сел рядом с ней на землю.

Тайдомин не ответила и не посмотрела на него. Склонив голову, она изучала северный небосклон, где по-прежнему пылали отблески Элппейна. Маскалл проследил за ее взглядом и несколько мгновений тоже глядел на сияние.

– Почему ты молчишь? – наконец спросил он.

– Что для тебя означает этот свет, Маскалл?

– Я говорю не о свете.

– Неужели он ничего для тебя не значит?

– Может, и нет. Какая разница?

– Не жертву?

Маскалл вновь помрачнел.

– Какую жертву? Что ты имеешь в виду?