— Ну а что такого? Не абы какой подвиг… писать их явно было трудней и дольше. Возможно ты удивишься, но я вообще много читаю, — увидев мое искренне удивление, Кай сразу же сменил тон на шутливый. — К тому же, когда ты оказалась единственным автором-ученым, который занимается люмами, выбор у меня был невелик. Когда нужна информация…

— И что скажешь? Про книги? — с любопытством поинтересовалась я. — Пару слов.

Кайлар улыбнулся так широко, что возле глаз собрались морщинки, которые тут же захотелось потрогать.

— Честно? — лукаво поинтересовался он. — Не понимаю, что ты там изучала сто лет.

От моей руки, тычком пихнувшей его в ребра, он не увернулся. Громко засмеялся, но уже через пару секунд смог скрутить меня и прижать к себе.

Так, запомним, хоть он и сильнее меня, но щекотки боится.

— Если захочешь, могу уточнить пару моментов, а в целом текст правдивый, — шепнул он мне на ухо и просто отпустил. Я даже слегка приуныла. — А теперь мне предстоит как-то тебя наградить. Будут пожелания?

Я отрицательно покачала головой. Всегда любила сюрпризы и мужскую инициативность.

— Тогда с меня подарок, когда вернемся на поверхность.

Ооо!

— Договорились.

Я придвинулась к нему ближе, чтобы колени касались коленей. Мне определенно нравилась эта игра, эта пещера и этот день. Не знаю, что будет, когда мы вернемся, но сейчас мне хотелось продлить эти сумасшедшие мгновения. Легкие и искренние, без необходимости сдерживаться или размышлять о будущем, когда хочется думать только о «сейчас» и о том, кто рядом.

Кайлар

— Хватит смеяться, — я погрозил пальцем. — Между прочим, наказывать буду со всей строгостью.

Вильму моя притворная суровость не впечатлила. Она растерла ладошкой выступившие от смеха слезы. И я в очередной раз как влюбленный дурак замер, вглядываясь в каждую черточку ее лица. Не знаю, как в столице, но здесь на ней не было ни грамма краски. Только естественный румянец, дымчатые серые глаза, угольно-черные, несмотря на светлые волосы, ресницы и розовые, закусанные от волнения губы. Мой мозг в этот момент практически плавился от гремучей смеси ее нежности и моих похотливых мыслей.

— Тебя вправду уложила на лопатки семилетняя девочка? — сквозь смех недоверчиво поинтересовалась она.

— Вальтаниры тренируют детей с трехлетнего возраста. Она была довольно крепкой. Да и эффект неожиданности сработал, — признался я. — От ребенка не ждешь такой прыти.

Снежинка подтянула ноги к себе, обхватила колени, хитро на меня поглядывая.

— Ну что ж, — все еще подхихикивая, объявила она. — Я не угадала правильный ответ и готова принять наказание.

Я с каким-то садистским удовольствием посмотрел на ее искрящие ладошки и тут же ощутил, что внутри опять разгорается огонь. Распространяясь от сердца толчками вместе с кровью, поглощает каждый сантиметр тела. Хотелось… хотелось сделать с ней много чего, но пока доступная для меня территория — это поцелуи. После мучительных во всех смыслах раздумий я решил, что дальше мы пойдем только тогда, когда снежинка будет готова к этому вся целиком — без разделения на желания тела и разума. Очень надеюсь, произойдет это быстро, иначе я просто самовозгорюсь.

Понятия не имею, откуда столько благородства и терпения в моей напрочь испорченной голове, но решил, что со снежинкой ориентироваться буду в первую очередь на ее желания. Мои-то давно благополучно озвучены.

— Наказание, наказание… — задумчиво прищурился я, теребя подбородок.

Я лукавил, когда говорил, что уже все придумал. Вернее, в моей голове крутилась куча идей, в основном похабных, и одна приличная, но ужасно собственническая, налагающая запрет на встречи с хозяйственником. А я всегда считал такие замашки глупыми. Запреты никогда не приносили ожидаемого результата, так что…

— Подари мне подарок, — выдал я самое безобидное и банальное, что было в мыслях. — Когда захочешь. Что-то такое, что меня удивит.

Она явно ждала от меня чего-то более изобретательного, но расстроенной не выглядела.

— Хорошо, но с фантазией у тебя явно проблемы, — с улыбкой сообщила Вильма.

Знала бы она мои фантазии…

До того, как мы поднялись на поверхность, я успел рассказать снежинке, что мне семь сотен лет, о том, что никогда не видел родителей и, что довольно неплохо умею играть на гитаре. А она в ответ поделилась, что в юности мечтала стать танцовщицей, ужасно любит сладкое и предпочитает работу любым другим делам и даже развлекаться не умеет, если не считать танцы. Что ж, в этом я собирался ей помочь.

— Кай, — мое имя, произнесенное ее голосом — отдельное наслаждение.

Снежинка потеребила мое плечо.

— Не оборачивайся резко, но мне кажется, что за нами следят, — напряженно сообщила она.

Уже стемнело и можно было разглядеть лишь силуэты, но при первой возможности я незаметно окинул взглядом окрестности и заметил за невысоким холмом маленькую черную фигурку. Не зрением, а скорей нутром, каким-то десятым чувством я уловил знакомые мягкие движения и понял, что это один из наших старых друзей в масках.

***

Вильма

Рядом со мной, сложив маленькие кожистые крылья, освещенный уютным магическим огоньком, сидел люмдракс. В этот раз мои ноги не подкашивались, ботинки не скользили, и я могла внимательно, не торопясь, рассмотреть миниатюрного потомка драконов.

Присев на корточки, я наткнулась на дружелюбные, похожие на льдинки, голубые глазки, которые рассматривали меня с не меньшим любопытством. Вздернутый «шипом» носик, чешуйчатая, посверкивающая в свете моего огонька кожа, и маленькие загнутые коготки. От восторга я, кажется, забывала вовремя делать вдох-выдох.

Длинный сильный шипастый по всей поверхности хвост считался основным оружием этих малышей, так же, как и у их предков. Сейчас он мирно лежал на камне, свернутый «колечком» и опасений не вызывал. Я не удержалась и погладила мягкие кожистые крылья, сложенные на спинке, и вздрогнула от приятного жара, который от пальцев поднимался к локтю, плечу и разливался по всему телу. Жизнь этим созданиям давал огонь, он же пропитывал всю их сущность, он же был грозным оружием, которое в древности могло уничтожать города.

— Маленький огонееек, — ласково прошептала я, трогая чешуйчатую голову. — Ты будешь со мной дружить?

Розово-коричневое крыло вздрогнуло и расправилось, за ним второе, люмдракс посмотрел на меня внимательней, из приоткрытой пасти вырвался дымок, малыш оттолкнулся от камня, взмахнул крыльями и… я проснулась.

Потерла глаза и повертела головой. Нет, я в своей комнате, на своей кровати, и сквозь шторы пробиваются первые робкие лучи солнца.