— Мы вернулись вместе с Софьей, а её здесь схватили.

— Да, Мамонов постарался. Всю родню её предупредил, вас выследил. Моя вина в том большая, — переживала Алёна. — Уши и глаза здесь повсюду. Зря я Вас о помощи тогда попросила, ничего бы не случилось.

— Не зря. Он бы её ещё раньше схватил да сам. А здесь Софья как бы вне опасности, под защитой государыни, — был уверен в том Николай, на что Алёна покачала головой:

— Нет, князь. Я виновата. Но уж ничего не поделать.

— Я пришёл по делу…. Алёна, — бросив взгляд на иногда поглядывающих в их сторону поваров, Николай продолжил говорить ещё тише. — Кто отец Софьи? Чем он занимается и почему она бежала?

— Спросите саму Софью, — отказывалась отвечать та и стала смотреть в окно.

— Она ещё упрямее тебя, — улыбнулся Николай, но Алёна продолжала молчать.

Отступать её собеседник явно не собирался. Она это чувствовала и терпения столько не имела, чтобы вынести столь крепкого взгляда на себе.

— Князь Аганин, Фёдор Фёдорович, меценат. Государыня его любит… Богат, отдает вместе с государыней неслыханное приданное за Софью. А её выдают замуж за Мамонова…. за его брата, — прошептала Алёна, чуть приблизившись к уху Николая. — Оба к ней виды имеют. Вот она и бежала…

От наслаждения исходящим от неё теплом да ароматом малины тот закрыл глаза, глубоко вдыхая.

— Ты похожа на богиню лета, — прошептал он, на что Алёна резко отступила, широко раскрыв глаза.

— Малиновый запах и так… тепло, — смотрел с восхищением он да так, что Алёна растерялась ещё больше, вымолвив лишь одно слово:

— Варенье.

— Сладкоежка? — улыбнулся Николай, а, склонившись к её уху, добавил. — Спасибо за информацию. Ты мне помогла.

Алёна так и осталась удивлённо смотреть в ответ, не успев отреагировать. Николай улыбался, часто оглядываясь на неё, а у двери выполнил поклон, скорее убежав прочь. Ему казалось, будто лето, действительно, уже наступило, а у него выросли за спиной крылья, словно это было то, чего всё время не доставало.

Окрылённый, вдохновлённый и счастливый, он чувствовал себя ребёнком, пока не услышал доносившиеся в коридоре женские голоса. Остановившись тихонько за углом, он подглядел. Узнав двух фрейлин, Николай спрятался обратно…

— Нынче и брат её явится во дворец, говорят, — сказала одна из фрейлин.

— Ничего, Софья надолго не задержится. Пусть только попробует встать на пути снова, — гордо заявила вторая. — Я с Мамоновым уже сговорилась. Всё будет устроено очень даже ладно.

— Может зря ты с ним связалась? Может передумаешь ещё? Ведь у тебя есть и Сергей, — не хотела поддерживать её подруга.

— У Сергея нет того, что я хочу. У меня будет Алексей. Вот увидишь, я добьюсь своего, — выдала та, и Николай нахмурился, понимая происходящее.

Он дождался, когда фрейлины уйдут, и поспешил отправиться на встречу с друзьями. Те уже сидели в музыкальной зале, пили не первый бокал вина и музицировали в компании небольшого круга собравшихся товарищей кавалергардов.

— Лёшка, Энтони! — отозвал друзей в сторону Николай.

Те, допив вино, сразу отправились с ним. Видя, что дело важное, они приняли внимательный вид, и Николай не замедлил повторить слова Алёны:

— Князь Аганин, Фёдор Фёдорович, меценат. Государыня его любит… Богат, отдает вместе с государыней неслыханное приданное за Софью. А её выдают замуж за Мамонова, за его брата. Оба к ней виды имеют. Вот она и бежала.

— Княжна, — усмехнулся с сожалением Алексей.

— Ну и что? — смотрел удивлённый Антон. — Ну не простой оказалась, подумаешь! Даже лучше. Богата как!

— Этого как раз я и не хотел…. чтобы она оказалась одной из… них, богатых штучек, — выругался в сторону Алексей.

— Не прав ты, сразу скажу, — встал на сторону Антона Николай. — Столько времени мечтал о ней и враз откажешься?

Но их друг молчал. Он вернулся к весёлым товарищам, где продолжил с ними пить вино да музицировать…

36 Часть

Дождавшись поздней ночи, Софья, накинув пеньюар на ночное платье, тихонько выкралась из своей комнаты. Подглядевшая из-за деревянной ширмы пожилая служанка с удивлением смотрела вслед. Она крадучись отправилась за нею, но резко спряталась за угол, как только Софья натолкнулась на медленно вышедшего перед нею Мамонова.

Он будто того и ждал, будто знал, что Софья появится сейчас здесь. Его победоносный высокий взгляд пронизывал насквозь…

— Ну что, милая моя, вот и пришло время пообщаться поближе.

Сорвавшись с места, Софья намеревалась убежать обратно к себе, но нагнавший Мамонов схватил за талию и затащил в иную пустующую комнату:

— Не бойся…. дура, — выговаривал он сквозь зубы, пытаясь удержать в руках бьющуюся в панике пленницу. — Выслушай же…. ненормальная.

Со всему размаху ударив её ладонью по лицу, Мамонов бросил Софью на кровать:

— Не трону, если перестанешь вертеться, — налёг он сверху, крепко вдавливая руками в матрас.

Софья застыла, уставившись большими глазами на его насмешливое лицо. Она смотрела в надежде, что сказанное окажется правдой, а Мамонов засмеялся:

— Вот видишь, ты начинаешь мне верить. Не сметь, — прорычал он последнее на попытку всё же вырваться. — Бесполезно, дура. Тебе суждено стать моей женой, вот увидишь.

— Изверг, — пропавшим голосом просипела Софья. — Вы же женаты.

— Уже вдовец, — прошептал будто счастливую новость Мамонов.

Слыша ужасающую весть, Софья застыла на месте. Она боялась догадываться о том, что теперь произойдёт в судьбе. Бежать было уже никак. Словно загнанная в клетку лань, Софья на мгновение ослабла под давлением неприятеля.

— Всё будет по правилам, — шептал тот на ухо, начиная покрывать щёки и шейку поцелуями. — Ты станешь моей. А все те, кого будешь просить о помощи или будут сами тебе помогать мешать мне, исчезнут с лица земли.

Он спускался поцелуями к её груди, нежно оголяя ту да любуясь.

— Нет, — всё же высказала Софья.

Приподнявшись вновь над нею, Мамонов улыбнулся:

— Ещё раз услышу подобное, первым человеком, кого потеряешь, будет воя Алёна. Это из-за неё мне пришлось столько потерять времени да средств, чтобы вернуть тебя сюда. Благо приданное за тебя прекрасное даётся.

Схватив Софью за шею и сдавливая рукою так, словно вот-вот и задушит, он смотрел в её испуганные глаза, наслаждаясь слышать хриплые звуки, еле вырывающиеся изо рта.

— Вот так, да, — улыбался он. — Всё ли ясно? Поняла? Покорна?

Софья кивала как можно сильнее, надеясь поскорее поймать желанный воздух, и Мамонов резко отпрянул, медленно отступая к выходу.

— Помни, о чём договорились…. любимая.

Выйдя в коридор, он вздрогнул от неожиданности столкнуться в этот момент с проходящим мимо Алексеем. Тот, чуть пошатнувшись от владеющей