– А им наплевать, – смеется один из парней. – У них там есть, что охранять.

– Вы звери! – кричу я, и парень с голубыми глазами поворачивается ко мне. Во взгляде его – хищный блеск.

– Звери? Мы звери? Ты меня не знаешь.

– Я знаю все, что нужно. Вы избиваете бедного беззащитного старика.

– А ты знаешь, что делала эта старая задница? – спросил голубоглазый. – Он прятал в свою машину бутылку воды. И не поделился! Ни единой каплей!

– И что? – возражаю я. – Это его вода. А у вас на нее никаких прав!

– У нас есть все права!

И только теперь я вижу, насколько пересохли его губы. Они не просто высохли, но запеклись, потрескались и уже начинают кровоточить. Да и его приятели явно не в порядке. Кожа истончилась и посерела, как у прокаженных. В уголках губ белый сухой налет, глаза блестят безумным блеском.

Голубоглазый наносит еще один удар:

– Где твои долбаные ключи? Отдавай!

– Прошу вас, – умоляет старик. – Мне нужна эта вода. Она нужна мне для моей семьи!

– Мне она тоже нужна, старый придурок. Думаешь, если ты гоняешь на «БМВ», твоя жизнь значит больше, чем моя?

Он не успевает нанести еще один удар, потому что я врываюсь в их стаю. Удар голубоглазого приходится мне по икроножной мышце. Будет приличный синяк, но я, по крайней мере, спасла старику ребро или два.

– Вы не обязаны ничего им отдавать, – говорю я, присев к несчастному, но старик слишком напуган, чтобы продолжать сопротивляться. Он роется в карманах, достает ключи от машины и протягивает их голубоглазому блондину. Но тот не успевает их взять – ключи оказываются зажатыми в моем кулаке.

– Ты их не получишь, – говорю я.

Старик, на которого парни уже не обращают внимания, отползает в сторону. Ему наплевать и на машину, и на воду – лишь бы остаться в живых. И тут я понимаю: он в живых, может, и останется, а я – нет. Блондин хватает меня за руку и вздергивает вверх. На шее у него татуировка, пульсирующая ненавистью. Знак биологической опасности – четыре кольца, три из которых разомкнуты вовне.

– Покажи ей что почем, Дэлтон, – советует голубоглазому один из его приятелей.

– Постой-ка – может, у нее тоже есть вода, – предполагает другой.

Блондин по имени Дэлтон пытается вырвать ключи из моей руки, но я не отдаю. Этот недочеловек ничего от меня не получит. Его глаза рыщут по моему лицу, а потрескавшиеся губы складываются в зловещую улыбку. Безумную и угрожающую.

– У тебя на лбу пот, – шипит парень. – Значит, ты пила воду.

Улыбка исчезает с его лица.

– Где твоя вода?

– Убери свои лапы от моей сестры, – слышу я голос Гарретта. Он бросается к нам, но один из парней хватает его. Я пытаюсь вырваться, но сил у меня меньше, чем для этого нужно.

– Где твоя вода? – не унимается голубоглазый.

И вдруг на меня что-то находит. Моя природная, моя животная сущность.

– Вот она, – произношу я и плюю голубоглазому в физиономию.

Как ни странно, он не обескуражен. И неожиданно мною овладевает странное чувство – словно сигнал тревоги звучит в моем сознании, но я неспособна определить его источник. Но когда я вижу, как голубоглазый собирает мою слюну со своей щеки, источник тревоги становится мне понятен. Ужас, который я испытываю, почти выворачивает меня наизнанку. Он пока еще не пошевелил и пальцем, но я уже знаю, что он сделает в следующее мгновение.

Голубоглазый смотрит на свои пальцы, на которых блестит моя слюна, и вдруг… слизывает ее. Я вновь пытаюсь вырваться, но Дэлтон не отпускает. Прижимает меня к стене и, приблизившись лицом к лицу, смотрит в глаза.

– Ну-ка, еще разок, – требует он. И когда я отказываюсь, с силой прижимает меня к себе – так, что я не в состоянии даже двинуться.

– Давай-ка, или, клянусь, я их из тебя высосу, – шипит он и придвигает свой рот к моим губам.

И тогда доносится голос, несущий спасение:

– Отпусти ее или я вышибу тебе мозги!

10) Келтон

Мне не хотелось доставать пистолет, но в тот момент, когда этот ублюдок близко придвинулся к Алиссе, сработал некий защитный инстинкт. Теперь ствол моего «Руджера» направлен ему в голову. Я мог бы прицелиться в спину, но тогда, выстрели я, пуля прошла бы насквозь и попала в Алиссу. Но парень выше, чем она. Если я выстрелю ему в голову, Алисса не пострадает.

Как только приятели голубоглазого видят мое оружие, они отпускают Гарретта и убегают. Но блондин все еще держит Алиссу.

– Я сказал, отпусти ее, – повторяю я.

Моя рука дрожит. Я пытаюсь удержать оружие двумя руками, но и это не помогает.

Голубоглазый поворачивается. Алисса, воспользовавшись моментом, освобождается и отбегает к Гарретту, чтобы защитить его в случае необходимости.

Голубоглазый подонок стоит передо мной с таким видом, будто ему наплевать, нажму ли я на курок или нет. Словно он уже смирился с мыслью о смерти.

Я смотрю в его холодные голубые глаза, потом перевожу взгляд на ствол своего «Руджера». Мои руки не просто дрожат, они трясутся. Трясутся! Я пытаюсь остановить это, но, похоже, руки не в состоянии принять сигнал, посланный из моего мозга, словно подключены они к совершенно другому, постороннему телу.

И вдруг мною овладевает липкое паническое чувство, которое, зародившись в груди, давит на мои легкие так, что я не в силах даже вдохнуть.

– Он выстрелит! – кричит Алисса. – Тебе лучше убраться вслед за своими приятелями.

– Нет, – произносит голубоглазый.

Просто «нет».

И делает шаг в мою сторону.

Или не делает? Я не осознаю этого, потому что перед глазами плывут круги, а мозг отказывается служить, вырубая в моем теле систему за системой.

– Келтон, стреляй! – кричит Гарретт.

Но я не могу. Несмотря на все тренировки, на все, что рассказывал и показывал мне отец по части искусства самообороны и обращения с оружием, какой-то клапан внутри меня закрылся наглухо и блокирует все мои способности. Я не могу нажать курок.

И голубоглазый понимает это.

Он бросается вперед и сшибает меня с ног, при этом пистолет летит в сторону. Я не могу позволить этому подонку забрать мое оружие – он нас всех убьет. Он ведь безумен, это факт! Я бросаюсь на него, и мы боремся, катаясь в пыли.

Пистолет падает в заваленную мусором сточную канаву. Мы оба – и я, и голубоглазый, – пытаемся добраться до него, отчаянно отбиваясь друг от друга. Я добираюсь первым туда, где, по моим прикидкам, упало оружие, но пистолета там нет. И, подняв глаза, я с удивлением вижу, что надо мной стоит девушка, появившаяся словно из ниоткуда. До этого я ее здесь не видел. И она держит в руке мой пистолет, направив его прямо на меня.