Дверь зловеще захлопнулась, и все вокруг поглотил мрак, в котором можно было различить лишь белеющий череп. Стараясь не смотреть в его сторону, Матео продолжал звать на помощь и греметь цепями. Но цепи держали его так же крепко, а помощь к нему не спешила.

Через полчаса, а может через час, а может всего через пять минут, точно сказать он не мог, кричать он перестал и закашлялся. Еще через пару мгновений раздался скрип ржавых петель, и в темноте сверкнули глаза Бьянки.

— Ты уже смирился?

— Помогите! — снова закричал он, обращаясь к непроглядной пустоте по ту сторону двери.

— Не похоже, — ответил спокойный голос откуда-то из пустоты.

— Что ж, — сказала Бьянка, — дадим тебе еще время.

Дверь снова захлопнулась. Матео перевел дыхание и продолжил кричать еще громче:

— Я тут! В подвале!! Помогите!.. По-мо-ги-те!!..

Наконец, когда голос его охрип, а призрачная надежда на помощь развеялась в тишине подвала, ему осталось только одно: начать думать. Глаза стали неохотно обследовать темноту, но так ничего в ней и не различили, кроме сидящего в углу скелета. Может, это вообще муляж? Чтобы его запугать?.. Эти мысли слегка успокоили, и, с унынием подергав цепи, Матео прижался к холодной стене. Надо с ней договориться, надо убедить ее выпустить его отсюда.

Некоторое время он настороженно прислушивался, пытаясь в каждом шорохе уловить приглушенные голоса. Рядом с ним что-то зашуршало. Мышь? Крыса?! Он инстинктивно дернулся, и загремели цепи. Невидимое нечто зашуршало с новой силой и, побежав в противоположный угол, в темноте натолкнулось на скелет. С противным стуком кости ударились друг о друга, а белый череп несколько раз слабо дернулся в темноте. Слишком уж реалистично для муляжа… Сердито стиснув зубы, Матео продолжил вслушиваться. Наконец где-то за дверью раздался стук каблуков, а потом и шепот, ни слова из которого он разобрать не смог. А после дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошли Бьянка и ее горничная с зажженными свечами в руках.

— Эта игра явно затянулась, — сухо произнес он, удивляясь, как сильно хрипит его голос.

— Она еще даже не началась, — возразила Бьянка, подходя к нему.

Матео угрюмо вздохнул и, чувствуя тяжесть цепей на руках, слегка расправил затекшую спину. Спокойно, подумал он. Надо ее просто уговорить. В конце концов, похитить парня и держать его в подвале — это преступление, и даже такая двинутая, как она, это должна понимать. Только надо не срываться, не психовать, а вести переговоры. Может, даже перехитрить, как иногда делают герои в фильмах про маньяков. А что? Ситуация вполне та же самая…

— Отпустите меня по-хорошему, — стараясь говорить убедительно, начал он. — Зачем тебе именно я? Просто найди себе парня, у тебя с этим проблем не будет. Ты же нормальная девчонка…

Внешне, мысленно добавил он, разглядывая отражение свечи в глазах стоящей над ним Бьянки. Только внешне…

— Мне не нужен парень, — сказала она, прикоснувшись кончиком туфли к прочным звеньям, сковывающим его ногу.

И в этот момент Матео забыл, что собирался вести переговоры.

— Ну а я-то тут зачем?! — повысил он голос.

— Мне нужен тот, — продолжая касаться его цепи, ответила она, — кто будет изображать моего парня.

— Так найди кого-нибудь другого!

— Что я, по-твоему, каждую ночь парней меняю? Минимум пара месяцев!

Он яростно стукнул кулаком по полу, но ничего не добился, кроме ноющей боли, раздражающего металлического скрежета и с опаской отступившей назад Бьянки. Переведя дыхание, Матео снова заговорил, старясь изо всех сил оставаться хладнокровным:

— А если я не соглашусь? Ты же не можешь меня насильно заставить!

— Не могу, — согласилась Бьянка.

— Но мы можем оставить вас здесь, пока не передумаете, — спокойно сказала Мария.

— И что вы будете делать, если я тут умру? — проворчал он, чувствуя затылком каждый камень и трещинку старой стены.

— В этой комнате будет два скелета, — не раздумывая, ответила Бьянка.

— И полковнику, — Мария повернула свечу к белеющему в темноте черепу, — будет не так одиноко.

Мрачно отвернувшись от скелета, Матео вновь посмотрел на Бьянку.

— Ему ты тоже предлагала стать твоим парнем?

— Я — нет, — качнула она головой.

— Она, что ли, предлагала? — он резко кивнул на Марию.

— Мы тут ни при чем! — быстро ответила Бьянка. — Он здесь давно.

Застонав, Матео с силой зажмурился, мечтая, чтобы разом исчезли и скелет, и белый фартук, и Бьянка вместе со своим странным, нелепым, дурацким предложением! С самого знакомства с ней его жизнь превратилась в один сплошной нескончаемый абсурд, и то, что в конце он оказался скованным и запертым в темном подвале со скелетом, было даже логичным. Невольно вспомнились слова матери про опасности больших городов, в которых она сама никогда нежила. Едва услышав про его желание уехать после школы в Севилью, она долго перечисляла все, что может с ним случиться, но вот такое… Глаза его неохотно открылись. Такое даже она придумать не смогла.

— Так что ты составишь компанию либо мне, либо ему, — продолжила Бьянка, размахивая свечой в воздухе. — Выбирай! И не обольщайся: он мне нравится намного больше. Но, сам видишь, изображать моего парня он уже не может…

Воск медленно стекал по ее свече, и одна из горячих капель упала на пол. Матео обреченно уставился на маленький расплавленный комок, который наверняка останется в этом подвале навечно. Что же делать? Ведь эти психопатки — а другого слова он даже не пытался подобрать — могут оставить здесь и его. Да и вообще, сколько времени он уже здесь провел? Час, два, день? Или — Матео похолодел от одной только мысли — неделю?..

— Согласен, — быстро сказал он, решив, что сбежит при первой же возможности и сразу обратится в полицию. — Но только на два месяца!

— Большего от тебя и не требуется, — довольно отозвалась Бьянка. — Но это еще не все. В нашей сделке будет несколько условий! — поймав его хмурый взгляд, она добавила: — Позже узнаешь. А с этого момента считай, что наш договор в силе.

— По рукам, — проворчал Матео. — А теперь сними это! — он тряхнул цепями.

— Не так быстро, — ответила она, отступая к двери, — посиди немного и подумай о всей важности принятых на себя обязательств. Мы скоро вернемся!

Ее ответ поразил его настолько, что когда у него нашлись слова, говорить их уже было некому. Стараясь не смотреть на скелет и не обращать внимания на гремящие цепи, Матео устало подтянул колени к груди и положил на них гудящую голову. Мысли путались, а во всем теле была противная слабость, будто он целый день проработал на ферме отца. Чем