У Мэта верхняя губа нервно дёрнулась, лицо на мгновение исказилось, и он, не отводя от Виты застывшего немигающего взгляда, принялся медленно ломать розы, по одной, обрывая и мелко кроша бутоны, перегибая стебли, не обращая внимания на шипы, которые наверняка впивались в его побелевшие от напряжения пальцы и ладонь. Но, похоже, он не ощущал, ни своих усилий, ни боли и словно заведённый бормотал глухо и напряжённо:

– Не желаешь меня видеть и слышать, да? Хочешь, чтобы я исчез? Навсегда? Я же говорил, что не могу без тебя. Неужели ты не понимаешь?

И Вита тоже смотрела ему в глаза, всё глубже и глубже увязая в затягивающей её темноте расширившихся зрачков, не в силах сдвинуться с места, отвернуться, что-то сказать. Она словно окаменела и только судорожно сглатывала.

На пол сыпались листья, веточки, лепестки. А потом упала тяжёлая тёмно-красная капля, растеклась на полу в ровную круглую кляксу, и разбудила всех от зачарованного сна. Девчонки бросились к Мэту, стали хватать его за руки, пытались отобрать оставшиеся цветы, восклицали наперебой:

– Мэт, перестань! Не надо, Мэт!

А он какое-то время не обращал на них внимания, пока они не стали цепляться и останавливать его более активно и настойчиво. Вот тогда он не выдержал, рявкнул громко и зло:

– Пошли на хрен, суки!

Девчонки все разом отпрянули, опять собрались группками, зашептались, многозначительно и осуждающе поглядывая на Виту. А из тренерской вышел ещё один физрук – крепкий широкоплечий Сергей Юрьевич, с мрачным сосредоточенным выражением решительно направился к Мэту, подошёл вплотную, произнёс громко:

– Легостаев! – А потом уже гораздо тише зарычал прямо в лицо, не особо выбирая выражения.

Мэт вперился в него, но не факт, что видел. Вита подумала, они сейчас раздерутся, особенно, когда физрук всё-таки вырвал из его рук остатки букета, швырнул на пол, упёрся Мэту ладонью в грудь, начал теснить, наступая, и почти проорал:

– Легостаев, на выход! Живо!

Его крик привёл Мэта в себя. Он дёрнулся, громко выдохнул, обвёл взглядом зал, опять уставился на физрука, но теперь уже точно осознанно, а потом вдруг резко развернулся и действительно зашагал к двери.

Глава 19

Девчонки опять зашептались, кто-то достаточно громко предположил:

– А вдруг он сейчас что-то с собой сделает?

Но последние слова перекрыл ещё более громкий свист.

– Так, девочки! – распорядилась стоящая недалеко от тренерской Марина Алексеевна, убирая ото рта свисток. – Выходим на улицу. Как обычно для начала десять кругов по стадиону. – Потом приблизилась к неподвижно торчащей на месте Вите, чуть наклонившись, произнесла: – Если хочешь, можешь остаться. – И опять вскинула голову, повторила твёрдо и чётко: – Выходим-выходим. Вперёд-вперёд-вперёд! – наблюдая, как девчонки нехотя потянулись к наружной двери. – Голикова, тебе особое приглашение нужно? – обратилась к растерянно замешкавшейся Соне и снова переключилась сразу на всех: – Не забываем про десять кругов и про разминку. Шестакова, проведёшь. Ты за главную. А я сейчас тоже подойду. И будем прыгать в длину.

А Вита тем временем добрела до раздевалки, уселась на лавочку, съёжилась, обхватила себя за плечи. Где-то через минуту вошла Марина Алексеевна, предложила:

– Может, тебе пустырника накапать? У нас есть. Или просто воды.

Вита замотала головой, выдавила с трудом:

– Спасибо, не надо. Всё нормально.

Марина Алексеевна присела рядом, с ожиданием заглянула в лицо, промычала что-то неопределённое, но ничего не сказала, пусть и слишком заметно было, что ей очень хочется расспросить, узнать побольше или на худой конец обсудить случившееся. Но Вита молчала, просто не в силах разговаривать, хотя, возможно, и следовало. Но внутри всё сжалось, спеклось, прочно сцепилось друг с другом и только потому и держалось, а если расслабиться, отпустить лишь одно, и остальное сорвётся, пробьёт высоковольтным разрядом, взметнётся пламенем. Она оттого и сжалась вся, чтобы удержать.

Наверное, Марина Алексеевна прекрасно видела всё и понимала, потому не стала донимать разговорами, по-дружески положила ладонь на плечо, спросила:

– Здесь будешь? – Но не дожидаясь ответа, сразу добавила: – Я дверь в зал изнутри заперла. Ключ в замке. И, если что, Сергей Юрьевич в тренерской. У него сейчас «окно».

Вита кивнула, а преподавательница посидела ещё несколько секунд, потом поднялась, направилась к выходу, исчезла за дверью, но какое-то время шуршала в зале, собирая мусор, и только потом ушла. По крайней мере до конца пары. Вита качнулась, сложилась почти пополам, словно у неё болел живот, зажмурилась.

Всё же хорошо было – целый год. Хорошо и спокойно. Так почему сейчас рухнуло, разбилось вдребезги? Почему он никак от неё не отвяжется?

В груди противно ныло и дрожало, одновременно тянуло забиться в самый потаённый угол и куда-то бежать. Вита даже не сразу осознала, что губы у неё шевелятся, что она бормочет беззвучно, бесконечно повторяя «я не буду с ним» и «не хочу». Это само получалось. И уже нестерпимо рвало с места – вскочить, заорать, расшвырять всё вокруг, раздолбать, расколотить. Но она ещё сильнее сжималась, сдавливала плечи, только и позволяя себе покачиваться вперёд-назад и бормотать бессвязно «Не буду. Не хочу», а дальше вслух:

– Не хочу больше. Не вернусь к нему. Ни за что. Не сдамся.

Сердце бешено стучало, частило, разогнавшись, кровь пульсировала, шумела в ушах. Вита закусила кожу на запястье и уже просто мычала, отчаянно и зло, думая, что больше не выдержит и обязательно сорвётся. Но всё-таки постепенно стало отпускать.

Какое-то время она тяжело дышала и вздрагивала, а потом обессиленно и безразлично привалилась спиной к стене, прикрыла глаза, может, даже отключилась на несколько минут.

Дожидаться, когда пара закончится и девчонки вернуться, она не стала, специально ушла немного пораньше, в дальний закуток на первом этаже, возле запасного выхода.

Звонок мобильника застал Виту врасплох, она даже перепугалась немножко, сразу подумала, что это опять Мэт. Хотя тот номер, с которого он написал ей тогда в мессенджер, она почти сразу заблокировала. Но ему же ничего не стоило найти другой и снова что-то прислать. Но телефон она всё-таки достала, с опаской глянула на экран, а прочитав высветившееся имя, ткнула в значок соединения, приложила к уху.

– Вит, ты где? – донёсся до неё встревоженный голос Сони. – Ты домой ушла?

– Не, я в универе, – доложилась безучастно.

– На следующую пару пойдёшь? – осторожно поинтересовалась подруга.

Вита честно задумалась. Нет, она, как и прежде, не собиралась поддаваться панике и всё бросать. В прошлом году у неё хватило решимости и сил, значит хватит и сейчас.

– Да, конечно, – проговорила она убеждённо. – Скоро