всплывать кверху брюхом. Кроме нас с Флёр. Девушка недоумённо посмотрела на меня, явно поняв, откуда пришла помощь, но медлить не стала — начала всплывать вместе со мной при помощи заклинания.

Холодный ветер ударил в лицо. Брызги, шум воды, холод. Попытка вдохнуть чуть не закончилась внеплановым утолением жажды, но я справился. Одновременно с этим, словно отрубило связь с паучками, но я знал, что это лишь ощущения.

Не говоря лишних слов, мы с Флёр поплыли к берегу.

Выходить на сушу было очень тяжело, но пока мы не вышли хотя бы по колено, никто не спешил на помощь. Мне казалось, будто я побывал в космосе пару часов, а потом меня резко телепортировало на планету — тяжесть сказочная. Флёр вообще идти не могла, её заваливало в сторону, и я тут же подхватил её.

На берегу тут же заиграла весёленькая оркестровая музыка, что-то орал Бэгмен, но я, после пребывания под водой, да ещё и с телом, отключенным от бодрствующего сознания, с трудом адаптировался к изменениям. Уверен, что впади сознание в спячку, как и тело, таких проблем я бы не испытывал, но мы имеем, как говорится, то, что имеем.

К нам бросились пара волшебников в лаймовых мантиях, тут же начав колдовать и проверять самочувствие. Только сейчас я заметил парочку следов на открытых участках кожи Флёр — явно ожоги от присосок всяких подводных тварей. Проявила себя и Гермиона, почти сразу оказавшись рядом и накидывая на меня и халат, и полотенце, и вообще… Флёр, собственно, подверглась схожим процедурам, только от других людей.

— Ты как? — с беспокойством спросила сестрёнка, а сама ещё с мокрыми волосами, в халате и куче полотенец. — Замёрз?

— Не, нормально, — улыбнулся я, но, похоже, немного криво. — Но спасибо.

— Ну а как иначе! — улыбалась она.

Вокруг шум, гам, но я в него не вникал.

— Когда мне профессор МакГонагалл сказала, что я буду в роли заложника… — начала было говорить Гермиона, тут же вызывая у меня кучу вопросов, — я была так удивлена, да ещё и столько чар. Под водой. Было волнительно. Но в итоге ничего не запомнила. Раз — и всё.

— А мне ничего не говорили. Сразу приложить попытались, — покачал я головой, помогая Флёр стоять.

— Да быть того не может! Мне профессор всё рассказала и сама, в одиночестве, накладывала чары, получив согласие.

— Забавно.

— А у тебя?

— А меня никто не спросит, как у меня дела? — ухмыльнулась Делакур.

— Так видно же, что отлично, — отмахнулась Гермиона.

— И как твои дела?

— Шейка болит, — с плаксивым выражением лица она указала на шею, где красовался ожог в виде щупалец.

И всё это несмотря на плотную опеку другими волшебниками. Удивился ли я, когда к нам прорвалась Дафна? Немного. Обычно она не проявляет эмоций на публике, а в моём присутствии — ярких эмоций. Вопрос времени конечно. Лично мне было даже приятно увидеть беспокойство на её лице.

— Ты как? — тут же спросила она.

Вокруг вплотную к нам суетились волшебники, но это норма — других чемпионов и их «заложников» встречали ровно так же.

— Неплохо. Мисс Делакур хочет поцелуй за спасение, — усмехнулся я.

Дафна тут же поцеловала её в лобик, вызвав шок на лице.

— Компенсируешь потом, — ухмыльнулась Дафна. — Навестим позже.

— А я-то тут при чём? — пискнула возмущённая Пэнси, которую я не заметил в толпе и которую, оказывается, таскала на буксире Дафна. Миг, и они куда-то упорхнули.

— Она странная, — сделала заключение Гермиона. — А ты молодец. Хорошо справился.

— С ролью безвольной куклы под водой? Тогда и ты от меня не отставала.

Довольно быстро затихла вся эта круговерть ответственных волшебников, и мы, спасители и спасённые, выстроились перед столом судей. Зачем там понадобились ещё и заложники — одному Мерлину известно, но как сказали, так и делаем. Дамблдор, оказывается, уже успел отойти в сторону, забраться по колено в озеро и переговорить с появившейся предводительницей русалок. У этой наглой рыбы с короной на голове даже была своя свита. Почему наглой? Просто небольшое остаточное недовольство подростка, оказавшегося в сложной ситуации и которому не оказали помощь, хотя и могли.

Дамблдор вернулся за стол, показал жестом, чтобы болельщики притихли, но те не поняли. В итоге директор приложил палочку к горлу и над поверхностью озера разнеслось его громогласное: «Ти-и-ихо-о-о-о!!!». И тишина.

— Итак, третье место, с незначительной разницей в один балл, занимает… Мисс Делакур, чемпионка Шармбатона!

Зрители разразились аплодисментами, поддерживая Вейлу, что смущённо стояла рядом со мной.

— Мисс Делакур показала мастерское владение самыми различными чарами и заклинаниями, и, банальная случайность, стечение обстоятельств, не позволили ей опередить мистера Крама. Сорок два балла!

И вновь аплодисменты.

— Поздравляю, — тихо шепнул я девушке.

— Не так уж и хорошо получилось.

— Могло быть и того хуже. Вода — совсем-совсем не ваша стихия.

Флёр посмотрела на меня с подозрением в голубых глазах.

— Второе место — чемпион Дурмстранга, Виктор Крам.

Поддержка зрителей звучала куда более суровой. Похоже, парни, наконец-то, вновь вернулись к поддержке кумира, а не вейлы. Оно и понятно, немного привыкли, а сейчас, в халатах и полотенцах, вейла не вызывала того восхищения.

— Мистер Крам проявил логику и предусмотрительность, — продолжал вещать Дамблдор, — используя устрашающую частичную трансфигурацию, тем самым распугивая живность в озере и проходя часть препятствий, даже не доходя до них. Но, были и минусы. Сорок три балла.

Очередной вал аплодисментов, выкриков, звуков хлопушек и прочего, прокатился над озером.

— И первое место… Седрик Диггори, чемпион Хогвартса! — огласил директор.

Вот Седрика поддерживали действительно громко — наших тупо больше.

— Мистер Диггори проявил ум, смекалку, находчивость, а главное — знание не самых сложных, но нужных заклинаний, способных перевернуть ситуацию с ног на голову, получая преимущество. Сорок семь баллов!

Ликование, радость, снова ликование. И так продолжалось, пока мы не добрались до Хогвартса. Там, уже в более спокойной обстановке, когда многие поспешили в Большой Зал, а не куда-то ещё, не в гостиные или библиотеку, я с чистой совестью скинул с себя халат и полотенца, применил к себе различные бытовые чары. Высушился, привёл себя в порядок, трансфигурировал мантию, и всё это стоя в холле.

— Хм… — Гермиона, всё ещё с мокрыми волосами и закутанная в халаты и полотенца, смотрела на меня с лёгким недоумением. — А я об этом не подумала.

— О волшебстве?

— Ну да.

— Бывает. Помочь?

— Нет, я сама, — отрицательно качнула она головой. — Пойду к себе, в гостиную. С тобой точно всё хорошо? Может быть к мадам Помфри?

— Нет, Миона, всё отлично.

Сестрёнка убежала к себе. Дурмстранговцы остались на корабле. Французы — в карете. Что делать? Пойду в Большой Зал — почти все туда и направились. Вдруг расскажут что-то интересное.

Большой Зал и вправду полнился учениками, хаотично разбредавшимися между столов — все сидели, как хотели, никакого деления по факультетам. Ну, разве что слизеринцы проявляли минимальное гостеприимство, да и немногие из них спешили за другие столы.

За нашим столом шло активное поздравление Седрика — он