— Но нужно понимать, — сказал тогда Снейп, сидя за своим столом перед нами, — что удорожание ингредиентов должно хоть немного соответствовать улучшению качества зелий. Никому не нужно зелье от прыщей стоимостью с хороший дом.

— А нельзя делать зелье дешевле, но сложнее? — я решил не сдерживать любопытство.

— Зачастую — нет, — Снейп отрицательно мотнул головой. — Самые дешёвые рецепты и так приведены в учебниках. Самые дешёвые, самые долгие и самые простые, чтобы ученик мог усвоить самый неоптимальный, но надёжнейший и простейший путь получения зелья с хоть сколько-нибудь значимым заданным эффектом.

— Хм… То есть, когда ученик, допустим, Уизли, не может сварить зелье по рецепту, получается, он запарывает самое простое зелье.

— Именно, — скрывая негодование, кивнул Снейп.

— Всё-таки вам, профессор, хорошо бы в университете каком преподавать, или среди коллег заниматься наукой.

— Вот вырастете и придумаете университет. Только ориентируйтесь на международный уровень, иначе ничего кроме крохотной частной школы не получится. Волшебников слишком мало, а желающих продолжить образование после школы, да на общих основаниях — и того меньше.

— Печально это, — протянула Дафна, помешивая своё зелье в котле — у меня перерыв между фазами готовки, потому и разговариваю.

— А я надеялся, что где-то что-то да есть.

— Нет, мистер Грейнджер. Если образование принять за рынок платных услуг, то к этому рынку применимо ровно то же, что и к другим — спрос рождает предложение. Мне, как профессору, мастеру пары направлений, доступна некоторая официальная информация.

Снейп сложил руки в замок, упершись локтями о стол.

— В среднем, почти все выпускники Хогвартса так или иначе продолжат совершенствоваться в магии после школы. Однако, только порядка десяти процентов не имеют возможности получить адекватное образование самостоятельно или через семью.

— Магглорождённые?

— Нет, мистер Грейнджер. Магглорождённых намного меньше, пусть они и входят в этот процент. Зачастую такие выпускники идут в различные министерские структуры, в Аврорат, ДМП или наёмным рабочим в частный бизнес. Работа в министерстве требует некоего совсем небольшого набора навыков и знаний, различающегося от отдела к отделу, плюс пара предметов… маггловского характера. Всё это организовывает министерство и этот ликбез даже при полном отсутствии даже зачатков интеллекта проходится за год.

— Что-то типа стажировки с небольшим материалом по профессии?

— Да. Более серьёзное образование требует ДМП и Аврорат. Как в виде оценок, так и в виде подготовки. Вот там уже есть подобие университетской программы, но скорее просто училище. Профессии довольно популярны среди тех, чьи семьи не имеют точного ориентира для развития, или же, если сам юный волшебник склонен к подобному. Остальные, так или иначе, могут получить образование на дому за счёт знаний семьи, или же за счёт репетиторов.

— А люди науки? Наверняка же такие есть.

— Есть. Для тех, кто жаждет двигать вперёд магическую науку, самостоятельно развиваться, но опять же, не имеющих по тем или иным причинам, возможность грызть этот гранит самостоятельно или за счёт семьи — Отдел Тайн. Если не считать сотрудников низшего звена из категории принеси-подай, то там матёрые зубры по всем магическим дисциплинам, узким их специализациям и прочее. Но, опять же, не каждый жаждет оказаться в полукабале государства. Хотя лично я не вижу ровным счётом никакой разницы — мы так или иначе от кого-то да зависим. Следите за своим зельем, мистер Грейнджер.

— Да, действительно, — кивнул я сразу на всё и принялся за второй этап.

Так вот и шло обучение.

Касательно социальной части жизни Хогвартса — постепенно всё сходило на нет. Ученики окончательно привыкли к факту существования иностранных гостей, и те, в какой-то мере, вливались в коллектив. Люди попривыкли к тому, что в школе ходит звезда квиддича мирового масштаба, или одна единственная на весь Хогвартс вейла — даже её аура перестала вызывать должный эффект. При условии, конечно, что Делакур себя контролирует. Даже Турнир перестал быть главной темой для разговоров, а ведь ради него начали что-то чудить с полем для квиддича. Но как же наши так и не реализовавшиеся идеи о небольшом матче? Именно это я спросил у Седрика как-то в гостиной — так или иначе, но именно он оказался связующим звеном между нашими хотелками и министерскими работниками.

Мы тогда как раз стояли у входа в замок и видели поле для квиддича, на котором что-то творили эти самые работники.

— Потому, наверное, и отказывали в содействии, — Седрик с лёгким недовольством глядел на происходящее. — Знали, что чары безопасности для матча помешают им в работе в дальнейшем. Вот и не сказали, какие именно чары нужны. И преподаватели отмалчивались.

— Печально. Не поиграть с Крамом.

— Да даже если бы и получилось, не думаю, что было бы действительно интересно.

— М-да?

— Да, Гектор. Не забывай, Крам — часть команды. Без команды он, конечно, останется хорошим ловцом, но в хорошей команде ловец не просто висит над полем, а принимает активное участие, а тактики учитывают его. Как и ты, кстати, — Седрик глянул на меня. — Ты отличный игрок за счёт твоих способностей и навыков, и одинаково хорош будешь на любой позиции.

— Кроме ловца.

— Да… — улыбнулся староста. — Это была абсурдная игра.

— Каждая игра будет такой, если я буду ловцом.

— Так вот. Отличный игрок, но без команды — просто отличный игрок.

— Без команды я мог бы выиграть, будучи ловцом, — улыбнулся уже я.

— Ха-ха, это точно.

Так что матчу вряд ли быть. Может быть потом, после Турнира, но времени будет явно немного — неспроста матчи начинаются не сразу в учебном году, ведь подготовка поля требует времени, а это поле, похоже, готовят к третьему испытанию. А ведь неизвестно пока, что там наворотят и как долго придётся приводить поле в порядок. А жаль.

С Дафной всё оставалось примерно на том же уровне, но оно и понятно. Будь мы на одном факультете, у нас было бы много больше времени, когда мы виделись бы вне занятий и вне личных «обучающих мероприятий», будь то тренировки или просто домашка. Что я, что она являемся частью своих факультетов, и, так или иначе, проводим с однокурсниками или другими ребятами довольно много времени, а Дафна ещё и с сестрой. В силу разных обстоятельств, наши компании трудно свести в одну — нужен повод посерьёзнее, чем хотелки двух учеников, толком не демонстрирующих каких-то отношений на публике. Но временами мы украдкой улучали моменты и для «глупостей», хоть и нечасто, и для посиделок в библиотеке — но там уже не в одиночестве, а в присутствии одного-двух однокурсников. Пэнси же стала этаким хвостиком Дафны, стараясь так или иначе, но присутствовать рядом, когда мы проводим время вместе. Мне кажется, Паркинсон за нами следит. Не как надзиратель, а как сталкер.

Вот пришла пора пасхальных каникул, а вместе с ними пришёл и апрель. Технически, на эти каникулы можно уехать домой, но никто не стал