Спустя пару недель им звонит генеральный продюсер компании Хэл Дэвис и говорит о том, что у него есть новый материал для группы.

В середине 1973 года они действительно записывают весьма успешный сингл «Get it together», а чуть позже выходит побивший все рекорды продаж «Dancing maschine», но затем на лейбле, кажется, о них опять забывают. Лишь Джермен рассказывает о каких-то новых проектах с тестем. Горди давно обещает ему сольную карьеру, которой Джермен бредил всю свою жизнь.

Группа продолжает появляться в различных телевизионных шоу, выступает вместе с Шер на одном из концертов, но всем уже очевидно, что их карьера идет на спад. Два сольных альбома Майкла имеют весьма скромные продажи, большая часть записанных в последнее время песен просто отбраковывается, а вскоре начинают ползти слухи о том, что дата выхода их следующего альбома откладывается на неопределенный срок.

Майкл продолжает послушно приходить на репетиции, записывать никому не нужные песни и выступать на различных телевизионных шоу. Во время интервью он то и дело попадает в неловкие ситуации из-за своего абсолютного незнания того, что многие называют жизнью. Он понятия не имеет о том, как делать покупки в супермаркете, какие скидки бывают перед Рождеством, как отмечают обычно этот праздник и кто, черт возьми, сейчас президент. Ему никогда не были нужны эти знания, но сейчас он особенно остро чувствует нехватку знаний во всех областях. Он пытается восполнить пробелы в образовании чтением книг, но это не дает нужного эффекта. Он чувствует себя все более неуверенным на интервью. Выходя на сцену, он с блеском исполняет роль кумира публики, но за ее пределами превращается в совершенно беспомощного, неуверенного в себе подростка, который старается не поднимать на тебя глаза, отчего создается впечатление, что ты разговариваешь с огромной африканской прической, которую в то время носили все братья Джексоны.

В периоды своей жизни в Лос-Анджелесе он большую часть времени проводит с Ла Тойей. Они вместе с Кэтрин посещают молитвенный дом свидетелей Иеговы. Там то и дело его обвиняют в несоблюдении всех правил жизни благочестивых верующих. Здесь уже никто не придирается к его песням, но вот одежда вновь и вновь становится предметом обсуждения и осуждения. Он любит носить красные свитера, которые, по его мнению, отвлекают внимание от его лица, но, по мнению остальных верующих, это слишком вызывающая одежда.

– Не обращай на них внимания, – говорит однажды ему подошедшая к ним с Ла Тойей девушка. Сестра Майкла приветствует ее как хорошую знакомую. Оказывается, что девушку зовут Дарлис, и она переехала сюда недавно.

Дарлис воспитывается в семье свидетелей Иеговы, поэтому никогда не слышала о «Jackson 5», вернее, название она где-то слышала, но имеет о группе весьма смутное представление. Вскоре уже Дарлис, Ла Тойя и Майкл начинают дружить. Они проводят вместе много времени. Обычно подростки просто веселятся, но часто обсуждают и собрания свидетелей Иеговы. Дарлис не скрывает, что ходит туда в основном из-за родителей, поэтому ее вопросы обычно звучат крамольно для истово верующих.

– Вы не должны больше общаться с этой девушкой, она отлучена от веры, – заявляет на очередном собрании их наставник. Майкл не успел еще привязаться к Дарлиз слишком сильно, а вот для Ла Тойи это настоящий удар. Дарлиз была здесь ее единственной подругой, и сейчас церковь лишала ее и этой малости.

Ла Тойя пребывает в отчаянии. Она действительно прекращает всякое общение с Дарлиз. Пару раз, когда та приходит к ним домой, она даже просит охранника попросить ее уйти. Больше Дарлиз не приходит, но и Ла Тойе больше не хочется появляться на религиозных собраниях. По просьбе матери она несколько раз все же пересиливает себя, но каждый раз одевает на себя что-то красное, желая позлить верующих. Затем она просто начинает сказываться больной каждое воскресенье. В один из дней Майкл отправляется на такое собрание с Кэтрин, но, возвратившись, выглядит совершенно несчастным. Ла Тойя лучше всех знает своего брата и прекрасно понимает, что ему можно задавать только прямые вопросы. Врать он не умеет, но и говорить добровольно никогда не станет.

– Что-то случилось на собрании? – интересуется девушка.

Майкл молча кивает.

– Они запретили общаться со мной?

Он снова кивает.

– И что ты собираешься делать?

– Кажется, я буду гореть в аду, – вымученно шутит он. – Ты же семья, Ла Тойя.

Президентский люкс отеля Peach Tree, в г. Атланте, штат Джорджия. Лето 1981 года. Фотограф Тодд Грей.

Отныне Майкл перестает посещать собрания свидетелей Иеговы. Он обижен на церковь, которая должна была объединять семью, а не разрушать ее. Ла Тойя понимает его как никто другой и старается поддерживать, но еще больше ей хочется сделать что-нибудь аморальное и предосудительное, например начать встречаться с кем-то или… выступить на шоу в Лас-Вегасе? В один из дней Джозеф ошарашивает семью новостью о том, что он договорился о шоу в Лас-Вегасе.

– С одним только условием, – говорит он. – Должны участвовать все Джексоны.

Пятилетняя Дженет тут же начинает скакать по дому с криками:

– Я буду петь в Лас-Вегасе!

Остальные члены семьи все еще пытаются переварить информацию о предстоящем шоу.

– Что думает об этом Горди? – интересуется Джермен.

– Он пока не знает, – объявляет Джозеф.

* * *

Казино Лас-Вегаса – самая сложная и опасная концертная площадка страны. Там нет никаких шумных подростков, желающих растерзать своих кумиров. Каждая минута работы казино стоит миллионы долларов. Каждое выступление в казино стоит десятки тысяч долларов, вот только выступать нужно перед совсем другой аудиторией. Пресыщенные богатые белые люди должны не только прослушать выступление, но и воодушевиться им. Концерт должен подстегнуть их к трате денег. Одно провальное выступление здесь способно сломать карьеру. Это понимают все, и в первую очередь Берри Горди. Он категорически против шоу в Лас-Вегасе. Это может больно ударить по имиджу компании. Причем даже хорошее выступление может дать плохой эффект. В Лас-Вегасе не выступают темнокожие, все об этом знают. Большинство казино до сих пор не пускает темнокожих через главный вход, далеко не во всех отелях темнокожим дозволено останавливаться. Считается, что это может оскорбить богатых белых господ. А тут таких много, и с ними приходится считаться. Ведь каждый такой расист может принести миллионную прибыль казино. Ничего личного, только бизнес.