Второй вид интуиции основан на том, что Даниэль Канеман и Амос Тверски называют эвристикой — ментальные ярлыки, которые мы используем для быстрого и эффективного принятия решений или рационального объяснения сложных вещей. Другими словами — скоропалительные суждения. Склонность к эвристике глубоко запрограммирована в нашей психологии, несмотря на практический опыт. Нам не нужно учить эти ярлыки — мы рождены с ними. Например, мы интуитивно «знаем», что события, которые последовательно произошли в непосредственной близости друг от друга, могут быть связаны (даже если это не так). Другой ярлык говорит, что если мы хотим проверить порядочность человека, нужно сравнить с ним других людей, которых мы считаем надежными.

Процессы эвристики отличаются от описанных выше процессов подсознательного мышления — они обычно задействуют разные участки мозга. Канеман и другие называют эвристические ментальные процессы «Система 1», а аналитическую работу подсознания — «Система 2».

Несмотря на заметную разницу, на чувственном уровне эти процессы выглядят одинаково. Как и подсознательное мышление, эвристика передает сигналы через эмоциональные и физические ощущения. Скорость, с которой происходят эти процессы, тоже затрудняет их разделение. Да, для подсознательного анализа ситуации требуется определенное время, но т. к. мы не осознаем, что мозг работает, мы уверены, что принимаем решение за доли секунды. А вот эвристические процессы, с другой стороны, действительно занимают долю секунды. Поэтому Канеман и называет это «думать быстро».

Несколько примеров могущества интуиции:

Пилот Формулы-1 приближается к крутому повороту, одному из тех, что он проезжал тысячи раз, чтобы выработать точный порядок действий на высокой скорости. Но в этот раз у него появляется непреодолимое желание резко затормозить; как раз вовремя, чтобы избежать столкновения с несколькими машинами впереди, которых раньше не было видно. Он не знал, почему сделал это. Но знал, что это решение возможно спасло ему жизнь. Только после просмотра записи гонки с судебными психологами он понял, откуда взялась эта мысль в его подсознании. На видео было заметно, что в тот момент, когда он приближался к повороту, зрители смотрели не на него, а в совершенно другую сторону — явный знак, что что-то не так.

Вольфганг Амадей Моцарт написал письмо своему другу, объясняя процесс создания симфоний: «Откуда и как приходят они? Я ничего об этом не знаю… Все части его не звучат в моем воображении последовательно одна за другой, а, как уже бывало, я слышу их все одновременно… По этой причине изложение на бумаге не отнимает много времени, поскольку все, как я указал ранее, уже завершено; на бумаге оно редко отличается от того, что было в моем воображении». Моцарт описывает работу своего подсознания, будто это доставляет ему несравненное удовольствие. Он наслаждается им, как если бы кто-то другой написал произведение вместо него. Настолько наше подсознание порой далеко от сознания.

Перед участниками эксперимента, проводимого Университетом Тель-Авива, поставили практически нереальную математическую задачу: выбрать из двух группы цифр ту, в которой среднее значение чисел выше. Каждые 2 секунды на экране появлялось от двух до четырех пар чисел. Участники не всегда успевали рассмотреть числа, не говоря уже о том, чтобы сложить их, разделить, вычислить среднее значение и сравнить его. После шести раундов они давали 65 % правильных ответов — уже выше случайного совпадения. После 24 пар, когда мозг уже кипел, участники «угадывали» (в таком состоянии им и правда казалось, что они тыкают пальцем в небо) в 90 % случаев. Когда их перегруженное сознание сдалось, исследователям удалось запустить подсознательную работу мозга — внутреннего гения, который все время находился у них в голове.

На основе трех примеров выше, исследователи выявили три типа обстоятельств, в которых стоит дать волю своей интуиции. Во-первых, когда у нас нет времени на сознательное размышление. У пилота Формулы-1 не было возможности взвесить все за и против — он должен был либо немедленно нажать на тормоз либо проигнорировать сигнал. Интуиция спасла ему жизнь. Во-вторых, когда перед нами сложная и неясная задача. Вроде написания симфонии. Несмотря на то, что следование определенным техникам и практическим руководствам может помочь в творческой работе, оно не может «включить» креативность. Мыслительный вакуум, в котором отсутствуют правила и логика, увеличивает ценность и возможности интуиции. И в-третьих, когда мы обладаем слишком большим или, наоборот, малым объемом информации. В этом случае также имеет смысл передать бразды правления интуиции. Участники математического эксперимента были перегружены цифрами, с которыми не могло справиться их сознание, поэтому им пришлось рассчитывать на интуитивное чувство (скорее всего, эвристическое). Чем больше работало их подсознание, тем больше правильных ответов они давали.

Интуиция заставляет работать нашего тайного гения, который в другое время просто не включается в процесс. Он нужен нам в в мире, полном предрассудков, ведь его решения не основаны на распространенных конвенциональных заблуждениях. Эта возможность критического мышления позволяет видеть то, что игнорируют другие, быть первопроходцем в мире креативных идей и бороться с собственными предубеждениями.

Несмотря на все преимущества интуиции, иногда она все же не может конкурировать с возможностями сознательного мышления. На подсознательном уровне мы также можем попасть под влияние ложных паттернов, которые приведут к неверным решениям. Некоторые предубеждения, вроде Научи человека рыбачить, стали настолько неотъемлемой частью нашей картины мира, что даже на подсознательном уровне мы не в силах противостоять им. Нельзя забывать и про то, что слово «эвристика» часто является синонимом слова «предрассудки». Да, во многих ситуациях она может сыграть решающую роль, но иногда — лишь сбить нас с верного пути.

Миф об интуиции

Ни одна индустрия не славится своей интуицией так, как Силиконовая долина. Каждый из нас сталкивается со сложными и неоднозначными задачами, но в сравнении с рабочими процессами в этой сфере, они кажутся простыми и очевидными. Венчурные капиталисты и бизнес-ангелы должны принимать быстрые решения, не зная практически ничего (или, наоборот, зная слишком много) о проекте перед ними. Они инвестируют в эфемерные бизнес-модели, которые зачастую не до конца понятны даже их создателям. Они замечают то, что еще не очевидно другим, и зарабатывают репутацию на реализации революционных проектов, которые меняют привычный взгляд на мир.

Складывается впечатление, что в этой сфере деятельности можно полагаться только на свою интуицию, ведь не случайно инвесторы так часто говорят о ее важности. Но насколько сильна их интуиция? И могут ли они отчетливо увидеть разницу между смелым перспективным проектом, который остальные списали со счетов, и неоправданным риском? Кажется, что на этот вопрос нет однозначного ответа, но отрезвляющие результаты современных исследований позволили обрисовать образ этих королей стартапов. Вот ответ, который должен дать подсказку о принципах работы нашей интуиции. Только не все так просто.

Лаура Хуанг из Уортонской школы бизнеса решила узнать, о чем думают инвесторы, когда решают, в какую компанию вложить свои деньги. Допустим, у вас есть $50 000 и сотни бизнес-проектов на уровне идеи — как из них выбрать тот, что впоследствии принесет вам миллионы долларов? На чем будет основан ваш выбор? На бизнес-предложении, анализе рынка, впечатлении от встречи с предпринимателем или на неком внутреннем чувстве, что этот проект обречен на успех? Хуанг могла бы просто задать эти вопросы инвесторам, но она понимала, что человек не в состоянии адекватно описать и оценить процесс принятия решений, поэтому пошла другим путем. В течение двух лет ее исследовательская группа работала бок о бок с пятью бизнес-ангелами, изнутри наблюдая за их стратегией рабочим процессом.